Лгунья - Екатерина Гичко

— И привести опасность в наш дом? — вскинул брови Ранхаш.

— Ты сам её привёл, — напомнил Шидай. — К тому же в доме были только девочка и Давий, а вокруг дома куча охраны. Викан же в отъезде, ловит кого-то по местным деревням. Тут скорее преступники рисковали, сунувшись за девочкой.

— Так зачем? — повторил Ранхаш.

— Ну, — Шидай задумчиво почесал подбородок и поморщился: побриться он не успел, — в тюрьме этот Харийд как-то странно реагировал. Он словно бы смущался… Нет, не то чтобы смущался, как-то терялся. Если помнишь, нам его отрекомендовали как бабника и балагура. Разве подобный мужчина будет теряться и робеть? А тут он ещё с такой настойчивостью просит… нет, требует позволить ему встретиться с девочкой. Мне стало любопытно, что же такого он хочет ей сказать.

— И он сказал что-то интересное? — прищурился Ранхаш.

По губам Шидая скользнула лукавая улыбка, совсем не увязывающаяся с печальным вздохом.

— Увы, он только заверил её в своей готовности прийти на помощь в любое время дня и ночи, в особенности ночи. Видимо, наша дикарка крепко зацепила его ветреное сердце.

Ранхаш прищурился ещё сильнее, и Шидай добавил уже куда искреннее:

— Я не вру! — и поспешил сменить тему: — А здесь есть что-то новое?

— Нет, — Ранхаш в свою очередь, чувствуя недосказанность со стороны лекаря, решил не делиться своими недавно возникшими предположениями.

— И как мы поступаем дальше?

— Сколько Амайяриде нужно на восстановление?

Шидай перестал улыбаться и напрягся.

— Недели две, — наконец ответил он. — Но это только на лечение болезни. С её худобой Давий, думаю, месяца за три справится.

Худоба девушки Ранхаша мало интересовала.

— Значит, через две недели она возвращается в школу, — решил он.

— Боги, Ранхаш! — Шидай неожиданно вспылил. — Ловля на живца, особенно если в роли живца выступает предполагаемый свидетель, самый дурной метод! Ты мне сам только что говорил про опасность!

— Я всё продумал, — спокойно ответил Ранхаш.

— Всё продумать невозможно! Слушай, Ранхаш, — Шидай опёрся на стол и подался вперёд, — ты ведь помнишь, что некоторые ошибки потом невозможно исправить! И последствия могут быть в сто раз тяжелее, чем у того же Виидаша! У меня этих ошибок на десять жизней хватит! Не жаль девочку — подумай о тех, кто работает и учится в школе. Их же может зацепить!

— А я имею право удерживать её рядом с собой? — холодно осведомился Ранхаш.

— К Тёмным законы! — решительно заявил Шидай. — Это не тот случай, Ранхаш. Ты же назвался её опекуном, так в чём дело? Оформи бумаги на опекунство по закону и запрещай ей всё, что хочешь.

— Шидай, у меня всё под контролем, — терпеливо повторил Ранхаш.

— Всё не может быть под контролем! — уверенно заявил лекарь.

— Я уже договорился с мастером Пийшем и написал господину Дагрену. Он никогда не отказывал в помощи, так что, думаю, он приедет уже через неделю и озаботится безопасностью школы и её территории. Кроме этого, я позвал пятьдесят воинов из «теней» из своего прежнего отряда в Санариш. Такой охраной может похвастаться только хайнес.

Шидай шумно выдохнул, но выглядел уже не таким злым.

— Всё равно ты сильно рискуешь!

Уголки губ харена дрогнули.

— Я знаю.

Майяри смотрела в окно на заснеженные деревья. За две недели она успела изучить каждый кустик и каждую веточку и даже научилась отличать птиц, которые постоянно кормились рябиной у неё под окнами. Но на улицу не выходила ни разу, хотя господин Шидай настоятельно рекомендовал, а господин Давий едва силой не вытащил её на прогулку. Остановило его только отсутствие у девушки тёплой одежды. Пока он разбирался с этим, успел позабыть о гулянии.

Майяри вообще не хотела выходить из комнаты. Её стены казались ей тонкой скорлупкой, которая защищала её от надоедливой суматохи внешнего мира. Она даже есть предпочла бы в комнате, но сказать об этом Давию не рисковала. Решит ещё, что гостья окончательно обнаглела. Поэтому она спускалась вниз. Благо, харен и господин Шидай уходили рано, а возвращались поздно, и разделить с ними трапезу Майяри ни разу не довелось.

От господина Давия девушка знала, что сейчас в доме живёт ещё один оборотень, родственник господина Ранхаша, но он, к счастью, уехал по делам. Домоправитель почему-то очень радовался его отсутствию. Один раз даже обмолвился, что приличным гостьям жить в его компании не положено.

Майяри предпочла бы жить в компании только себя, чтобы рядом не было ни господина Шидая, ни господина Давия, за широкой спиной которого порой хотелось спрятаться. И господина Ранхаша тоже.

Харена она видела каждый день, но эти встречи всегда ограничивались коротким обменом взглядами в тот момент, когда Шидай выходил из её комнаты. Господин Ранхаш всегда ждал его в коридоре, прислонившись спиной к стене, и всегда смотрел на Майяри, словно взглядом хотел вытащить из неё все тайны. Одного этого взгляда хватало, чтобы насытиться хареном на весь оставшийся день.

Интересно, чего он ждёт? Майяри каждый день задавала себе этот вопрос. Она была уверена, что харен так просто не отступится. Наверное, целеустремлённость — это наследственная черта всех Вотых, но в этот раз она не вызывала у Майяри восхищения, только досаду. Девушка предполагала, что харен уже отвёл ей какое-то место в своих планах. У подобных ему всегда и на всё есть план. Майяри больше всего не любила именно таких существ, как господин Ранхаш: всегда сдержанные, высокомерно-холодные приверженцы поведения по определённым правилам. Они словно неживые, бесчувственные и оттого жестокие. Ей ещё повезло, что харен не лицемерит перед законом. По крайней мере пока. Это было приятной, но в то же время настораживающей неожиданностью.

Много думая о своей дальнейшей судьбе, Майяри предположила, что харен ждёт её выздоровления. Допрос бы он мог устроить и раньше, вряд ли его останавливало её здоровье. Но проходил день за днём, а он не сказал ей ни слова! Значит, ему нужны не беседы. Он хочет действий, а для действий она была слишком слаба. Только вот какие именно действия?

Дверь отворилась, и внутрь без стука вошёл господин Шидай. Майяри моргнула, выплывая из своих мыслей, и постаралась посмотреть на лекаря с вежливым интересом. К её досаде и харен, и господин Шидай почему-то решили сегодня остаться дома. Поразмыслив, Майяри потом всё же пришла к выводу, что отдыхать им тоже нужно, хотя бы иногда.

— И как мы себя чувствуем? — с улыбкой спросил Шидай.

— Вы спрашивали меня об этом утром, — напомнила Майяри, возвращая улыбку. — Чувствую я себя прекрасно.

— Печально, — расстроился Шидай. — Мне теперь и лечить некого…

Майяри не прониклась сочувствием. У него целый хромающий господин есть, вот пусть им и занимается. Хромота харена не давала девушке покоя. Если бы она не сама лечила его ногу, то, вероятно, отнеслась бы к этому с равнодушием. Но лечила именно она! Неужели она допустила ошибку? Пару раз Майяри едва успевала прикусить язык, чтобы не спросить об этом господина Шидая.