День другой – кошмар все тот же - Евгений Меньшенин

на кухню, но дальше по коридору не пошла. Коридор уходил куда-то в заднюю часть дома и тонул в темноте. Мне почему-то казалось, что там кто-то мог притаиться. Вдруг, пока Вася отсутствовал, в дом кто-нибудь забрался. Какой-нибудь монстр. Но, как оказалось, монстр приехал вместе с нами.

Я пошла к подвалу и услышала голос Васи. Он с кем-то разговаривал. Я не слышала, чтобы ему кто-нибудь отвечал, но Васин голос звучал отчетливо. Может он звонил отцу, сказать, что мы приехали, подумала я.

Через пару минут Вася поднялся.

– Извини, что не подготовился. Дом холодный, – сказал он.

– Да ничего. Ты же был со мной в городе. Как ты мог подготовиться?

Вася пожал плечами. Он волновался. Глаза его бегали. Он чесал затылок, так всегда было, когда он пытался решить непростой вопрос, который не сразу ему давался.

– Все в порядке?

– Ага, – сказал Вася.

– Ну ладно. А родители когда приедут?

– Куда приедут? – удивился он.

– Мы к ним поедем? – спросила я, обрадовавшись, что не придется сидеть в этом пыльном, затхлом, душном, холодном доме и кого-то ждать.

– Мы уже приехали, – сказал Вася.

Я не понимала, что происходит.

– Они тут? – спросила я.

– Да, – сказал Вася и пошел зажигать свет в комнатах.

Я была растеряна и начала хмуриться. Вася всегда обращал на это внимание, он говорил, что хмурость мне не идет. Мне идет улыбка. Эта привычка у меня от мамы. Мама у меня добрая, но часто хмурится, когда о чем-то думает. Не важно, о чем. Она сдвигает брови и так может ходить весь день, будто рыцарь, опустивший забрало – защищается. Вот и я, видимо, тоже привыкла так делать. А когда Вася мне говорил об этом, я начинала улыбаться.

Но в этот раз он ничего не сказал. Не заметил, как я хмурюсь. А я заметила и была очень удивлена, что он промолчал.

– Вася, если твои родители здесь, то… Как они живут в таком доме? – я спрашивала очень осторожно, потому что ситуация казалась мне даже более чем странной. – И почему они не встречают нас? И где они сами?

В этот момент что-то странное случилось с Васей. Он отошел в гостиную, повернулся ко мне, и глаза его наполнились кровью. Я никогда не видела его таким. Когда он ругался с отцом, то выглядел и то добродушнее. Спина его выпрямилась, хотя Вася обычно слегка сутулился. Руки он положил на пояс и начал говорить. Голос его изменился. Стал более громким, резким, и тон был такой, каким обычно цари приказывают своим подданным.

– Ага, и кто у нас тут, – сказал он. – Привез, значит, свою… Подружку!

Последнее слово он выплюнул, как волос, попавшийся в супе. У меня пошли мурашки по спине. Вася смотрел на меня так, будто оценивал, с ног до головы.

Что с ним, подумала я, заболел что ли.

Я хотела спросить, что он делает? Кажется, я даже хихикнула. Думала, он просто передразнивает своего отца, знаете, как пародируют других людей. Но тут было кое-что другое.

Вася поменялся в лице, снова стал более мягким, но будто настороженным, каким он часто брал трубку, когда звонил отец. Он отступил обратно ко мне, повернулся и в пустую гостиную сказал:

– Папа, ты опять начинаешь? Мы же только что приехали.

У меня мороз пробежал по коже. Я тут же сжалась в комок и с ужасом уставилась на Васю. Я недоумевала, что происходит. Это нисколько не походило на какое-то камеди-шоу.

Вася перепрыгивал с место на место и менялся в выражении лица, менял позы, менял тембр голоса, как будто разыгрывал какой-то спектакль в театре психов.

– А что ты хотел? Чтобы я тут расшаркивался перед вами? Приехал и приехал. Заебись, что приехал. Еще и эту свою привез. Вот сейчас-то я и поговорю с твоей…

– Папа!

Вася так закричал, что у меня зазвенело в ушах. Я отошла назад и вжалась в стену, хлопала глазами и открывала рот, как рыбина в аквариуме. Дыхание перехватило. Мне казалось, что я сейчас упаду в обморок. Меня трясло.

Вася отскочил в сторону, принял какой-то очень уж несчастный вид и сказал таким мягким спокойным, даже женским голосом:

– Петя, ну правда, чего ты завелся.

Это была его мама.

Вася так быстро прыгал с места на место, что раскраснелся. Он тяжело дышал и становился все нервознее. Отец начал повышать голос, Вася стал более резким. Я уже почти не чувствовала между ними разницу, понимала, кто есть кто только по положению в пространстве. При этом мама становилась все более взволнованной и пыталась успокоить Васю с отцом.

– Петя, Вася, прошу вас…

– Что Петя? – сказал отец. – Я уже пятьдесят лет Петя. Я не маленький ребенок, не надо со мной говорить таким тоном. Я не просто так позвал ее сюда. Я намерен разобраться с этим раз и навсегда. Слышишь меня? Я не позволю какой-то молодой шлюхе вторгаться в нашу семью.

Я ахнула и хотела сказать Васе, что это уже слишком, но замерла от шока. Это было что-то нереальное, как в кино, как во сне. Я была не просто поражена, я была в ужасе! Я прилипла к месту, мне было страшно смотреть на Васю, смотреть, как он сходит с ума прямо у меня на глазах и превращается то в одного родителя, то в другого.

– Да как ты смеешь называть ее шлюхой, – прошипел Вася.

– А вот смею. С того момента, как она появилась… Ты знаешь, что она принесла в наш дом? Ссоры и разлад. Ты прекрасно знаешь, что я потерял, когда ТЫ стал встречаться с ней.

– Это твои проблемы, а не мои.

– Да? А если это мои проблемы, то почему ты пользуешься моими деньгами? Почему ты ездишь на машине, которую купил тебе я и которую заправляет моя фирма? Может, тогда сам начнешь зарабатывать, раз ты такой умный?

– И начну! Если ты думаешь, что я без твоих денег не обойдусь, то ошибаешься. У меня