Вне закона - Валерий Махов

Для начала нужно было определить, откуда «дует». Но все произошло настолько быстро, что он почти ничего не понял. Вначале где-то рядом просвистела пуля и посыпались автомобильные стекла. Потом раздался пистолетный выстрел, и снова наступила тишина. Осторожно привстав, Андрей выглянул из-за автомобиля. Навстречу ему с пистолетом в одной руке и с открытыми корочками в другой шел высокий, атлетического сложения мужик.

– Расслабься, Волков, я – частный детектив, меня наняли тебя охранять. Нападавший уже скрылся. Тут, правда, осталась его машина, но я не думаю, что нам это что-то даст.

Говоривший, опустив пистолет, приближался. Андрей на всякий случай держал оружие наготове. Он взял протянутые мужиком корочки и, прочитав фамилию, расплылся в улыбке.

– Антон Голицын. Да ты же легенда сыска. Мне про тебя Намучерян все уши прожужжал. Спасибо, брат. – И он обнял Голицына.

Владелец машины, чье лобовое стекло было выбито киллерской пулей, вызвал милицию. Прочитав удостоверения обоих участников происшествия, начальник наряда почему-то отдал Антону честь и спросил:

– Товарищ майор, что здесь произошло?

Антон в двух словах объяснил ситуацию: мол, ожидая девушку в машине, он случайно увидел, как за вышедшим из своего авто Андреем с пистолетом в руке крадется неизвестный мужик. Он выскочил и попытался арестовать зло умышленника. Но тот, увы, скрылся. Они подошли к брошенной им машине, но там, кроме термоса и крошек, ничего не обнаружили. После всех необходимых следственных действий Андрей и Антон отправились в квартиру к Андрею. Разбирая пакеты, Андрей с ужасом увидел, что и бутылка «Хеннесси», и бутылка «Киндзмараули» разбиты, а все банки и свертки плавают в этих славных озерах. В холодильнике стояла початая бутылка водки. Мужики быстро собрали на стол и, разлив водку в стаканы, смачно выпили по сто граммов.

– Ну, рассказывай, – с интересом и уважением глядя на Антона, сказал Андрей.

– А что рассказывать? Имени заказчика я тебе все равно не назову. А так, в двух словах, могу сказать, что нам тебя заказали.

– Как заказали?! – округлив глаза, спросил Андрей.

– Не в том смысле. Понимаешь, у меня с моей женщиной и моим бывшим шефом есть частная детективно-адвокатская контора плюс детектор лжи. Мы все это объединили и стрижем зелень с официальных газонов. И вот неделю назад приходит человек и заказывает твою охрану. И последние пять дней я практически без замены стал твоей тенью. И, как видишь, не напрасно.

Звонок вернул Андрея к действительности и напомнил, что должна прийти Лера. Он, почти пьяный от услышанного, побрел открывать дверь. Лера ворвалась в комнату и с порога, не замечая ошеломленного Андрея, бросилась на шею Антону и начала целовать его лицо, щеки, губы, лоб…

– А вот и заказчик, – смущаясь и безрезультатно пытаясь высвободиться из этого вулкана благодарности, сказал Антон.

– Сбылось проклятие старца! Обосрались! – подытожил Игорь.

– Да не начинай. Не в этот раз, так в следующий, – успокаивал его Бифштекс.

– Да ты, Вася, и впрямь Божий человек. Какой следующий раз?! О чем ты?! Да его менты сейчас так пасти будут, словно он павиан нобелевский из Белого дома. На него подгузники пуленепробиваемые наденут, а на бабу его прокладки с пулепоглощающими крылышками. Ты к нему сейчас на «Шаттле» многоразовом не подлетишь и на козе, на четыре ноги хромой, не подъедешь. У него даже холодильник теперь на пульте вневедомственном стоит. Он, если утром рассолу с бодуна хряпнет, а ментам не перезвонит, сам через три минуты в наручниках окажется. Все! Объявляю всеобщий отбой. Все на дно. Желательно в дальнее зарубежье и в ближнее зазеркалье. То есть с выездом за бугор, под чужими ксивами. На пару месяцев. Чтобы тихо, как на государственных стабилизационных центрах, на кладбищах то есть!

– Понял, Туман, понял. А можно, я с женщиной своей к ней на родину съезжу? Это село дремучее в Западной Украине. На Говерлу за свободой поднимусь, эдельвейсов букет нарву, в колыбах мяса поем, – с мечтательной улыбкой попросил Василий.

– Можно, Вася, только тихо. Только без фейерверка. Твой почерк слишком хорошо знают многие эксперты СНГ. Нам эта слава ни к чему. Нам тишина нужна, Вася, тишина. Пока тебя не будет, я пару-тройку партий встречу и на тупик заскладирую. А ты приедешь и с новыми силами развернешь наш бизнес. Только запомни: если где-то засветишься, либо провались в преисподнюю, откуда ты ко мне пришел, либо останови свое сердце. Любое палево, Вася, за твой счет.

– Не переживай, Туман! Все бу… Тьфу, черт. Кто его знает, как оно будет? Но за меня не волнуйся. Через пару месяцев я вернусь тихо-тихо. Даже ты не услышишь, – усмехнувшись, сказал Вася.

– Я услышу, – без улыбки ответил Туман.

Они обнялись и расстались.

Туман и раньше бывал в Москве. Когда ему было четырнадцать, его мама жила с водителем-дальнобойщиком Петром Мусийко, мужиком добрым и хорошим. У него была своя семья, и он несколько лет так и бегал то туда, то обратно. К Туману относился, как к сыну, часто брал его с собой в командировки. В этот раз привезли в Москву какой-то груз и должны были загрузиться на обратную дорогу. Жили они в гостинице «Турист» на ВДНХ. Один раз вечером шоферы крепко выпили и завалились спать. Номера были без удобств, с общими душем и туалетом в коридоре. Игорь был высоким, носил длинные волосы и выглядел чуть старше своих четырнадцати лет. Еще днем он увидел двух красивых польских студенток, живших рядом. И сейчас, ночью, когда вся гостиница спала, он бродил один по душному коридору в ожидании приключений. И они произошли!

В номере полек был в гостях азербайджанец по имени Азиз. Он удачно торговал в Москве фруктами и сейчас угощал девушек коньяком. Игорь, проходя мимо номера, ждал, чем все это закончится. Один раз он даже лег на пол в коридоре возле дверей и в щель между дверью и полом увидел две кровати и тапочки девушек, стоящие возле них. Только возле Лолыной стояли еще и туфли Азиза, и кровать скрипела неестественно ритмично и часто. Игорь вскочил на ноги и пошел в другой конец коридора. Его трясло. Вдруг дверь номера открылась, и пьяный Азиз, шатаясь, побрел к себе в номер. Через несколько минут вышла Лола и направилась в душ. Возвращаясь, она увидела Игоря, одиноко сидевшего на подоконнике. Они поздоровались, и она скрылась за дверью. Буквально через минуту в прозрачном пеньюаре из номера вышла Ирена. Даже не глянув на Игоря, она пошла в душ. Игорь сидел на подоконнике как загипнотизированный. Время шло, а Ирена не возвращалась. «Может, ей плохо? – подумал Игорь. – Может, она умерла? Может, ей нужна помощь?» И он отважно бросился в душ. Ирена стояла у окна и курила. Игорь остановился напротив и застыл. Она повернулась, ни слова не говоря, приблизилась, взяла его за руки и вместе с ним опустилась на пол. Весь мир полетел в бездонную безумную пропасть, откуда выбираются только затем, чтобы броситься снова. Они катались по холодному кафелю душевой, и счастливее их были только фигуры у фонтана «Дружба народов».