Мир будущего - Людмила Райот

— Скорее, стараемся защитить то, что еще осталось. В словах Никеля есть правда: атланты — не самая приятная и доброжелательная раса, — ухмыльнулся Тимериус. — Сотрудники порта не будут рады, если мы заявимся раньше положенного срока.

— То есть мы можем нажить проблемы еще и в Атлантисе? Веселая перспектива.

— Будем выкручиваться. В команде есть Кальведросси, а это большая удача. Я не просто хамелеон, я — АТЛАНТ, — на этих словах он горделиво подбоченился, задрав подбородок и повернулся в профиль. Хоть портрет пиши.

— А еще с тобой, оказывается, можно нормально поговорить! — засмеялась я. — Куда ни глянь, сплошное везение.

Атлант выглядел неотразимо, успев полностью восстановиться после упадка сил. Казалось, над его макушкой горела лампочка, окрашивая ее в золотисто-ангельские тона. Я сидела достаточно близко, чтобы ощущать ауру спокойствия, накатывающую мягкими волнами. Она действительно стала мощнее, или мой датчик ментальных воздействий настроился на частоту хамелеона, воспринимая его поле с повышенной чувствительностью?

Еще вчера ночью мне было плохо. Гнетущая атмосфера подземной корпорации, предчувствие опасности, непонятная связь между Кринной и Никелем лишали точки опоры, ввергали в ступор и шок. Но затем настал переломный момент. Сон-образ пробил плотину из спресованных эмоций, и скопившиеся слезы вырвались на волю, освобождая от негатива.

Что-то сломалось во мне на пути из Центра Разума: вначале на этом месте возникла пустота, но уже сейчас оттуда пробивалось нечто новое, чистое, радостное. Впервые с момента возвращения в Набил я чувствовала себя счастливой.

Вполне возможно, я вляпалась в дерьмо, сама того не замечая. Но "плохо" длилось уже столько времени, что хуже быть просто не могло. И этот факт внушал оптимизм.

— Знаешь, у тебя еще есть возможность отказаться от участия в этом безумии, — Я крепко задумалась, забыв о том, что все еще смотрю на Тимериуса. Лампочка потухла: атлант сказал это очень серьезно, враз повзрослев. — Жить так, как прежде. Свали все на Никеля, если будут вопросы. Скажи, что действовала по принуждению.

— Как прежде? — усмехнулась я. — Допустим, мне удастся уйти от Никеля. Сбежать из Набила, спрятаться от охотников Центра Разума… Но смогу ли я скрыться от собственных снов? Атлантис ждет меня, Тимер.

Тимериус ответил не сразу, с прищуром глядя на меня. Раньше я бы непременно стушевалась от столь пристального внимания, но сейчас его интерес казался мне вполне естественным. И стеснение, и чувство собственной неполноценности по сравнению с его происхождением остались в прошлом. Мы стали равны.

— Искренность в ответ на искренность, — сказал он. — Почему вы расстались?

Я замерла от неожиданности. Еще ни одной живой душе я не рассказывала об этом. Но вопрос был задан в лоб, и я просто не смогла уйти от ответа.

— Потому что… Когда первоначальная страсть прошла, под ней не оказалось ничего, что стоило бы сохранить. Оказалось, что он не принц, которого так хотелось в нем видеть, а я — не гений, щелчком пальца отправляющий его в другой мир. Кажется, он и женился на мне только потому, что хотел иметь под боком странника-алмаза на тот случай, если представиться возможность совершить нечто выдающееся.

— Например, открыть новый мир?

— Точно! По мне не скажешь, но я считалась одним из лучших странников в нашем потоке, — я снова засмеялась, взмахнула руками и задела тарелку. Та разбилась об пол. — Лучшая не в плане приспособления и усвоения новой информации, а в плане способности к открытию кротовых нор. Я и правда была алмазом тогда… Сны-образы приходили ко мне постоянно, каждая ночь оборачивалась путешествием в незнакомый, захватывающий мир. Если бы алмаз удалось как следует "огранить"… Уверена, он тоже думал об этом. Мечтал превратить меня в настоящий бриллиант.

— Но..?

— Но не получилось. Посмотри на меня! Кем я стала, чего достигла? Ни-че-го! Перед тем, как уйти, мне почти перестали сниться сны — не образы, а вообще любые!

Я встала и принялась расхаживать по комнате. Меня понесло.

— А знаешь, почему? Из-за Ника! Он занял собой все, заполонил целый мир, поселился в моей голове и правил там, словно божество! Читал сколько и когда хотел, брал, не спрося, никогда и ничего не отдавая взамен!

Под моими туфлями хрустели осколки тарелки, но я не замечала этого.

— Хотя нет… Иногда он все же делал мне подарки — блокатор, например, чтобы я могла хоть как-то спрятать разум. Но это не помогло, процесс деградации был уже запущен… Интуицию, образы, сны — все отшибло напрочь, так я любила. И кожей чувствовала разочарование — его, свое… Понимаешь, оно буквально разливалось в воздухе… пачкало руки, и я никак не могла отмыться, — я поднесла ладони к лицу, словно желая удостовериться, что они чисты. — Это казалось невыносимой пыткой. И я ушла.

Я прервала тираду и села, машинально вытирая со лба испарину. С меня сошло семь потов, пока я выкладывала то, что копилось во мне столько времени. Тимериус налил воды и пододвинул мне узкий, расширяющийся к кромке бокал. Я залпом осушила его.

— Прости, — сказал он. — Из-за меня ты снова начала волноваться.

— Нет! — воскликнула я. — Все нормально. Даже прекрасно. Это катарсис. Ты слышал про «очищение страстей»? Нельзя отправляться в путь, не сбросив лишнего груза.

Я продолжала говорить что-то еще: о том, что открытие целого мира — слишком сложно, и вряд ли мне хватит сил и способностей, но Тимериус перебил меня и протянул над столом руку.

— Рад познакомиться с тобой, Варисса. В этом и любом другом мире тоже.

Я замолкла и осторожна ответила на его рукопожатие. Я не очень хорошо знала обычаи Сопредельных миров, но, видимо, это было что-то вроде символического обряда принятия в ряды друзей.

— Вначале я относился к тебе предвзято. Не понимал, почему Никель взял странником именно тебя, думал, что задействованы личные мотивы. Теперь я думаю иначе: ты — та, кто сможет привести нас к новой вселенной.

Я не нашлась, что ответить.

Тимериус встал, собрал осколки и погрузил их в мусорный отсек, прибрал оставшиеся тарелки и столовые приборы.

— Пойдем, — сказал он. — Нам пора.

Багровый зал лучился от света: окна нараспашку, потолочные панели сдвинуты. Никель склонился над столом, заваленным техникой: там были большие приборы, средние и совсем крохотные. Надеюсь, он не думает взять все это с собой?

Он по-прежнему был в транс-форме, только избавился от куртки — она лежала рядом на стуле. На нем были штаны и светлая майка, обтягивающая крепкий торс.

— Доброе утро! — воскликнул Ник, не оборачиваясь. — Как наше разрешение на посещение Атлантиса, Тимериус? Ты получил его?

— Да. Все готово: разрешение, билеты, пошлина за багаж, бронь странника…

— Отлично. Тогда прыгаем сегодня ночью, когда в порту меньше всего народа.