Сила и ярость Юга - Евгения Александрова

–Дальше не пойду.

Глухо забилось сердце, и хотелось что-то сказать, а было нечего. Она всё решит? Справится с Вальдером? Не попадётся больше в его паутину, не попадёт в зависимость, как от отца? Больше не будет того магического дурмана, под которым Вальдер лишил воли? Хватило бы сил, чтобы обещать такое. Но и просить, чтобы Риан терпеливо ждал рядом, было, наверное, глупо. А ему… отпускать туда, где Ясмин снова рискует стать удобной и выгодной наложницей.

–Он не посмеет больше,– тихо произнесла Ясмин, твёрдо глядя в тёмные глаза, тёплые, жгучие, цвета горячего кофе.– Клянусь.

–Да. Если ты в это веришь… Я тоже поклялся, что больше не позволю тебя обидеть. В этот раз я пойду до конца. Дождись – и от него не останется и следа, Ясмин.

В этом обещании нельзя было усомниться. Будто не человек перед ней – немыслимая, неукротимая кара. Вся сила Юга. Вся сила любви и ненависти, что переплелись в ком. Сжались, точно тугая пружина, готовые, точно кнут, хлестнуть противника резким смертельным ударом.

Риан склонился к ней, подведя мерина вплотную, коснулся своим коленом её бедра и слегка притянул за шею. Поцеловал так неуловимо и так мало, что страстно – до колотящей дрожи – захотелось ещё.

Нур нетерпеливо переступила копытами, напрашиваясь идти вперёд. Ещё недалеко – и покажутся предместья Джосси, кипарисовая аллея и южный край плантаций. На глазах выступили слёзы. Но Ясмин решительно сжала губы, сморгнула слёзы и почувствовала, как разгорается внутри огонь упрямства и веры. Все будет так, как она хочет!

–Я всё ещё люблю тебя.– Риан развернул мерина, обернулся через плечо. И добавил так приглушённо, что сердце ухнуло:– Ясмин…

Не в силах ответить, кусая губы, она только кивнула и наконец пустила кобылу вперёд. Сначала шагом, потом перешла на рысь и лёгкий галоп – всё, лишь бы сдержать рвущуюся из сердца радость вперемешку с отчаянием.

От всего этого так перехватывало дух, что оставалось только мчаться что было сил, не жалея ни себя, ни уже уставшую лошадь,– лишь бы жаркий ветер хлестал в лицо, и лишь бы казалось, что ты летишь, а не падаешь в пропасть.

Только подъезжая к дому, Ясмин сбавила ход и пустила кобылу шагом, отчётливо чувствуя, как горят от жары и поездки щёки, точно пожар полыхает.

Наконец её заметили за воротами: ипервые, на счастье, были свои. Кардьян!

–Ясмин! Госпожа, куда же вы пропали?! О, слава богине, вы живы и невредимы!

Запыхавшийся управляющий отворил ворота и подбежал к Нур с проворством юнца. Подхватил кобылу под уздцы и тут же помог Ясмин спешиться. Даже руку отнять не спешил, будто желал убедиться, что она не призрак – живая.

–Жива я, Кардьян.– Ясмин нашла в себе силы улыбнуться.– Ну, что тут у вас?

Старик быстро оглянулся по сторонам, не подслушивает ли кто, а со стороны дома уже потянулись другие любопытные.

–Хозяин был в сильной ярости. Приказал вас отыскать, по всем деревням отправил. Думаю, он ещё отыграется на нас…– Глядя на Ясмин, он вдруг приободрился и даже подмигнул:– Но мы ему покажем. Я всегда с вами, знайте. Вы же от него бежали, госпожа? Что он, маг, сделал?

–Ничего такого, с чем я бы не справилась,– коротко улыбнулась Ясмин.– Всё будет хорошо. Но мне надо с ним поговорить…

Кардьян обернулся, стянув с седых волос шляпу,– и ветерок тут же принялся трепать тонкие прядки. Вечно добрый, преданный, такой хрупкий управляющий, в котором теперь она тоже видела частицу великой силы.

–А вот и он собственной персоной,– прокряхтел Кардьян, умело пряча в голосе неодобрение.– Если что, я буду неподалёку…

Кардьян поклонился и увёл Нур в конюшню, свистнув на ходу мальчишкам-конюхам.

А на дорожке к дому показался Вальдер. Он спустился по широкой лестнице во двор и посмотрел в сторону Ясмин: молча и вопросительно. Кровь прилила к лицу, ещё не остывшему после жаркого солнца и поездки по зною. Она коротко выдохнула, приподняла подол простого деревенского платья и медленно пошла в его сторону.

Каждый шаг стоил немалых сил, точно она преодолевала сопротивление воды.

Ясмин думала, он так и останется стоять отлитой из бронзы статуей, ожидая её смиренного покаяния и возвращения. Но Вальдер вдруг пошёл навстречу: медленно, неторопливо, шаг за шагом.

Ясмин это вдруг напомнило состязания воинов, когда каждый сходится, держа оружие наготове. Ведь они по-прежнему враги? И сейчас предстоит новая схватка… Жаль, на поясе сейчас не висят ножны с широким, отточенным мачете.

Она хорошо научилась рубить.

Но когда она приостановилась в паре шагов, Вальдер сам подошёл ближе, и вопреки ожиданиям на его лице не было гнева или ярости за то, что сбежала. В его сощуренных глазах она прочитала, как и всегда, интерес и любопытство, словно домашний зверёк вычудил что-то необычное. Но, конечно, очень забавное.

–Рад, что с тобой всё хорошо,– заговорил Вальдер, изучив её наряд и лицо.

–Теперь – да.

В его глазах скользнуло что-то новое, и это снова сбивало с толку. Где же тот демон, которого стоило ждать, в каком глубоком омуте затаился? Не такую встречу представляла Ясмин. Впрочем, он противник опытный и опасный. Если бы не выбил из колеи, это был бы не он.

Возле дома раздались звуки музыки. Ясмин нахмурилась и вгляделась в укрытую тенью веранду.

–Пойдём, покажу,– Вальдер предложил согнутую руку, и после колебания Ясмин всё-таки приняла её и позволила повести себя к дому. Ни о чём не думать! Ещё надо обмануть его. Он маг и может почувствовать всё…

–Ты пригласил музыкантов?

–Мне надо было чем-то себя занять, пока тебя не было.

–Не знала, что ты увлекаешься музыкой.

–Не то чтобы очень… давно, в молодости,– хмыкнул он, не боясь говорить о своём возрасте.

Музыканты, сидящие во дворе в тени от дома, увидели Ясмин и приветственно поклонились, а потом снова вернулись к музыке.

Это было так странно. Слушать прекрасную неторопливую мелодию, полную изящества и пронзительной грусти, и при этом держать за руку мужчину, который заставил испытывать такие сложные чувства, такую ненависть и такую невыносимую зависимость. Который почти подчинил себе и даже заставил поверить в ту туманную лестницу… Что было сейчас?

Невыносимая ненависть и ярость ушли после разговоров с Нидейлой, и больше не хотелось Вальдера проклинать, желая ему смерти. Но и сдаваться ему на милость – тоже. Больше она не повторит ошибок.

Вступили в мелодию громкие голоса скрипок. Вальдер вдруг сделал шаг, взял её ладонь, сжал с силой и повёл в танце. Глаза цвета подсвеченной солнцем зелени следили за ней. Первая растерянность прошла, и Ясмин поддалась этому медленному танцу. И набралась твёрдости, чтобы выдержать прямой взгляд Вальдера: спрежней долей любопытства, понимания и будто бы толикой затаённой печали.