Гобелен - Кайли Фицпатрик

Я сказала родным, что отправляюсь в монастырь в Винчестере, чтобы посмотреть на гобелен, который монахини вышили для нового Вестминстерского аббатства. На обратном пути я почти засыпала в седле, и королева отослала меня домой. Мэри встревоженно посмотрела на меня, когда я устроилась у огня и накрылась шалью, — она никогда не видела, чтобы я спала днем.

Перед тем как уснуть, я вспомнила, как Эдита рисовала встречу, подобную той, что я наблюдала вчера ночью, — всадники на лесной поляне с лицами, скрытыми капюшонами. Именно этот рисунок она спрятала, когда Гарольд без предупреждения ворвался в ее покои.

Мадлен отложила ручку и закурила. Она перешла в гостиную, представляя, как девять женщин в богатых одеяниях, украшенных драгоценностями, сидят на плащах в лесу, обсуждая будущее Англии. Какой материал для феминисток!

Из окна гостиной она выглянула на улицу, где запоздавшие пешеходы спешили домой, потом посмотрела на часы, висевшие на стене в кухне, — их было видно с того места, где она стояла. Почти полночь, а у нее до сих пор крошки во рту не было. В холодильник можно было не заглядывать — она знала, что там не осталось даже оливок и шоколада. Вчера вечером ей пришлось довольствоваться сухим батоном. Всякий раз, когда ей хотелось есть, Мадлен вспоминала, что так ничего и не купила, а потом напрочь забывала обо всем, вспоминая о еде только после очередного приступа голода. К счастью, в университете есть кафе — кормили там не особенно вкусно, но поесть можно было без особых усилий.

При определенных обстоятельствах Мадлен была бы недовольна своей одержимостью. Обычно она так себя не вела — в особенности когда речь шла о еде. Она всегда любила поесть. Можно было отправиться в магазин прямо сейчас — слава богу, теперь появились круглосуточные супермаркеты. К тому же у нее кончались сигареты.

Воздух на улице оказался таким холодным, что Мадлен несколько раз обернула шею шерстяным шарфом. Было начало марта, но приближения весны совсем не чувствовалось.

Мадлен вдруг поймала себя на том, что вспоминает вид, который открывается из коттеджа Лидии, — интересно, как там будет весной. И еще она подумала о Николасе.

Их расставание получилось немного грустным. Нет, печали Мадлен не испытывала, но в тот день, когда они ездили в Йартон, между ними возникла непринужденность. Однако вслух ничего сказано не было, они даже не обменялись телефонами и не обещали поддерживать друг с другом связь. Возможно, они еще встретятся, а может, и нет. Николас намекнул, что будет «выполнять свой долг в архиве» до конца лета. Когда же Мадлен спросила: «А потом?» — Николас лишь пожал плечами. По-видимому, хотел сказать, что обязательно что-нибудь подвернется. Еще один мужчина, не склонный строить планы на будущее. А какие планы у самой Мадлен? Она всегда может вернуться к работе куратором, если ей надоест преподавать. Или стать парикмахером.

Туманный ландшафт Южной Англии отпечатался в ее сознании, и, шагая по улицам Кана, Мадлен вспоминала его очертания, каменные стены и высохшие деревья.

Войдя в магазин, Мадлен сосредоточилась на покупках. В ярком искусственном свете продукты, упакованные в пластик, выглядели настолько угрожающе, что она сумела заставить себя купить только хлеб и сыр, добавив к ним бутылку вина. Она понимала, что не ляжет спать до тех пор, пока не переведет хотя бы еще одну страницу, потому что присутствие Леофгит действовало на нее магически — тихий голос, доносящийся из глубины времен.

У кассы Мадлен огляделась по сторонам и увидела знакомую копну вьющихся рыжих волос. Тобиас склонился над большим холодильником с дорогими сортами мороженого, увлеченно выбирая. Мадлен улыбнулась, когда он наконец взял пралине с ликером. Он заметил Мадлен, оглядывая кассы, чтобы встать туда, где меньше очередь. Под дорогой зимней курткой на нем был элегантный вечерний костюм.

— Вы выглядите так, словно возвращаетесь из оперы, — заметила Мадлен, когда он подошел к ней.

— Привет, красотка. Вы сегодня поздно. Насколько мне известно, композитор, чей концерт для фортепьяно я играл сегодня, не писал опер. А вы сегодня ходили куда-нибудь или по-прежнему весь вечер провели взаперти в своей башне? «Пред нею ткань горит, сквозя, она прядет, рукой скользя…» Леди Шалот в башне, обреченная смотреть на мир через волшебное зеркало. А потом из зеркала появился сэр Ланселот!.. Зачем вам это? Вы же знаете, душа не должна проводить слишком много времени в одиночестве. Идемте ко мне есть мороженое? Обещаю не пытаться соблазнить вас — не дай бог, Луиза узнает. Впрочем, вы ей нравитесь. Кроме того, если я и попытаюсь кого-нибудь соблазнить, то это будет странное существо, с которым ушла ваша подруга.

— Вы имеете в виду юношу гота?

— Вы его так называете? Хмм.

— У нее сегодня с ним свидание — я не уверена, что у вас есть шансы.

— О, я просто шучу, дорогая, я получаю не меньше удовольствия, наблюдая. Конечно, я люблю секс, но просто смотреть иногда вполне достаточно, чтобы ощутить приятное возбуждение. Вы не согласны?

Мадлен с трудом подавила смех. Тобиас говорил довольно громко, и за ними уже собралась небольшая очередь, привлеченная цитатами из Теннисона.

— Говорите тише, — прошипела Мадлен, из последних сил сдерживая смех, опасаясь, что у нее начнется истерика. — Я бы приняла ваше предложение, Тобиас, но мне сначала нужно поесть. Я зашла сюда, чтобы купить что-нибудь на ужин.

Тобиас бросил презрительный взгляд на содержимое ее корзинки.

— И вы называете это едой? Нет, мы сейчас же идем ко мне, и я приготовлю настоящий ужин. Судя по вашему виду, вам не помешает как следует подкрепиться.

Она открыла рот, чтобы возразить, но не сумела придумать причин для отказа. Тобиас выразительно взмахнул рукой — не хочу ничего слушать, и Мадлен капитулировала. Пожалуй, ей действительно не стоит столько времени проводить в одиночестве.

Войдя в квартиру, Тобиас снял пиджак и надел мохеровый джемпер, затем разлил в два низких стакана ирландское виски. Мадлен уселась на холодный хромированный стул, а Тобиас жарил грибы и болтал о концерте, который исполнял сегодня. Несколько раз внимание Мадлен рассеивалось, и она вдруг поняла, каким далеким стал для нее мир, который описывал Тобиас. До сих пор она не считала, что ее нынешнее состояние связано со смертью Лидии или с дневником, просто так получилось… или она всегда была такой?

Тобиас приготовил превосходное грибное ризотто. Они пили, ели и беседовали о Париже. Тобиас прожил в Париже большую часть жизни и лишь недавно переехал в Кан, чтобы избавиться от некоторых «привычек». Его вполне устраивал маленький городок, но он начал испытывать беспокойство, ему хотелось некоторое время пожить за границей. Возможно, в Токио. После ужина Тобиас отвел ее в гостиную, где безупречно новый диван, обитый парчой цвета слоновой кости, внушал священный трепет при мысли о том, что на него придется сесть. В конце концов Мадлен уселась на пол, опершись спиной о диван, а Тобиас свернул длинную толстую сигарету с марихуаной и принялся курить ее так, словно там был обычный табак. Он предложил Мадлен затянуться, и она заколебалась. Трава делала ее мечтательной, а сейчас она совсем не хотела терять связь с реальностью. Кроме того, сегодня ей еще предстояло поработать…