Нож сновидений - Роберт Джордан

Судя по тому, что Аллиандре даже не попыталась прикрыться, а просто приподнялась на локтях, ее дух уже дал трещину.

И все же она расчесала свои длинные волосы. Если бы она этого не сделала, Фэйли бы поняла, что для нее все потеряно.

– А вы не почувствовали… только что… нечто странное, миледи? – спросила Аллиандре, в ее дрожащем голосе чувствовался страх.

– Почувствовала, – подтвердила Фэйли, стоя, ссутулившись, у шеста, поддерживавшего тент палатки. – Не знаю, что это было. И Мейра тоже не знает. Сомневаюсь, что это известно хоть кому-то из Хранительниц. Но это «странное» не причинило нам никакого вреда. – Конечно же не причинило. Конечно же нет. – И это никоим образом не влияет на наши планы.

Зевая, она расстегнула золотой пояс и бросила его на одеяла, а потом взялась за подол верхнего платья, чтобы снять его через голову.

Аллиандре опустила голову на руки и тихонько заплакала:

– Мне никогда не сбежать. И меня снова вечером накажут. Я знаю. Всю оставшуюся жизнь меня будут бить каждый день.

Вздохнув, Фэйли оставила в покое подол платья, опустилась на колени рядом со своей подданной и погладила ее по голове. Здесь, внизу, ответственности не меньше, чем там, наверху.

– Временами я тоже этого боюсь, – мягко согласилась она. – Но я не позволяю этому страху завладеть мною полностью. Я обязательно сбегу. Мы обязательно сбежим. Аллиандре, нужно быть храброй. Я знаю, ты именно такая. Я знаю, как ты разобралась с Масемой, как ты сумела справиться с собой. И ты сумеешь взять себя в руки и сейчас, если попытаешься.

В проеме появилась голова Аравайн. Полная женщина не блистала красотой, но, как подозревала Фэйли, была из дворян, но никогда этого открыто не заявляла. Несмотря на полумрак, Фэйли удалось разглядеть, что на лице пришедшей сияла улыбка. На Аравайн тоже были ошейник и пояс Севанны.

– Миледи, Элвон и его сын хотят с вами поговорить.

– Им придется подождать пару минут, – сказала Фэйли.

Аллиандре больше не плакала, но продолжала лежать тихо и неподвижно.

– Миледи, не думаю, что вам следует это откладывать.

У Фэйли перехватило дыхание. Неужели? На это даже страшно надеяться.

– Я смогу взять себя в руки, – произнесла Аллиандре, поднимая голову, чтобы посмотреть на Аравайн. – Если у Элвона то, что я надеюсь, – я не сдамся, даже если Севанна станет меня допрашивать.

Схватив пояс – пребывание на улице без пояса и ошейника влечет за собой наказание, едва ли уступающее наказанию за попытку побега, – Фэйли выскочила из палатки. Морось почти прекратилась, превратившись во влажный туман, но пока лучше надеть капюшон. Влажный воздух все равно пробирает до костей.

Элвон, коренастый мужчина, уступал в росте своему сыну – долговязому парнишке Тэрилу. На обоих были забрызганные грязью белые одеяния из палаточной ткани. Тэрилу, старшему сыну Элвона, было только четырнадцать, но Шайдо не поверили ему, поскольку ростом он был со среднего жителя Амадиции. Фэйли с самого начала прониклась к Элвону доверием. О нем и его сыне среди гай’шайн ходили легенды. Три раза они сбегали, и каждый раз Шадо становилось все труднее и труднее отыскать их и вернуть. И, несмотря на ужесточающееся с каждым разом наказание, в тот день, когда они поклялись ей в верности, они как раз собирались предпринять четвертую попытку вернуться к своей семье. Фэйли никогда не видела, чтобы они улыбались, но сегодня улыбка озаряла и обветренное лицо Элвона, и скуластую физиономию Тэрила.

– Что у вас? – спросила Фэйли, торопливо затягивая пояс вокруг талии. Ей казалось, что еще чуть-чуть – и сердце выскочит из ее груди.

– Это все мой Тэрил, миледи, – проговорил Элвон. Лесоруб говорил с сильным акцентом, так что его было сложно понять. – Он просто шел мимо, понимаете, и никого вокруг не было, ни души, поэтому он изловчился… Тэрил, покажи леди, что там у тебя.

Паренек застенчиво залез в рукав – туда, куда обычно пришивают карманы, – и извлек гладкий белый жезл, по виду напоминавший слоновую кость. Он был фут длиной и с кисть Фэйли толщиной.

Оглядевшись вокруг в поисках свидетелей, – по счастью, никого, кроме них, на улице не было, – Фэйли взяла жезл и спрятала его в рукав, чтобы незаметно опустить в карман. Жезл туда идеально помещался, но сейчас Фэйли держала заветный предмет в руке и не хотела отпускать. На ощупь он был гладким, словно стеклянным, и ощутимо прохладным, холоднее утреннего воздуха. Может быть, это ангриал или тер’ангриал. Тогда понятно, почему он так нужен Галине. А если нет, то почему она не могла забрать его сама? Рука, скрытая под тканью рукава, крепко сжала жезл. С этого самого момента Галина больше не угроза для них. Она – их спасение.

– Пойми, Элвон, может так получиться, что Галина не сможет забрать тебя с сыном с собой, когда соберется уйти, – сказала Фэйли. – Она обещала взять только меня и тех, что попали в плен вместе со мной. Но я обещаю, что найду способ освободить вас и всех тех, кто поклялся мне в верности. И всех остальных тоже, если смогу, но вас – в первую очередь. Перед Светом клянусь надеждой на спасение и перерождение, что так и случится.

Как это сделать, Фэйли понятия не имела, разве что обратиться к отцу за армией. В любом случае она исполнит обещанное.

Лесоруб собрался было сплюнуть, но потом взглянул на нее и покраснел. Он сглотнул.

– Да эта ваша Галина никому не поможет, миледи. Говорит, что она, мол, Айз Седай и все выкрутасы, но, на мой вкус, она просто игрушка в руках Теравы. И уж Терава-то ее ни за какие коврижки не отпустит. А так, я и сам знаю, что если мы пособим вам выбраться, то и вы нас тут не бросите. И ни к чему клятвы и всякие такие штуки. Вы же сказали, что вам нужен этот жезл, если кто-нибудь может по-тихому его заграбастать, ну вот Тэрилу и свезло. И все тут.

– Я хочу на волю, – вдруг вставил Тэрил, – но если хоть кто-то удерет, так, значит, мы их и побили, считай.

Парнишка сам удивился, что заговорил, отчего его щеки зажглись ярким румянцем. Отец окинул сына хмурым взглядом, а потом задумчиво кивнул.

– Хорошо сказано, – ласково похвалила мальчика Фэйли. – Но я дала клятву и выполню ее. Вы с отцом… – Она оборвала фразу, потому что Аравайн, глядя ей через плечо, предупреждающе коснулась рукой ее запястья. Радость на лице женщины сменилась испугом.

Повернувшись, Фэйли увидела Ролана, стоящего у ее палатки. Он был на две ладони выше Перрина. На нем была привычная шу’фа, от круглого ворота которой на широкую грудь мужчины спускалась черная вуаль. Дождь намочил его лицо, а влажные рыжие волосы, завившись колечками, прилипли к голове. Сколько времени он уже тут стоит? Недолго, потому что тогда Аравайн заметила бы его раньше. Сложно спрятаться за такой крошечной палаткой. Элвон и его сын расправили плечи, словно бы собираясь наброситься на рослого Мера’дина. Плохая мысль. Мышам не пристало нападать на котов, сказал бы Перрин.