Хранитель - Юлия Ляпина

Сначала, конечно, служитель сопротивлялся:

– Как так, свадьба в праздничную ночь, без гостей и свидетелей? Да еще по специальному разрешению!

Но королевская печать и увесистый кошелек его убедили. Из маленькой комнатки был вызван служка, жениху и невесте вручили свечи, перекинули с плеча на плечо ленту и быстро провели ритуал.

Кольца Фарине пришлось создать самой – у Натана не было никаких фамильных украшений, а купить что-нибудь заранее он позабыл. На вопрос служки о кольцах, девушка фыркнула, полезла в карман плаща и вскоре с усилием вынула коробочку с двумя гладкими ободками.

Несколько слов, обмен кольцами, и все! Они – муж и жена!

– Можете поцеловать невесту, – с капелькой осуждения за торопливость сказал храмовник, гася свечи.

Не было ни покрова невесты, ни особо пошитого платья, ни хора, ни гостей, но был миг, когда они потянулись друг к другу, подтверждая, что все это им не приснилось.

Потом они вернулись в приют, и глазастые дети моментально заметили кольца и румяные щеки. Пришлось признаваться. Их дружно поздравили, накормили праздничным пирогом, и только уже довольно взрослая и серьезная Мейбл подобралась к Фарине поближе и шепотом спросила:

– Вы теперь нас бросите? Уедете с милордом?

– Не брошу, – пообещала “тетушка Фа”, – заберу с собой.

* * *

Конечно, пообещать оказалось проще, чем сделать. Крестьяне, приехавшие в город вместе с виконтом, на третий день праздников собрались обратно в Данлоп. Они везли с собой закупленные подарки, красивую посуду и яркие ткани, а еще весьма недовольного жизнью местного архитектора. Виктон пожелал сделать супруге свадебный подарок, и выстроить в поместье новый приют, а заодно и старый донжон превратить в полноценное жилище.

Сам хозяин земель остался в городе. Во-первых, он желал представить свою супругу всем влиятельным людям города и окрестностей, во-вторых, им нужно было найти новую начальницу приюта, и выстроить удобный детский дом в Данлопе. Все это требовало времени и сил, а лорд Натан ни за что не желал расставаться с молодой женой.

Дела и заботы растянулись до самой весны. В апреле до города добрался указ короля, отменяющий брак виконта и госпожи Фокс. В ответ Натан написал, что виконтесса Данлоп уже носит наследника фамилии, поэтому брак не может быть признан недействительным или аннулированным. В качестве извинения за дурную шутку он отправил Его Величеству координаты одной из ячеек, в которой они с Фариной прятали золото и бриллианты. Камней там должно было хватить на пару новых колье для Ее Величества и Ее Высочества. Так что вскоре пришло повторное разрешение на брак, и на этом Корона оставила бывшего Хранителя в покое.

Через месяц, после повторного разрешения короля на брак в Данлоп явился необычный гость – отец Натана. Герцог приехал без помпы и предупреждений, просто вышел из телепорта, и сморщил породистый нос, увидев царящий вокруг хаос и деревенскую простоту.

Да, виконт и виконтесса Данлоп проводили лето в деревенском доме, пока вокруг донжона строился замок, а рядом еще быстрее вырастал детский дом. Молодоженам было плевать, из какого дерева была изготовлена их кровать – лишь бы она была достаточно прочной и широкой для двоих. Они ели из керамических мисок и умывались над деревянной шайкой, зато вместе склонялись над планами замка и схемой посевов.

Деньги на строительство официально взяли в банке под будущий урожай. Работников наняли в городе вместе с архитектором. Даже камень закупили в местных каменоломнях. Подумаешь, ночами Фарина ходила к складу материалов и улучшала скромный песчаник до гранита, а дешевые кривенькие балки до мореного дуба высочайшего качества. Мелочи.

Герцог сухо поздоровался с сыном, а почтительного реверанса невестки предпочел не заметить. Прошелся по усадьбе, осмотрел стройку, где как муравьи сновали нанятые работники, оценил две комнаты в домике, обставленные по вкусу молодой виконтессы и внезапно не стал ничего предлагать или настаивать на возвращении отпрыска в столицу. Может, понял, что сын, наконец, счастлив, а, может, просто просчитал, что еще один нищий виконт на его чаше политических весов погоды не сделает.

Отбыл герцог так же стремительно, как и прибыл. Даже на обед не остался. Зато перед тем, как вошел в телепорт, мрачно глянул на Фарину и сказал:

– Поторопитесь с рождением наследника, дорогая невестка, Их Величество не любит бесхозные титулы.

– Постараюсь, Ваша Светлость, – скрывая улыбку, присела в реверансе Фарина.

Они с Натаном не зря тратили ночи, и, на самом деле, ее положение уже было заметно окружающим, но старый герцог либо плохо видел, либо не желал смотреть. Впрочем, этот короткий визит быстро забылся и больше не портил им настроения.

Приют в Данлопе вскоре построили, и “тетушка Фа” забрала туда всех своих подопечных. Однако городской приют не пустовал – туда, по-прежнему, приходили старики, оставшиеся без крова, а через девять месяцев после прохода полка или большого праздника на крыльцо непременно подкидывали несколько младенцев.

А осенью она сама родила юного наследника виконта. Праздновали три дня, и потом крестьяне еще долго вспоминали “рождение маленького лорда”.

Еще через год молодые супруги выбрались в столицу – за новостями, покупками и визитами. Натан преподнес Его Величеству старинные золотые монеты и украшения “из найденного в земле клада” и получил полное прощение за свой поспешный брак.

Леди Данлоп, холодно принятая столичными дамами, все же сумела получить приглашение на свадьбу Мюриэль и герцога Монмаута. Всю церемонию молодая виконтесса прикладывала платочек к глазам, уверяя супруга, что всегда плачет на свадьбах. Подарок от “виконта и виконтессы Данлоп” был весьма простым – невесте вручили резную шкатулку для украшений, а жениху хороший клинок. Только через месяц молодая маркиза Уэверли нашла в шкатулке второе дно, полное драгоценных камней. Среди бесцветных сверкающих ручейком бриллиантов, лежали скромные черные сапфиры, складывающиеся в букву “ФА”. Шкатулку молодая герцогиня показала родителям, порадовав немолодую чету. С той поры виконтесса и молодая герцогиня обменивались теплыми письмами.

Конец