Наперегонки с ветром. Идеальный шторм - Лера Виннер

– Ты спросила. Я отвечаю. А теперь спи.

Я хотела все-таки приподняться. Не выворачиваясь из объятий, перекатиться на другой бок и сказать, что ни о чем его не спрашивала, но его дыхание почти сразу же замедлилось. Рука на моем боку отяжелела, и я решила, что напомню об этом потом, когда мы оба хоть немного выспимся.

Вот только первое же возможное “потом” наступило уже за полдень.

Я проснулась уже привычно от прикосновения – кто-то невесомо, но бесконечно трогательно гладил меня за ухом.

– Привет, – я улыбнулась, не открывая глаз.

Дом не ответил, но воздух рядом с моей щекой пошёл рябью.

Кайла рядом не оказалось, но в спальне, – его спальне, – было тепло и спокойно.

Как будто угроза отступила и опасности больше не было.

На мне оказалась чистая сорочка, а вот моего халата видно не было.

Не удивительно, учитывая, сколько крови на нём должно было оказаться.

Я села на кровати и с удовольствием потянулась, потому что на этот раз чувствовала себя отдохнувшей.

Слабость до конца не ушла, но мышцы больше не дрожали, а в голове прояснилось.

Мой короб с одеждой, стоящий у шкафа, можно было бы принять за видение, но для видения он был слишком реалистичным. Из-под крышки торчал край рукава коричневого платья, в котором я приехала во Фьельден, а потом ходила на чай к Сесиль Мерц.

Всё выглядело так, словно мои вещи сгребли в охапку и просто бросили в него, чтобы удобнее было перенести их в соседнюю комнату.

Зато духи и косметика стояли на пустовавшем раньше туалетном столике у окна очень аккуратно.

Вопрос был решён и не подлежал обсуждению, и по этому поводу следовало бы возмутиться, но мне не хотелось. Настроение было другим.

Приведя себя в порядок и одевшись, я спустилась вниз, мечтая в первую очередь добраться до кухни. Есть хотелось так, что даже думалось плохо – после пережитого тело требовало восстановления, и еда была самым простым и доступным способом для этого после сна.

Мысли о последнем были расплывчатыми, а воспоминания – странными.

«Потому что ты этого хотела», – это не могло относиться ни к Эмери, ни к тому, что он спас мне жизнь, изгнав её.

Разумеется, я хотела остаться в своём теле и прожить свою жизнь, а не уступить её взбесившейся потусторонней твари.

Перед тем я точно ни о чем его не спрашивала.

Если только…

Я замерла, едва не оступившись на последнем порожке.

«Зачем он на мне женился?», – вопрос без ответа, адресованный себе и своему прошлому и случайно озвученный Матиасу в ту клятую ночь.

Эмери повторила его, стараясь ударить по больному. Такие твари, как она, на раз умели находить уязвимые места человека.

Абсурдно было бы предполагать, что Кайл его запомнил. Хотя бы потому, что она много чего несла, и час был дурной, и было много дел поважнее.

И тем не менее отнести его слова к чему-то другому было трудно.

Идея о том, чтобы, спросить прямо начинала казаться мне заведомо плохой – ночью, на вторые, если не третьи сутки фактически без сна и после такой работы можно сказать многое. Подобное не обсуждают как минимум из тактичности, а ещё потому, что многое из того, что казалось очевидным ночью, на утро предстанет в совершенно ином свете.

У меня оставалась ещё половина дня, чтобы решить, как лучше с этим поступить. Вечером, когда Кайл вернётся из банка, всё так или иначе уже до одного быть…

Кайл вышел из кухни и окинул меня оценивающим взглядом.

– Лучше?

Он явно никуда не уходил и, более того, даже не собирался.

Я остановилась посреди холла, не зная, как лучше об этом спросить.

– Да, спасибо. Я…

– Ешь, пока не остыло, – то ли не желая выслушивать по определению неловкую благодарность, то ли в самом деле торопясь, он подтолкнул меня к кухне.

Свежий хлеб на столе совершенно точно был родом из булочной, а вот запечённое с овощами мясо в сковороде простора фантазии не оставляло.

– Ты готовил?

Я развернулась, потому что мне хотелось увидеть его лицо в этот момент и было отчаянно жаль, что проспала самое интересное.

– Эмери уничтожила все наши запасы, – Кайл прошёл к шкафу с посудой, демонстративно не заметив моего взгляда, достал оттуда одну тарелку.

В каждом его жесте читалось лёгкое недовольство человека, которому пришлось заниматься тем, чего он не хочет и не любит, и я честно постаралась подавить улыбку.

– А ты?

– А я уже, – развернувшись ко мне, он снова посмотрел внимательно, как если бы искал подход и не находил его. – Жду тебя в кабинете.

Спорить с этим было бесполезно, да и, будучи с собой честной, я и правда предпочла бы поесть одна.

От голода всё внутренности сворачивались в тугой жгут, и ни о какой красивой трапезе не могло идти и речи – еду я готова была хватать едва ли не руками.

Тем более, что было и правда вкусно.

Сойдясь когда-то на том, что оба не горим желанием вести хозяйство, мы останавливались на постоялых дворах или присматривали себе трактир вроде того, которым владела вдова Мод. Однако еда, приготовленная Кайлом, всегда была для меня особым удовольствием. В процессе ее приготовления он выглядел таким открытым и близким, что смотреть на это можно было бесконечно.

Сейчас же это удовольствие удваивались тем, что сама обстановка в доме поменялась. Он как будто успокоился и притих, а воздух в нём стал чище.

Эмери сказала, что Кайл давно с ним не связан, но дом выполняет его приказы.

Во всём остальном эта чокнутая сука не лгала, и на этом фоне приглашение в кабинет можно было расценивать как его готовность отвечать на мои вопросы.

А их, Нечистый бы побрал всё на свете, накопилось немало.

Мыть посуду я поленилась, отделалась двумя щелчками пальцев. Теперь, когда я чувствовала себя действительно хорошо, хотя и непривычно расслабленной, мне по-настоящему не терпелось услышать правду.

Даже если я получу её в качестве компенсации за причинённый ущерб.

Кайл действительно был в кабинете, но, как ни странно, занял место не за столом, а на диване.

По всей видимости, предполагалось, что я сяду рядом. Следовательно, разговор нам предстоял непростой.

Развернув кресло для гостей, я опустилась в него, но класть руки на подлокотники малодушно не