Чистилище. Живой - Виктор Глумов

– Макс, что у вас?

Друг сразу же отозвался:

– Это не у нас, в километре где-то. Слышишь, как ревет…

Снова взорвалась граната. Еще и еще. Бахнуло что-то крупнокалиберное. Та-та-та-та – заработали пулеметы, очевидно, которые в башнях БТРов. Один, второй, третий. Перестрелка слилась в какофонию звуков, помноженную эхом. Казалось, даже земля дрожит и стекла звенят. Вроде бой понемногу смещался на север.

– Уходим? – прокричал в рацию Андрей.

– Повсюду грохот, – ответил Макс. – Куда бежать, непонятно.

Андрей, спотыкаясь о поваленные стеллажи, путаясь в упаковках, выскочил на улицу. И правда, бой словно велся повсюду. Наверное, тому виной эхо, мечущееся между многоэтажками. Или это сцепились две огромные группировки? На севере к небу потянулся черный дым. Полыхнуло. Оттуда шарахнулась стая ворон, развернулась и полетела обратно, будто птицы обезумели и сами искали смерть.

– Лучше спрятаться и переждать, – продолжил Макс. – К нам не ходи, они уже… Черт! Они идут сюда. Конец связи.

Не подвело предчувствие опасности. Граната разорвалась теперь уже на юге, потянуло жженой резиной и машинным маслом. Андрей попятился в супермаркет. Если спрятаться в каморке, может, и не зацепит. Интересно, кто кого бьет? Неужели вояки напали на чистых? Интересно было бы выйти на контакт с чистым… Что за блажь в голову лезет?

Включив фонарик, он протиснулся в каморку, сел на диван к щенку, посветил на него. Еще совсем маленький, может, месяца два, но крупный, и лапы толстенные. Пузатый, вислоухий, похож на плюшевую игрушку. Андрей протянул руку к щену, тот зарычал, показал зубы и ощетинился.

– У-у-у, какой грозный, – улыбнулся Андрей.

Выстрелили совсем рядом, щенок заскулил, Андрей вскочил, выглянул из каморки. За тонированными стеклами был виден бегущий человек в резиновом костюме и противогазе. Чистый. Сначала думалось, что он помчится к пятиэтажкам, но он, зараза, направился именно сюда. В его, Андрея, убежище. Бойся, бойся своих желаний! Хотел чистого в собеседники? Получите, распишитесь. Безоружного хотел, а не с АК в руках и РПГ за спиной? Уточнять надо!

Чистый влетел в супермаркет, оглянулся, постоял немного у входа и медленно стал двигаться вдоль рядов. Исчез из вида. Сейчас он, видимо, переступал через труп собаки. Снова он появился уже в пяти метрах от хода в подвал, возле витрины с выпитыми пакетами молока. Двигался он осторожно и палец держал на спусковом крючке. Включил налобный фонарик – Андрей едва успел убрать голову. Луч упал на диван, сполз на пол, мазнул по стене. Щенок заскулил и принялся тявкать на чужака.

Чистый подошел на расстояние двух шагов – Андрей слышал его хриплое дыхание. «Вдох и выдох Дарта Вэйдера», – неожиданно выдала память, и Андрей невольно улыбнулся. Луч прошелся по левой стене, потом – по правой, и черная тень закрыла узкий проход. Скрипя резиной, чистый начал протискиваться. Андрей действовал, ориентируясь на тень: шаг вбок, выбить АК из рук прикладом, им же ударить в «солнышко» – чистый ойкнул и сложился пополам. Андрей скользнул к нему, завел руку, взял шею в захват:

– Не дергайся, я не враг тебе.

Чистый, вцепившийся в его руки, обмяк – видимо, от удивления упал в обморок. Спустя пару секунд он выдал:

– Чего ты хочешь от меня? Лучше убей. Быстро.

– Да я вообще помочь хочу, – ответил Андрей. – Военные – мои враги, ты их враг, значит, друг. Уяснил? – Чистый кивнул, Андрей толкнул его к дивану, поднял упавший автомат.

Чистый все еще не мог распрямиться, хрипел и кашлял. «Наверное, стекла противогаза потеют», – подумал Андрей и собрался сказать, чтоб он не нервничал, но донесся собачий лай, Андрей выглянул из убежища: к супермаркету бежали двое военных в камуфляже, с овчаркой на поводке.

– Это не по твою ли душу? – спросил Андрей, снимая с чистого РПГ.

– Дай мне оружие, – велел он.

– Хрен тебе, а не оружие, – ответил Андрей, направился к дивану, подхватил неожиданно тяжелого щенка, он весил килограммов пять. – Сиди тихо. Спрячься вон под столом. Разверни его и…

Чистый внял, и спустя пару секунд его видно не было. Андрей же со щенком под мышкой встал у стены возле приоткрытой двери, прицелился из гранатомета в проход, куда собака вела военных. И что за нелюбовь у всех к чистым? Вместо того чтобы жить и развиваться, сотрудничать со всеми, военные гоняются за ними по городу. Дурдом.

– Стоять! – крикнул он, едва они переступили порог. – У меня эрпэге! Еще шаг, и разнесу вас к чертям!

Вояки замерли, закрутили головами. Андрей продолжил наступление:

– Вы кто такие и чего сюда приперлись?

Один из интервентов хмыкнул:

– Выходи, чистый! И бросай эти штучки.

– За чистого ответишь, – парировал Андрей и высунул из-за стены руку, пошевелил пальцами. – Видели?

Морды у вояк вытянулись, они переглянулись, и второй, пониже и потолще, спросил:

– А чистого не видел? Сюда же, сволочь, бежал.

– Вы совсем идиоты? Да я б его завалил тут же. Это мой магазин, валите отсюда к чертям!

Теперь первый вояка расхохотался, потряс башкой, чуть кепку не уронил:

– Какой борзый…

– Не борзый, а дерзкий! Устроили, понимаешь, стрельбу на моем районе. – Андрей высунул голову и сразу же спрятался – вояки улыбались и не думали в него стрелять, но все еще сомневались, уходить или нет.

– А чего нас собака сюда привела? – упорствовал длинный.

Андрей показал мужикам щенка:

– Может, из-за него?

Овчарка вояк тявкнула. Низкий шлепнул ее по ушам:

– Эх, ты, брехло! – Он повернул голову, пытаясь заглянуть в каморку: – Покажись хоть, рейнджер-одиночка.

– Не покажусь, я стесняюсь, – пошутил Андрей, выглянул, чтоб они окончательно убедились, что чистого тут нет, и спрятался.

– Ишь, юморит. – Длинный ткнул напарника локтем в бок.

– Юморит – это воспаление юмора, а вы двое тут задержались.

Длинный захохотал:

– Ты и вправду одиночка? К нам не хочешь?

– Нет, спасибо. Усакову пламенный привет.

Низкий вытянул шею:

– А чего ты эту гниду вспоминаешь?

– Именно потому, что он гнида. Надеюсь, смерть его была страшной.

Длинный ответил:

– Да нет, пристрелили просто. Ладно, пошли мы.

Андрей нащупал лежащую на ступеньках банку сгущенки, которую он обронил, швырнул воякам с криком:

– Мужики, граната!

Оба упали за стенды, но Андрей видел их отражения – они накрыли головы руками. Первым встал длинный, огляделся и выпустил по стене короткую очередь:

– Ах ты ж сволочь!