У каждой лжи две правды - Анна Мария Роу

Узкие дома с окнами, закрытыми ставнями. Солнечный свет, который остался где-то высоко-высоко, где виднелась полоска безоблачного неба. Запах рыбы и крики чаек.

Удаляющийся стук каблучков по булыжной мостовой где-то за углом.

И ещё мужик, который преградил дорогу обратно.

Один – это меньше, чем три.

Стефа бросилась к нему, вроде как обходи слева, а потом поднырнуть под руку и вниз, вниз… А кричать бесполезно. Всё равно, горло будто кто-то сдавил. Захотела бы – не смогла бы.

Ведь они же проходили через площадь! И через улицу с милой кондитерской лавкой, где продавали так любимые пани Альжбетой корзиночки. Там люди! Они же не оставят в беде… Если до них добежать!

Но бесхитростный манёвр не удался. А чужие вонючие руки держали крепко.

– Ишь ты! – без удивления сказал один из разбойников. Как будто всё-таки ожидал, что жертва не будет сопротивляться, или же проявит хоть какую-то изобретательность. – Мешок тащи.

Не вырваться.

Брыкаться мешали юбки. Укушенный за предплечье мужик выразился куда более заковыристее, чем тот, по которому она всё-таки попала каблуком.

Девушку повалили на землю, руки скрутили верёвками. Ноги тоже.

– Да где же? – в рот впихнули платок, а ещё одну тряпку завязали, чтобы не пыталась выплюнуть кляп.

– Тут был. Что ж она так вертится-то?

– Не болтай!

В мешке было пыльно и сложно дышать.

– Прекрати дёргаться! – её взвалили на спину как куль с мукой и куда-то потащили. – Синяки будут.

Магия! У неё же есть магия!

Как?

Разорвать верёвки? Позвать на помощь растения?

Её бросили на твёрдые доски. Телега или пол кареты. На неё полетело что-то тяжёлое и тёплое. Воздуха стало ещё меньше.

Заскрипели колёса, подпрыгивая на булыжниках.

Сосредоточиться, почувствовать… Успокоить сердце, сконцентрироваться.

Если не растения… Если они и проезжали мимо деревьев, то слишком быстро, чтобы Стефания смогла уцепиться за них. Вездесущие одуванчики, пробивающиеся сквозь мостовую, тоже не отзывались.

Семена…

Тут должны быть семена. Подорожник, пырей, хвощ! Да хоть что-нибудь!

Не успела!

Пастушья сумка нашлась слишком далеко, а у вьюнка оказался поганый характер, слушаться мага-недоучку он не стал.

Или же везли её недалеко.

Вытащили из телеги, куда-то пошли. Звук открываемой двери, глухие приветствия. Прохлада помещения и скрип лестницы. Наверх. На один этаж. Потом её бережно положили на пол.

– Сними с неё мешок! – раздался властный голос.

– Так она не хотела сама идти!

Но ткань с головы сорвали. А потом и кляп вытащили.

Стефа бы плюнула в ту разбойничью рожу, да рот пересох.

– Прошу извинить моих слуг, милая пани, – в поле зрения появились хорошо начищенные ботинки. Сделали шаг вправо, шаг влево. – Да предложите пани сесть!

По его окрику девушку усадили как куклу в кресло. Верёвки и не подумали снимать.

Стефания смогла поднять голову и рассмотреть того самого «Хозяина».

Знакомое лицо.

Именно с ним так любезно беседовал Янек под деревом на кладбище.

– И личиком бела, и с очей мила, – поцокал языком Змитер Тонкое перо. – Брови чёрны – соболиные, очи ясны – соколиные. И не тратьте зря силы на ненависть, пани Стефания. Я плохо испепеляюсь взглядом.

Человек, называвший себя Змитером, подошёл к столу и продолжил разбирать какие-то документы. Новые территории – это прекрасно, но рисковать лишний раз криминальный авторитет не стал. Для подобных целей есть заместители и помощники, коих иногда слишком много.

– Простите, пока не появится ваш жених, вы будете моей гостьей. Но, видите ли, город этот не славится гостеприимством и мне с моими людьми придётся его на время покинуть.

Что-то он сразу бросал в камин, разожжённый несмотря на тёплую весеннюю погоду, что-то отправлял в коробку.

– Жених? – прохрипела Стефания. Это всё не из-за магии, не из-за подозрения в убийстве, не из-за связи с мумией, а из-за того, что её угораздило стать уже женой какого-то мутного мага из столицы?

– Что к чему: щи – к пирогу, хлеб – к молоку, а девушка – к парню, – пословицы и поговорки сыпались, как горох из дырявого мешка. – Честно говоря, эта ситуация ещё раз подтверждает аксиому, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Но уж больно заманчиво было – город, в котором практически нет преступности. Непорядок, ай-яй-яй. Мы же нужны обществу, как крысы необходимы для нормального существования животных. Как отказаться от такого приглашения?

– Приглашения?

– Воды? Мне кажется, вы ещё в шоке.

Стефа отрицательно махнула головой, но Змитер налил в стакан прозрачной жидкости из графина, подошёл, ткнул стеклянным краем в губы и заставил выпить.

– Да, приглашение. Представьте себе. Мои маги смогли выяснить только то, что писала его женщина…

Не Божена же! Даже если она и знала о тайном бизнесе своей тётки, то никак не могла ожидать, что карьера птичницы для неё начнётся так скоро!

Или знала?

Змитер стоял, держал в руках стакан и улыбался. Долго стоял. И долго скалился. А глаза стекленели. Улыбка замерла и уже казалась нарисованной.

Выпал из рук стакан. Разбился на осколки. Остатки воды застыли каплями на паркете.

Следом рухнул мужчина. Из спины торчала рукоятка кинжала. А в доме стояла полная тишина. Ни звука птиц, ни топота шагов по лестницам, ни хлопанья дверей, ни слабых разговоров за стеной.

Рукоятку кинжала обхватили когтистыми лапами золотые грифы. Сверкали чёрные агаты в почти живых глазах.

Не железо. Кинжал не железный.

Точно такой же или очень и очень похожий девушка видела. На магографиях с гробницы. Этим оружием жрец-воин замахивался на толпы врагов. Когда Рунихен стоял за троном фараона, этот же кинжал висел на поясе. И, наверняка, в саркофаг или рядом его тоже положили, как было принято в Та-Мери.

У железа цвет другой.

Стефания не могла оторвать взгляд от грифов и едва видной бороздки на лезвии. И крови, что вытекала из раны. Сюртук испорчен и его не починить.

Но зачем сюртук мертвецу?

– А ведь он прав… – в двери стоял Пшемислав. Лёгкое движение кистью, и кинжал задрожал, выскочил из раны и вернулся к своему хозяину. Ещё один пасс, и с него стекла кровь, оставив лезвие чистым. – Пана Змитера сюда пригласили. Ревизор тоже не сам решил в нашу глушь заглянуть.

Градоправитель оказался рядом, посмотрел на девушку сверху вниз.