Не грызи меня, глупый ученик! - Чайный Лис

— Ты говоришь, что пытался играть перед зверем? А как он на тебя реагировал?

Ху Цюэюн протянул что-то вдумчивое мычащее. Он не подносил руку к лицу, как его старший брат Скиталец, не чесал подбородок. Его взгляд перемещался с одного инструмента на другой, цеплялся за что-то ещё, пока Ху Цюэюн всё-таки не ответил:

— Этот ученик пробовал исполнять ту, которую сейчас услышала шицзунь. Зверь хотел наброситься, но при звуке этой мелодии остановился и просто побрёл прочь. От второй его клонило в сон, а от третьей на сяо он, кажется, разозлился, зарычал, но всё-таки ушёл и не тронул этого ученика.

Тан Сюэхуа чуть не поднесла к подбородку свою руку, насмотревшись на этот жест у Скитальца, но вовремя себя остановила. Мало ли главного героя разозлит. Она задумчиво прошлась из стороны в сторону, бросила взгляд на инструменты и вновь мысленно воззвала к Системе:

«Эй, а хоть какую-нибудь подсказку можно?»

Но та просто повторила свои недавние слова!

[Уважаемый читатель что-нибудь придумает. (*´▽`*)]

Даже новый смайлик поленилась подобрать! Хорошо… Тан Сюэхуа что-нибудь придумает и без подсказок Системы, она хотела жить, она не собиралась умирать в каких-то Вратах. Да и вряд ли умрёт здесь, рядом с ней главный герой, вот он точно в живых останется, а её, кажется, пока убивать не планирует. Может быть, загрызть решит, но пока выглядел мирным и безобидным, демонические оковы не трогал. Тан Сюэхуа беспокоилась, нормальны ли в этом мире такие отношения между учителем и учеником. В будущем она постарается свести его с Се Мэйли, чтобы избавиться от проблемы в его лице, от его ненормального проявления чувств, но сейчас решила сосредоточиться на другом.

— А-Гэн, ты играешь на каких-то ещё инструментах? Или только дицзы и сяо?

Она уже настолько привыкла звать его А-Гэном, что не могла обратиться как-то иначе. Главное не сказать так при окружающих, лучше уж использовать Цюэюн или хотя бы Ху Гэн, а при демонах и вовсе «Ваше Высочество».

Ху Цюэюн смущённо взглянул на учителя, затем на прилавок и опустил голову. Она ожидала услышать чего угодно, даже если он ни на чём не умел, кроме флейт, но он ответил:

— Этот ученик может сыграть на всех понемногу…

Что и ожидалось от главного героя!

Смущённо глядел в землю, пока Тан Сюэхуа осознавала смысл его слов. Отлично. У них есть гора инструментов, можно перепробовать все! Всё равно действие крутится вокруг Ху Цюэюна, он здесь, значит, рано или поздно поймёт и найдёт выход.

Возможно, дело именно в конкретной мелодии, а сыграть можно на любом инструменте, но и их тут немало. Ещё оставались шансы, что надо сыграть какую-то определённую на одном конкретном инструменте… но и это не беда! Главный герой точно придумает! Ей только надо подталкивать его.

— А на чём тебе самому нравится играть? Ты испытываешь какие-то эмоции в процессе? Твоя игра на дицзы поразила этого учителя, А-Гэн, у тебя замечательно получилось.

Она не знала, куда ещё краснее, но щёки и уши Ху Цюэюна приобретали всё более насыщенный оттенок. Теперь он не прятал взор, а смущённо смотрел на учителя.

— Может быть, гуцинь или гучжэн?

Даже если не подойдут, почему бы не попробовать? Тан Сюэхуа осмотрела прилавок, но следов гужэна не заметила. Инструмент был такого большого размера, что его бы не проглядели. Гуцинь внешне похож на него, тоже из рода цитры, но у гуциня, который также назывался цисяньцинь, струн было всего семь, в то время как у гучжэна — от двадцати одной и больше. Гучжэн был бы в разы громаднее и тяжелее, повезло, что здесь хотя бы гуцинь присутствовал.

Тан Сюэхуа подошла поближе и с интересом взглянула на инструмент. Конечно, в современном мире ещё оставались музыканты, игравшие на классических инструментах, но читательница раньше не видела их вблизи, не посещала их концерты, только в фильмах и сериалах встречались.

Несмотря на то, что все дома вокруг стояли полуразрушенные, да и само местечко оказалось не в лучшем виде, зато каждый инструмент на прилавке выглядел идеально. Тёмно-красный, почти чёрный гуцинь прекрасно бы смотрелся в руках главного героя. Украшенный золотым узором, почти таким же, как и на одеяниях демонов. По крайней мере, Ху Цюэюна и Скитальца. Тан Сюэхуа задумалась, любил ли автор «Из тёмных вод» описывать подобное, но совсем не помнила акцентов на другие узоры. Рисунки встречались разные, но сам цвет всегда оставался золотым, даже на инструменте! Должно быть, созданным специально для демона.

Читательница пробежалась взглядом по остальным инструментам, но на них никакого узора не приметила. Знак! Вероятно, перед ними появился тот самый инструмент, на котором должен играть главный герой! Осталось разобраться с мелодией.

Как и предполагала Тан Сюэхуа, тёмно-красный гуцинь идеально вписывался в образ главного героя, как будто бы тот взял сигнатурное оружие в игре, специально созданное для него. Странно, что Ху Цюэюн раньше не догадался попробовать, остальные инструменты выглядели вполне обычными, только это имело отличающийся цвет. Читательница предположила, что особого инструмента ранее могло и не существовать, вдруг он появился только сейчас, когда в этой деревне встретились учитель и ученик? Возможно, хитрая новелла решила, что главный герой не должен решать задачку в одиночку, и отправила ему на помощь главу пика Мрачной Яблони.

— Сыграешь что-нибудь?

Ху Цюэюн провёл пальцами по струнам, а Тан Сюэхуа замерла на месте, не в силах пошевелиться. От глубокого и грустного звука по её телу пробежались мурашки, перехватило дыхание. Главный герой легко перебирал пальцами правой руки по струнам, почти не глядя, даже прикрыв глаза, а левой изящно двигал, зажимал в другой части. Тан Сюэхуа стояла и наблюдала с приоткрытым ртом.

Эта мелодия поначалу казалась более-менее радостной, но Ху Цюэюн вдруг сделал паузу и начал перебирать струны в разы медленнее. Тоскливые, наполненные болью звуки разнеслись во все четыре стороны, исчезла гнетущая пустота, мысли о звере и Вратах, мече и новелле испарились. Сердце Тан Сюэхуа разрывалось от печали, вложенной в музыку, на глаза выступили слёзы. За всё время, проведённое в новелле, она не плакала ни разу, а сейчас не могла перестать.

— А-Гэн…

Ушедший в себя Ху Цюэюн приподнял голову и перевёл задумчивый взгляд на учителя, вздрогнул и убрал руки от струн, после чего испуганно спросил:

— Шицзунь? Этот ученик виноват, этот ученик просит прощения…

Только сейчас она отмерла и смогла пошевелиться, даже не заметила, что по щекам текли слёзы. Её взгляд бегал от лица главного героя обратно к