Последнее дело Даймонда - Питер Лавси

– Возможно, сэр.

– Только возможно? Не определеннее?

– Нет, пока не получу отчета криминалистической лаборатории.

– Но вы ее держите здесь со вчерашнего вечера.

– Да, сэр.

– И она до сих пор внизу?

– Надеюсь.

Встреча проходила менее дружески, чем предыдущая. Тотт, вздохнув, принялся расхаживать вдоль противоположной стены:

– Расскажите, что точно произошло во время ее ареста. Как вы понимаете, инспектор Уигфул мне уже все доложил.

– Что-то не так, сэр? – спросил Даймонд. Он решил, прежде чем подставляться, попробовать разобраться в ситуации.

– Я жду, суперинтендант.

Какое-нибудь нарушение процедуры? Несоблюдение крючкотворного параграфа закона о полиции и доказательствах в уголовном праве?

– Мальчик, – произнес Тотт.

– Мэтью?

– Он пытался не пустить вас в дом?

– Я ему объяснил, что мы хотели поговорить с его матерью.

– Он вам воспротивился?

– Сделал нечто большее – пнул меня.

– Двенадцатилетний ребенок?

– Угодил в самое больное место.

– И вы ответили?

Даймонд сообразил, куда повернул допрос.

– Все было не так, сэр. Он вцепился в меня, и я, как вам докладывал, оттолкнул его.

– Только забыли доложить, что он треснулся о стену.

– Коридор там очень узкий.

– Вы отрицаете, что парень был отброшен и ударился о стену головой?

Мозг Даймонда, обгоняя события, просчитывал возможные последствия, а сам он старался точно придерживаться фактов.

– Он не мог серьезно пострадать, поскольку сразу вскочил и убежал. – Тотт молчал, пока суперинтендант, не выдержав, спросил: – Не пострадал же – ведь так?

– Вчера вечером его на «Скорой помощи» отвезли в больницу, – сухо сообщил помощник главного констебля.

– В больницу? В связи с чем?

– Парень потерял сознание. В школе поступили грамотно, вызвав медиков. Судя по всему, поставлен диагноз сотрясение мозга. – Тотт говорил обыденно, словно представитель больницы. Обыденно, но беспощадно.

– Когда я видел его в последний раз, он был в порядке. – Даймонд понимал, как мало значит его аргумент. – Свободно говорил, держался без напряжения.

– Бывает, что последствия проявляются позднее, – заметил помощник главного констебля и продолжил, будто зачитывал бюллетень: – Мальчику сделали рентген, чтобы исключить трещину черепа. Пока рано говорить, не получил ли он необратимых повреждений.

Все звучало настолько невероятно, что Даймонд собрался спросить, почему не пришла никому в голову мысль, что мальчишка притворяется. Но он вовремя себя одернул – подобное предположение не облегчило бы его ситуации. Мистер Тотт принимал все всерьез, и ему не понравилось бы оказаться в роли обманутого. Лучшее, что можно было предпринять, – продолжать защищать свои действия.

– Если парень шарахнулся головой об стену, это получилось случайно. Он ударил меня в пах, затем нацелился на ногу. Я всего лишь оттолкнул его. Джон Уигфул видел. Он находился как раз позади меня, сэр.

– Вот в этом вы ошибаетесь, – возразил Тотт. – Инспектор Уигфул ничего не видел. Все его внимание было приковано к миссис Дидриксон. Она мелькнула в конце коридора – убегала через заднюю дверь, и он не смотрел ни на вас, ни на ее сына.

Спасибо тебе, Джон, горько подумал суперинтендант. Любой коллега из полиции с каплей солидарности поддержал бы его перед начальством. Уигфул определенно знал, что мальчишку он отпихнул непреднамеренно.

– Правы вы или нет, – произнес Тотт судейским тоном, – я должен учитывать, как к данной истории отнесутся другие, за пределами полиции. Я имею в виду учебное заведение и мать. Утром мне позвонил разгневанный директор школы.

– Этого еще не хватало!

– Их не проинформировали, что ученик получил удар по голове.

– Никакого удара не было. Парня никто не бил.

– Я здесь не для того, чтобы обсуждать терминологию, Даймонд. Дело слишком серьезное. Директор школы обратился с жалобой и имел на то основания. Как я полагаю, то же сделает миссис Дидриксон. – Чтобы подчеркнуть значение следующей фразы, Тотт немного откинул голову назад. – В сложившихся обстоятельствах я вынужден поручить расследование смерти Джеральдин Джекман Уигфулу в роли старшего следователя.

– Что? – Кожа суперинтенданта покрылась мурашками, в голове застучало.

– Я отстраняю вас от руководства отделом, имея в виду последующее расследование вашего поведения. У меня нет выбора. То, что произошло, может развалить уголовное дело против нее.

– Бред! – крикнул Даймонд, больше не сдерживаясь. – Не могу поверить!

– Следите за своими словами, суперинтендант.

Но Питер Даймонд был не в том состоянии, чтобы держать себя в руках.

– Поздно, мистер Тотт. Я вас раскусил. Теперь мне известна ваша подноготная. Вы смертельно боитесь моей репутации. Говорите, будто дело Миссендейла никак не повлияло на мою карьеру, а сами жмете тревожную кнопку, стоило кому-то бросить обвинение в мой адрес. Все отлично соответствует вашим планам. Ваш стукач прекрасно поработал и добился своего. Ухожу и оставляю вам хлопоты расследования. Вы получите мое заявление об отставке.

Питер Даймонд вышел из комнаты и спустился вниз.

Слишком разозлившись, чтобы с кем-нибудь заговорить, Даймонд покинул здание и перешел на противоположную сторону улицы. Сообразил, что даже его разрыв с полицией произошел в неподходящий момент – пабы открываются только через час. Даймонд миновал автобусную станцию, убеждая себя, что гнев постепенно стихнет. Не жалел о том, что сказал. Каждое его слово было оправданно. Выражайся он более дипломатично, все равно бы сейчас стоял, придумывая прощальную тираду. Ладно, пусть его называют горячим, безбашенным, неуправляемым, но он не потерял лица. Сдаться Тотту, позволить отстранить себя от дел и убрать из отдела, чтобы он наблюдал за всем со стороны, – все равно что дать себя кастрировать.

Сожаления? Даймонд слишком мало пробыл в Эйвоне и Сомерсете, чтобы обзавестись сильными привязанностями. И еще – он часто на это жаловался – в последнее время работа приносила ему меньше удовлетворения. Управление захватили ученые, а великие детективы прошлого, кумиры его первых лет в полиции вроде Боба Фабиана, Джека дю Роуза и Леонарда «Ниппера» Рида стали казаться динозаврами. Они были сыщиками от бога, но даже им подрезали бы крылья атрибуты современной технологии: компьютеры, мобильные телефоны, фотороботы, полицейские телевизионные программы, ультразвуковое наблюдение и генетическая экспертиза. Даже не случись того, что произошло сейчас на верхнем этаже полицейского участка, Даймонд не представлял, как продолжать служить в современной полиции. За все эти годы он добился кое-каких скромных успехов. Жаль, что не получит удовлетворения, раскрыв убийство Джеральдин Джекман. Вот это действительно жаль.