Рождество каждый день - Милли Джонсон

23 декабря

Тот, у кого нет Рождества в сердце, никогда не найдет его под елкой

Бридж Винтерман, конечно же, обвинила в погоде своего мужа. Они привыкли ссориться, и она обычно возлагала на него ответственность за все, что шло не так, и, она знала, он поступал так же. Когда она перевела дух и вдохнула немного здравого смысла, то признала: Люк, вероятно, виноват меньше идиотов-метеорологов, которые не сказали, что вся страна погрузится в ядерную зиму. Как они смогли это сделать в наше время, когда в их распоряжении все высококлассные технологии? Так в 1987 году, через два года после ее рождения, один хорошо известный метеоролог заверил британскую общественность, что слухи об урагане, идущем на Великобританию, – полная чушь. Несколько часов спустя сильнейший за последние три столетия ураган обрушился на южную половину страны и почти разгромил ее, так что это был не совсем единичный случай.

Бридж отбросила крутившиеся мысли о пресловутых синоптиках и Люке, чтобы сконцентрироваться на вождении. Она могла видеть через лобовое стекло лишь белое полотно, и эти снежинки, летящие навстречу, начинали оказывать на нее гипнотическое воздействие. Но останавливаться было нельзя, не тогда, когда она находилась всего в восьми километрах от места назначения.

Она предложила провести встречу в загородном отеле, расположенном достаточно близко к трассе А1, но в то же время вдали от проторенных дорог. Бридж не могла сказать, выбрала ли она это место потому, что оно было достаточно величественным для завершения их бракоразводного процесса, или из-за его неудобного расположения. В любом случае, Бридж возвращалась домой из Бордерс, проведя три дня за просмотром заброшенной недвижимости, выставленной на продажу, а Люк ехал с конвенции на восточном побережье, поэтому 23-го числа они будут на одинаковом расстоянии от гостиницы – планеты идеально совпали для этой встречи среди их напряженных графиков. Встреча будет короткой, не более пяти минут; достаточно времени, чтобы подписать листы бумаги, а затем обменяться ими и передать потом своим адвокатам. Потом Бридж могла отправиться назад в Дерби, а Люк – домой, через Пеннинские горы, и они будут наслаждаться счастливым Рождеством. Все закончится.

«Переговоры» об окончательном расторжении брака пока не шли гладко. Почти пять лет Бридж и Люк ссорились и ругались, бушевали по телефону, забрасывали друг друга сдержанными и гневными письмами, полных обвинений, требовали заявлений, информации, счетов, отчетов. По крайней мере ни один из них не был настолько глуп, чтобы нанимать поверенных, которые делали бы за них основную часть работы в этой борьбе, иначе они бы давно обанкротились. Но личное участие уже отняло слишком много сил, и теперь они выгорели. Письма были идеей Люка.

«Слушай, Бридж, в твоей жизни теперь есть Бен, в моей – Кармен, так что давай просто покончим с этим ради них и нас самих и будем двигаться дальше, – написал он в электронном письме. – Пусть твой адвокат составит документ о том, что ты согласна на развод без вины сторон[1], а затем ты подпишешь его. Я попрошу своего адвоката сделать то же самое, и мы обменяемся ими. Если тебе будет спокойнее, мы сделаем это с глазу на глаз, чтобы не осталось места для всякой ерунды».

Она согласилась. Даже несмотря на то, что не хотела его видеть. Хотя вообще-то хотела.

– Что за?.. – Она чуть не выругалась, взглянув на экран спутникового навигатора, который теперь говорил, что оставалось двадцать пять километров. Как, черт возьми, он мог подняться с отметки «восемь», когда ее машина проехала чуть меньше ста метров?

Бридж никак не могла преодолеть еще двадцать пять километров в таком состоянии, да и восемь километров тоже не внушали оптимизма. Казалось, будто бог вытряхивает над землей гигантские ящики со стиральным порошком. Бридж была умелым водителем, но теперь в ее уверенность в себе ворвался ветерок тревоги, заставивший ее занервничать и засуетиться. Сейчас она напоминала себе знак, который трепыхался на обочине дороги неподалеку.

– Эй, Сири, – обратилась она к своему телефону.

– Что такое? – ответила Сири.

– Где я, черт возьми, нахожусь?

Ответом Сири, к ее удивлению, было не «Посреди нигде, милая. В двух часах от смерти от переохлаждения, так что это будет тебе уроком за то, что ты водишь разумную машину, но аргументированное и ободряющее «Вы находитесь на шоссе А7501, к юго-западу от Уитби».

– Где находится ближайший город?

– Я не могу найти ни одного подходящего места.

– Где находится ближайшая деревня?

– Я не могу найти ни одного подходящего места. Бридж нетерпеливо зарычала.

– Сири, я знаю, что ты просто штука, живущая в телефоне, но помоги мне выбраться отсюда. Где ближайшая ферма, конюшня, приют…

– Ближайшее место – Фигги Холлоу, в трех километрах слева от вас.

«Вот это уже больше похоже на правду», – подумала Бридж, поравнявшись с хлопающим знаком. Она разобрала слова «Фигги Холлоу» и стрелку влево, подтверждающие слова Сири. Было бы глупо не поехать туда и не остаться до тех пор, пока не закончится этот чертов снег, даже если в Фигги Холлову обитали странные деревенские люди, которые превращались в оборотней и женились на ближайших родственниках. Там наверняка есть церковь, и, за неимением отеля, паба или чего-нибудь еще, Бридж обрекала себя на ее милость, словно Эсмеральда, ищущая убежища, в «Горбуне из Нотр-Дама».

– Развернитесь на 180 градусов и…

– Ой, заткнись, ты, надоедливая ненадежная шлюха, – перебила голос навигатора Бридж, сворачивая налево. Она совсем разуверилась в нем после ошибки в километраже. – Теперь я слушаю Сири, так что побереги дыхание.

Дорога была узкой, пустынной; Бридж продолжала ползти вперед, пока не увидела здания, вызвавшие у нее усталый вздох облегчения: маленькую церковь, несколько коттеджей, крыши которых были покрыты толстым слоем снега и льда, и – великая радость! – гостиницу «Фигги Холлоу». Она мысленно отправила себя на десять минут вперед, где она уже сидит перед камином, огонь размораживает ее снаружи, в то время как большой бокал бренди согревает изнутри.

Зажигание на ее «Порше» отрубилось, как только она притормозила возле знака «парковка»; с таким же успехом он мог бы протянуть к ней ослабевшую руку и произнести: «Больше не могу, мне нужно отдохнуть». Он был как скаковая лошадь в мире автомобилей: прекрасен на вид, хорош на знакомой трассе, но, случись вдруг неприятность, и он превращался в насквозь промокшее одеяло. Бридж накинула пиджак, открыла дверь машины, сменив уютное тепло на порывы арктического ветра, и поспешила к входной двери гостиницы, только чтобы обнаружить, что та заперта.