Кровавый корсар - Аарон Дембски-Боуден

Талос кивнул, но выражение его лица хорошего не предвещало.

— Почему они должны умереть?

— Договор, который я заключил на Черном Рынке. Они с Ганга. Похоже, кое-кто из новичков слишком активно наслаждается беззаконием на нижних палубах.

— Назови мне их имена.

— Главаря банды зовут Хокрой. Это все, что мне известно.

Талос все еще не сводил с него глаз.

— И ты решил, что я запросто тебе это позволю? Бродить в одиночку по нижним палубам, убивая других членов команды?

— Я… не подумал, что вы будете возражать, господин.

— В другое время я бы и не возражал.

Повелитель Ночи одобрительно заворчал, оглядев проделанную Марухом работу.

— Хватит, благодарю тебя.

Марух спрыгнул со стула.

— У команды нет права вершить суд, Септимус. У них не было права убивать Аркию, а у тебя нет права охотиться на банду грабителей. Времена меняются, и мы должны измениться вместе с ними. Новым членам команды с Ганга предстоит узнать, каковы последствия беззакония. Привычка Вознесенного игнорировать проступки смертных уже не работает. У нас по палубам расхаживает слишком много новых людей, и слишком многие из старожилов привыкли не отвечать за свои действия.

Замолчав на секунду, Талос шагнул к верстаку Септимуса, где лежал его шлем.

— Я считаю, что легиону пришло время ужесточить контроль над своими слугами и восстановить железный порядок, как в былые времена. Рабам нельзя вручать ключ от царства, иначе последует анархия.

В кривой улыбке Талоса была изрядная доля горечи.

— Поверь, я уже видел это прежде, — добавил он.

— На Нострамо?

— Да. На Нострамо.

Воин надел шлем. Септимус услышал змеиное шипение герметизирующегося ворота.

— Я разберусь с этим, как должен был поступить недели назад.

— Господин, я…

— Нет. Ты ничего делать не должен. Это задача легиона, Септимус, а не твоя. А ты займись приготовлениями к осаде. Мы отбываем к Виламу через считаные дни.

Слуга взглянул на господина.

— То, что говорят на станции, правда?

Талос негромко фыркнул.

— Зависит от того, что именно говорят на станции.

— Что Вилам — это крепость-монастырь Адептус Астартес. Что флот Кровавого Корсара в полном составе собирается осадить один из самых укрепленных миров в Империуме.

Талос проверил оружие, прежде чем примагнитить его к доспехам: болтер — на бедро, меч — за спину.

— Да, — ответил он. — Это правда.

— Вас не беспокоят предстоящие потери, господин?

Легионер чуть заметно пожал плечами. Черепа на доспехе, качнувшись, заклацали, переговариваясь на безъязыком наречии.

— Нет. Все, что нам надо, — это выжить, потому что время для настоящего боя наступит позже. И вот тогда прольется кровь, Септимус. Тогда, когда мы вернем себе «Эхо проклятия».

На Черном Рынке было куда тише, чем обычно, и Октавия быстро поняла почему. Причина — точнее, семь освежеванных причин — болталась над головами людей, подвешенная к потолку на ржавых цепях.

Пес при входе на Рынок вступил в лужу крови, что вызвало в толпе негодующий шепот.

— Легион преподал команде урок, — откомментировал служитель, не пытаясь стереть кровь со стоптанных ботинок.

Урок был весьма влажным. С каждого из семи подвешенных тел изрядно накапало, если судить по пятнам на палубе. Вдобавок, торговцы и покупатели подошвами размазали кровь по всему Рынку, и запах, даже для корабля еретиков, был неописуемый. Пока Октавия оглядывалась, по «Завету» пробежала дрожь — еще один пробный запуск двигателей, устроенный инженерной командой. Тела на цепях закачались, и из разрезанного живота одного из мертвецов вывалилось что-то длинное и вонючее. Оно плюхнулось на пол мотком слизистой, сплетенной из мяса веревки.

Пес заметил ее ошеломленный взгляд и, перепутав отвращение с недоумением, пояснил:

— Кишки.

— Благодарю, я догадалась.

— Тебе не стоит их есть, — продолжил он с умудренным видом.

— Я и не собиралась.

— Хорошо.

Октавия снова перевела взгляд на толпу. Никто не смотрел в ее сторону дольше секунды. Раньше для одних навигатор была диковинкой, а другие не обращали на нее внимания. Теперь все, от стариков и до самых молодых, старались ее избегать и отворачивались, встретившись с ней взглядом.

Конечно, она знала почему. Слухи широко разошлись с того дня, когда она нечаянно убила своего служителя. Девушке уже казалось, что она зря покинула комнату, — но сидеть в одиночестве, томясь от скуки, Октавия тоже больше не могла. В изоляции она свихнется еще быстрее, чем предприняв рискованную прогулку по темным коридорам корабля.

Один из легионеров, в броне и шлеме, шагал через Черный Рынок. Судя по расслабленной походке, он совершал рутинный обход. Правда, раньше Октавия никогда не видела, чтобы легионеры заходили сюда, — разве что по особому делу.

— Навигатор.

Проходя мимо, Повелитель Ночи приветствовал ее кивком. Его шлем украшал стилизованный гребень — распростертые и откинутые назад крылья, как у нетопыря или демона со страниц священной книги.

Октавия не узнала воина — он был из другого Когтя, — поэтому ограничилась тихим «господин…» в ответ.

Воин покинул Черный Рынок, направляясь вглубь корабля.

«Это тоже объясняет, почему все такие смирные», — подумала девушка.

Освежеванные тела болтались наверху мрачной пародией на боевые знамена легиона, развешанные на мостике корабля. Трупы раскачивал легкий ветерок из вентиляционной системы. Когда Октавия задержалась у прилавка с оловянными безделушками, недалеко от ее лица оказалась ободранная пятерня. Торговец, стеклянно улыбнувшись ей, быстро отвернулся.

Октавия двинулась дальше. Дойдя до стола Аркии, она провела пальцами по голым доскам и оглянулась, пытаясь понять, куда исчез пожилой торговец. Все отводили глаза прежде, чем она успевала задать вопрос. Навигатор проверила бандану, хоть и знала, что та на месте, и наконец-то приняла решение. Пора отсюда выбираться. Можно найти и другие места для прогулки — скажем, наблюдательную палубу.

Девушка развернулась и немедленно столкнулась с кем-то. Стукнувшись головой о его грудь, она поскользнулась и рухнула на залитую кровью палубу. Из глаз брызнули слезы, а ушибленный зад ощутимо заболел.

— Твою звезду!.. — пробормотала она, прижимая ладонь ко рту и носу: из-под пальцев закапала кровь.