По пути с Богом - Свами Рамдас

Я помню один такой случай, когда я сам собирался уезжать. Папа в тот день прервал свой дневной отдых, чтобы присутствовать при моем отъезде. Такова была любовь Папы к своим детям. Он поинтересовался, упаковал ли я уже свои пожитки, и когда я ответил утвердительно, лукаво спросил: «Преуспела ли Матаджи в том, чтобы нагрузить тебя в свое удовольствие?» «О Папа, ведь это такая радость – увозить с собой все, что дает Матаджи». Но Папа не успокаивался: «А разве ты обрадуешься, – спросил он с тем же веселым огоньком в глазах, – когда контролер остановит тебя и спросит, сколько весит твой багаж?» «Да, Папа», – сказал я. Он повернулся к другим почитателям, которые сидели тут же, и сказал: «Если вам захочется узнать, как счастлив тот, кто отдает, нужно увидеть за этим занятием Матаджи. Она не просто дает, она обрушивает на вас целый поток, и не одной рукой, а обеими руками! И она не знает здесь удержу. Чем больше она дает, тем она счастливее. Попроси у нее кто-то что-нибудь из одежды, и она отдаст ему весь гардероб, – сари для женщин, рубашки и штаны для мужчин, кучу одежды для детей и еще всем в придачу – махровые полотенца. Отдав все это, она непременно спросит, не забыла ли чего. Вот почему ее считают лучшим «покупателем» в местном универмаге. Продавцы просто прыгают от счастья, когда она является туда. Бывают дни, когда из-за слабого здоровья она не может много ходить, и Рамдас настаивает, чтобы она оставалась в ашраме и как следует отдохнула. Но это ее не останавливает. Она посылает в универмаг заказ и скупает товар оптом! Когда дело сделано, она приходит к Рамдасу и говорит ему: "Папа, я купила кучу одежды". Что остается Рамдасу? Лишь беспомощно развести руками (тут Папа комично показывает, как он разводит руками, почитатели при этом покатываются со смеху, и Папа охотно к ним присоединяется) и сказать ей: "Ты – мать, а Рамдас всего лишь твое дитя".

Когда Матаджи уехала в Мумбаи лечить зубы, Рамдас, оставшийся в ашраме, узнал, что она пожертвовала несколько тысяч рупий. И что же она делает, когда возвращается в ашрам? Она отдает Рамдасу все, что у нее осталось. И вы думаете – сколько?»

Папа, искусный рассказчик, делает здесь паузу, и когда мы тянем шеи, чтобы услышать, говорит театральным шепотом: «Двести девяносто пять рупий! Это все, что у нее осталось. И что, вы думаете, ей сказал Рамдас?» Здесь он опять выдерживает паузу. «Он сказал ей, что считает для себя большой удачей получить хотя бы такую сумму». Следующие слова Рамдаса потонули в громком смехе, к которому присоединилась Матаджи, как раз в этот момент вошедшая в бхаджан-холл. «Вот она, – сказал Рамдас, указывая на нее пальцем, – вот она, матерь всех. Спросите ее, разве это не так?» «Папа, – произнесла Матаджи невозмутимо, – кто, как не ты, учил меня отдавать? Это ты – мастер отдавать, а я лишь твое дитя». Мы притихли, пока Папа слушал Матаджи, а потом он ответил ей: «Вот так-то. Все свалила на Рамдаса».

Снова обернувшись к нам, Папа сказал: «Как уже говорил Рамдас, если вам захочется изведать истинную радость отдачи, смотрите на Матаджи, когда она занята этим. Однажды к Матаджи пришел бедный человек и сказал, что дошел до крайней нужды и не знает, как заработать на жизнь. Ему нечем кормить жену и детей. Матаджи сказала: "Я дам тебе дойную корову с теленком". И она пошла в коровник ашрама и выбрала лучшую корову, которая давала больше всего молока и привела ее, вместе с теленком, к этому человеку.

Тогда он спросил: "Где же мне держать ее? У меня нет даже сарая".

Матаджи ответила: "Я велю построить для тебя сарай". Сарай был построен, и туда поместили корову.

После этого человек спросил: "Откуда мне взять денег, чтобы прокормить корову?"

Матаджи сказала: "Не тревожься, – я пошлю тебе сена". И она послала ему сена.

Тогда он спросил: "А масляные лепешки?"

"Я снабжу тебя и ими", – ответила Матаджи. И позаботилась, чтобы это было сделано.

Через несколько дней этот человек опять пришел и пожаловался: "Корова дает очень много молока, матушка. Но на базаре молоко стоит совсем дешево. Что мне делать?"

Матаджи тут же заверила его: "Что ты волнуешься? Присылай все молоко в ашрам. Нам всегда нужно молоко, и мы будем покупать его у тебя за хорошую цену".

С тех пор он зажил хорошо и был всем доволен, а Матаджи была несказанно счастлива!

И самое лучшее при этом то, что она, отдавая, не считает, что оказывает кому-то благодеяние. Она говорит, что отдает то, что только вам и принадлежит. Другими словами, она возвращает вам то, что и так ваше. Благословен такой дающий, но еще больше благословен получающий. В этом мире люди дарят другим всевозможные вещи, но в большинстве случаев даже подарок заключает в себе эгоистический мотив. Или даритель хочет завоевать известность и имя, или хочет получить от вас что-то взамен. Это не есть истинная отдача, это всего лишь сделка. Вы даете столько-то и рассчитываете получить взамен столько-то. Где тут место любви? Если есть любовь, то чувство, что есть «отдача», «отдающий» и «получающий», не возникает вовсе. Дающий и получающий – это одно, они едины. Разве вы ожидаете похвал от мира, когда едите или надеваете чистое белье? Вы делаете это для собственного удовольствия. Когда отсутствует чувство двойственности, вы отдаете ради собственного удовольствия. Спросите у Матаджи, почему она отдает. И она в свою очередь спросит вас: кто отдает? Понаблюдайте за Матаджи, когда она что-то отдает: вы увидите, что вся любовь мира сияет на ее лице и что, отдавая, она чувствует себя самой счастливой. Иногда Рамдас в шутку говорит ей, что если бы она могла, то раздала бы и Рамдаса, но она протестует, заявляя, что Рамдас уже и так прочно сидит в их сердцах и потому в такой благотворительности нет нужды.

Так велика любовь божественной Матери, что она целиком отождествляет себя со своими детьми. Их радости – это ее радости, их горести – это ее горести. Такую Любовь, любовь с большой буквы, вы можете ощутить только на самой высокой стадии самореализации, когда двойственность исчезает, когда весь мир со всеми его формами становится вами. Только тогда жизнь стоит того, чтобы жить, – жизнь, прожитая в любви, когда каждое действие становится выражением всеохватной вселенской любви. Только тогда жизнь становится вечной радостью».

Много лет назад один почитатель из южноиндийского города Салем написал в ашрам о своем открытии: на нескольких фотографиях возлюбленного Папы, сделанных во время его поездок на Юг в 1938 году, ясно видно, что на горле у него запечатлен образ Ханумана, величайшего преданного Раме. Велико было наше волнение, когда все мы, взрослые и дети, пристально разглядывая фотографии Папы, отчетливо увидели фигуру Ханумана на папином горле! Сам Папа, весело смеясь, воспринимал все это как забаву. Мне было тогда лет шесть или семь, но я и сейчас помню, как я робко подходил к Папе и во все глаза глядел ему под подбородок, чтобы увидеть там живого Ханумана! Я проделывал это раз пять и однажды даже осмелился дотронуться рукой до Папиной шеи. Папа спросил, смеясь: «Что ты там ищешь, малыш?» «Ханумана, Папа», – ответил я. Тогда Папа, наш бесконечно любимый Папа, взял мою правую руку и мягко приложил ее к моему сердцу. «Вот где Хануман, – сказал он с улыбкой, – повторяй Рамнам, чему тебя научила твоя мать, и Хануман всегда будет жить в твоем сердце». «Как это прекрасно», – подумал я. И в то же время я не мог удержаться, чтобы не спросить Папу, показывая на его шею: «А что Хануман там делает, Папа?» Папа только слегка улыбнулся и некоторое время молчал, а потом сказал: «Рамдас и Хануман родились в один и тот же день. Поэтому ему нравится быть вместе с Рамдасом».