Чистилище. Живой - Виктор Глумов

– Да, – проговорил Андрей, распрямляясь. – Игорь, что-то случилось?

– Случилось! – проговорил он радостно. – Андрюха, поздравляю, теперь у тебя не пятеро детей, а шестеро! С прибавлением!

– Ааа… э… Таня?..

– Родила твоя Таня. Мальчишку. Беги домой!

Андрей бросил серп на ткань, где Катя связала в снопы все колоски, и прокричал:

– Друзья! Таня родила, я – домой, дальше без меня!

– Ого, – откликнулся Валера. – Молодец. Ну, беги!

Андрей понесся, не разбирая дороги, налетел на Анечку, которая все-таки согласилась стать женой Лёнчика. Раньше она косила под гота, теперь же отращивала волосы, и на макушке они были русыми. Анечка вытаращила глаза, Андрей проговорил:

– Таня родила!

И понесся дальше, перед глазами то и дело возникала удивленная физиономия Анечки, расплывающаяся в улыбке. Плюнул, вернулся за автоматом – вдруг мутант?

Совершенно голая Таня лежала в кровати поверх клеенки, на ее животе копошился красноватый комок. Вспомнилось, как такие моменты показывали в фильмах: благородный рыцарь забегает в покои, где на шелковых простынях возлежит румяная, припудренная матрона, протягивает ему кудрявого карапуза, похожего на ангелка.

На самом деле новорожденные дети страшные, сморщенные и напоминают слепых котят, да и сами роженицы измученные, со спутанными волосами и красными глазами от лопнувших капилляров.

Андрей сел на кровать, положил ладонь на лоб Тани:

– Я думал, это случится через пару недель. Ты – сама, что ли? Без помощи?

– Мама Валя помогала, мы ж ее учили роды принимать, да и она на Зорьке практиковалась.

– Понятно.

– Девочку я бы Мариной назвала. Мальчика – даже не знаю. – Она осторожно погладила ребенка по темечку. – Сережа? Сереж у нас нет.

– Да какой же он Сережа? Пусть лучше Виктором будет.

Таня устало закрыла глаза и похлопала малыша по попе:

– Слышишь? Ты – Витёк! Фридрих, принеси мне попить.

Андрея до сих пор раздражало, когда его называли Фридрихом. Но все сокурсники привыкли величать его именно так, Таня – тоже. Ради любимого человека он терпел прозвище. Андрей коснулся Таниной руки, сжал огрубевшие от работы пальцы:

– Конечно. Сейчас.

В кухне он налил из кувшина черничного компоту, положил на тарелку жареных коржиков, которые приготовила Катя, выбрал самое спелое яблоко, порезал и понес Тане. Весь вечер он провел с ней, даже в столовую не ходил.

После ужина Катя принесла порцию Андрея, с ужасом посмотрела на спящего малыша, но взяла себя в руки и поинтересовалась, как назвали кроху. За зиму она вытянулась и слегка округлилась – стала красивой, яркой девушкой, будто красота и харизма Марины передались ей. Даже взрослые мужчины на нее заглядывались, а ровесники так все были влюблены. Катюха же только внешне выглядела взрослой, она по-прежнему любила подурачиться и поиграть в казаков-разбойников и не смотрела ни на мальчишек, ни на дяденек.

Не прошло и пяти минут, как в дверь постучали – Ваня пришел смотреть на братика. Увидел, испугался. Осторожно поинтересовался, почему ребенок такой красный и сморщенный. Таня рассмеялась, объяснила, что это нормально, и попросила позвать Юлю, Никиту и Стаса. Внизу хлопнула дверь – вернулся Макс, он до вечера не выходил из своей лаборатории – мастерит третий ветряк – и не знал о пополнении.

– Папка! – завизжал Стас. – А у тёть Тани – лялька! Пойдем смотреть.

После того как умерла Марина, Андрей начал избегать Макса, он чувствовал себя виноватым перед ним за свое счастье, ведь оно наверняка ранит.

Послышались шаги – тяжелые шаги усталого человека. Скрипнула дверь, вошел Макс, а за ним – детвора. Впервые за долгое время Андрею показалось, что Макс вырвался из оцепенения и ожил.

– Назовите его Виктором, – проговорил он. – У меня дед был Виктор, отличный мужик.

Таня скосила взгляд на Андрея и кивнула:

– Не поверишь, мы так и собирались его назвать.

Макс потянулся, хрустнул суставами.

– Андрюха, я, пожалуй, послезавтра с вами в город поеду, саморезы нужны и много чего еще.

– Отлично. Нам очень не хватало твоей житейской мудрости.

Макс чуть склонил голову, погладил отросшую рыжую бороду. За последнее время он постарел и сунулся, одно осталось неизменным: холодный, немигающий, почти змеиный взгляд серых как сталь глаз.

* * *

Андрей встал раньше будильника, в шесть утра – ребенок раскапризничался. Поцеловал сонную Таню:

– Солнышко, поехал я.

– Возвращайся. – Она устало улыбнулась, приложила ребенка к груди.

Умывшись, Андрей надел камуфляжную куртку и принялся вооружаться. Для таких целей он предпочитал старый добрый АК с укороченным стволом и ТТ для ближнего боя. Ну и, конечно, нож-кхукри. Он надел разгрузку, рассовал по карманам магазины, к поясу прицепил флягу с чаем, в вещмешок положил пирожки, которые вечером напекла Катя, круглые – с мясом, продолговатые – с вареньем, и только собрался к выходу, как распахнулась дверь и выбежал Макс, махнул рукой и исчез в ванной. Андрей невольно улыбнулся: наконец-то вернулся прежний Макс! Ему удалось не просто пройтись по краю над бездной, он рухнул туда и вылез живым.

Андрей шагнул на порог. Солнце еще не выкатилось на небо, но ласточки уже летали. Слава богу, высоко. Без сайтов с прогнозами погоды приходилось туго, потому что если выйти в «поле» в дождь, мутанты одолеют. Они стервенеют во время дождя, и живучесть их повышается. Да и люди начинают ссориться, делаются агрессивными. Наверное, и раньше, до заражения, так было, просто он не замечал.

Теперь прогнозировать погоду приходилось по народным приметам. Главным синоптиком была Мама Валя, у которой на дождь ломило суставы, и Игорь, его мучили фантомные боли, но Игорь часто ошибался.

На порог выскочил Макс, пожал руку Андрея и побежал к воротам. Поскольку мутанты были безмозглыми, машины оставляли за территорией – они не представляли ценности для мутов. Для набега на Мытищи использовали «бардак» и два дизельных грузовика. Андрей отодвинул засов и направился к ним, вертя головой по сторонам. Нельзя терять бдительность. Надо было дождаться Юрца-младшего, вечного залетчика, и его приятеля Пашку, который до часа икс служил в полиции, отличался редкостным занудством и тем самым уравновешивал Юрца.

Когда Андрей подошел к «бардаку», Макс и Пашка проверяли машины. Андрей прихлопнул на щеке комара – Пашка обернулся на звук и проворчал:

– Юрка опять опаздывает. Ну, задолбал.

– Поехали без него, – предложил Макс, повернулся к Пашке.

– Пусть урожай собирает, – поддержал его Андрей. – И мрет со скуки, а мы развеемся.

Макс завел мотор «бардака», Пашка сел за руль первого «мерседеса», Юра – второго. Андрей уселся на броне, сунул в рот травинку и щурился на солнце, прощаясь с последними теплыми деньками.