Последнее дело Даймонда - Питер Лавси

Мужчина стоял неподвижно по пояс в воде и даже не заметил, как к нему что-то подплывает. Он рыбачил на северном берегу озера в долине Чу-Вэлли – водоема площадью 1200 акров у подножия Мендипских холмов на север от Бристоля. Три крупные форели уже были пойманы. Рыбак сосредоточенно вгляделся в многообещающую воронку на спокойной глади воды в том месте, куда он забросил блесну. Условия для рыбалки были отличные: вечер в конце сентября, небо хмурилось, мухи миллионами вились над его головой, выводя эффектные пируэты в предзакатном воздухе. Их плотные массы казались темнее облаков, а звон таким же гулким, как звук проходящего поезда подземки. Неотразимая приманка для голодной рыбы.

Юго-восточный ветерок рябил поверхность вокруг, но дальше следовал клин воды, иначе отражавший меркнущий свет. Рыбаки называют его «накипью». Мужчина по опыту знал, что именно там рыба поднимается к поверхности. Он был настолько захвачен рыбалкой, что не заметил бледного предмета, даже когда тот оказался рядом. Погруженный наполовину в воду, предмет неспешно плыл, подгоняемый ветром, и при этом покачивался так, что создавалось впечатление живого существа.

И наконец коснулся мужчины. Белая кисть мазнула его по бедру. Рука изогнулась и зацепилась подмышкой за его ногу. Рядом с мужчиной лежала в воде вверх лицом мертвая голая женщина. Рыбак исторг откуда-то из горла непроизвольный пронзительный крик. На мгновение застыл, но затем нашел в себе силы собраться и освободиться от непрошеных объятий. Не желая касаться трупа, он воспользовался ручкой удилища словно рычагом и, повернув тело, пустил плыть по ветру. Затем выхватил из воды сетку с добычей и, не удосужившись смотать леску, быстро двинулся к берегу. Там оглянулся – вокруг никого.

Рыболов не был проникнут духом гражданской ответственности. Его реакция на находку была однозначной – поскорее смотать удочки, добраться до машины и отвалить.

Однако одна здравая мысль посетила его. Прежде чем уехать, он открыл сетку и выбросил обратно в воду трех пойманных рыб.

В тот же субботний вечер в половине одиннадцатого полицейский констебль Гарри Седгемур и его жена Ширли сидели в своем доме в Бишоп-Саттон, на противоположной стороне озера, у телевизора и смотрели ужастик. Констебль сменился со службы в шесть часов и теперь распростер свое долговязое тело во всю длину дивана, свесив голые ступни. В тот жаркий вечер он переоделся в черную майку и шорты. В левой руке держал банку с пивом «Молтхаус битер», правой – поглаживал по голове Ширли, раскручивая ее темные кудряшки и чувствуя, как они снова сворачиваются, принимая присущую им форму. После душа Ширли надела только ночную рубашку и, устроившись рядом на полу, привалилась к дивану. Потеряв интерес к фильму, она закрыла глаза, но не возражала, чтобы его смотрел Гарри, – обычно после такого ужастика он теснее прижимался к ней в постели. Думала о том, что подобные фильмы нагоняли на него страху больше, чем на нее, но разве скажешь такое мужу, особенно если он полицейский? И Ширли терпеливо ждала окончания. Пленки осталось совсем немного. Гарри несколько раз нажимал на клавишу ускоренной перемотки, пропуская скучные разговоры. Скрипки на звуковой дорожке достигли крещендо, когда супруги Седгемур услышали, как щелкнул замок входных ворот.

– Это еще что такое? – буркнула Ширли. – Который теперь час?

Муж вздохнул, спустил ноги с дивана, поднялся и выглянул в окно:

– Какая-то женщина.

Других подробностей в свете фонаря на крыльце он разглядеть не сумел. А гостью узнал, только открыв дверь, – мисс Тренчард-Смит. Она жила одна в старом доме в самом конце поселка. Осанистую семидесятилетнюю женщину никогда не видели без тирольской шляпки, которая за годы выцвела и превратилась из коричневой в нечто напоминающее цветом местный темно-розовый камень.

– Не хотела вас так поздно беспокоить, офицер. – Ее взгляд скользнул по майке и шортам Гарри. – Но, полагаю, вы согласитесь: то, что я нашла, оправдывает мое вторжение. – В своей подчеркнуто благовоспитанной манере она выделяла каждое слово. Женщина хоть и жила в поселке с самой войны, но за местную никогда не сошла бы, да она этого и не хотела.

– И что же это такое, мисс Тренчард-Смит? – снисходительно спросил полицейский констебль Седгемур.

– Труп.

– Труп? – Гари коснулся пальцем подбородка, стараясь не выдать волнения, но его сердце забилось быстрее. После шести месяцев службы в полиции ему еще ни разу не приходилось выезжать на вызов туда, где обнаружили труп.

– Я выгуливала у озера своих кошек. Люди не верят, что кошки любят, если их выводят на прогулку, но с моими это так. Я выхожу с ними каждый вечер примерно в это время. Они сами настаивают. Не дадут мне спать, если их не выведу.

– Вы видели тело?

– Разумеется. Женщины. И ни клочка одежды на бедняжке.

– Будет лучше, если вы все мне покажете. Это… далеко?

– В озере. Если еще не унесло.

Седгемур воздержался от комментария, что тело все равно останется в озере, даже если его отнесет от берега. Он хотел, чтобы мисс Тренчард-Смит сотрудничала с ним. Седгемур пригласил ее в дом, а сам взбежал наверх за свитером и рацией.

К гостье вышла поздороваться Ширли. Мисс Тренчард-Смит ответила ей тоном, который ясно говорил, что порядочную женщину не должны видеть в ночной рубашке нигде, кроме как в ее спальне.

– Представляю, как это для вас было ужасно, – заметила Ширли, имея в виду то, что случилось у озера. – Хотите что-нибудь выпить, чтобы успокоиться?

Гостья поблагодарила и отказалась.

– Но вы можете присмотреть за моими кошками, пока я буду отсутствовать. – Это прозвучало так, словно она делала Ширли великое одолжение. – Вы ведь не против кошек? – Не дожидаясь ответа, она повернулась к двери и позвала: – Сюда! Сюда! Сюда! – Из тени выскочили две сиамские кошки и прыгнули на нагретый Гарри диван, будто это место было специально приготовлено для них.

Когда Седгемур снова спустился вниз, Ширли, увидев, во что он одет, сказала:

– Мне показалось, ты пошел наверх взять брюки?

– Может, мне придется лезть в воду и кое-что вылавливать, – произнес он.

Жена поежилась. Гарри взял с полки у двери фонарь и проговорил:

– Пока, дорогая! – Он чмокнул жену и, старясь успокоить, шепнул: – Она, наверное, все выдумала.

Только не эта твердолобая старая кляча, решила Ширли. Если говорит, что труп там, будьте уверены – он там.

А вот Гарри продолжал сомневаться. И пока вез мисс Тренчард-Смит с полмили к озеру, размышлял, что она, наверное, захотела оживить свою монотонную жизнь, устроив себе бесплатное развлечение. Ведь известны случаи, когда одинокие старухи морочат полиции голову всякими небылицами. Если это тот случай, он разозлится не на шутку. Ясно, что Ширли теперь откажется заниматься с ним любовью. После упоминания об утопленнице, что бы он ни сказал и ни сделал, она не успокоится.