СССР-2010 - Александр Афанасьев

А сейчас? Пока ехали, насмотрелись – больше не надо. Люди на волах едут – это потому, что горючка дорогая. Двадцать первый век на дворе: нормально – нет?

Я стою слева от конвоя, лицом к движению. Еще левее от меня – отбойник и обрыв, если что, и прыгнуть можно, не разобьюсь, там деревья. Автомат под рукой, я специально прослабил ремень, чтобы подхватить, приклад плечом зажать – и огонь. Автомат не наш, из ФРГ – «НК416», как и у всех бойцов группы. Пулеметы тоже немецкие, как и снайперские винтовки. Во время нелегальной работы за рубежом запрещено использовать любое советское оружие и снаряжение, поэтому у каждого спецназовца есть комплект иностранного вооружения и снаряги. «Четыреста шестнадцатый» хорош чем – он хорош эргономикой, при этом у него приемлемая надежность, конечно, не неубиваемый «калашников», но все-таки. И у него компактный магазин, наш магазин на двадцать патронов по длине такой же, как их на тридцать. Казалось бы, мелочь, но если ты идешь в горы в Афганистане и несешь шестнадцать снаряженных магазинов – это уже не мелочь. В минусе, конечно, старый патрон и старая, известная уже лет пятьдесят схема. Это не Абакан, которым можно сбить духа на пятьсот-шестьсот метров…

Ага… вон они.

Мы поставили машины так, чтобы их не было видно с дороги – вылетаешь из-за поворота – и вот они, мы. Сербы – если это они – повели себя грамотно. Не стали тормозить, а наоборот, втопили и пронеслись мимо нас, и только потом стали тормозить. Три машины, как и объявлено…

– Готовность два, – негромко сказал я. Готовность два, по нашим понятиям, – оружие под рукой и снятое с предохранителя. Но не целиться. Готовность один – прицел в сторону предполагаемого источника угрозы и палец на спуске…

Из головной «Ланды» вышел здоровяк в краповом, как и у нас, у вэвэшников, берете, я посмотрел через небольшой монокуляр. Ага, есть…

– Готовность три…

Здоровяка звали Милош. Он учился у нас на ускоренных, трехмесячных курсах, когда до остатков Союзного государства дошло, что их рвать будут, по-взрослому рвать, и никого, кроме СССР, за спиной нет. У Милоша была очень приличная семья, и он рассказывал о секретном завещании Тито – сближаться с Западом и никогда не смотреть в сторону Москвы. Вот и сблизились…

От предложенной карты Милош отмахнулся.

– Оставь, я там все и так знаю.

– Что там?

– Раньше был кооператив, сельскохозяйственный, очень богатый. Торговали с Ближним Востоком.

– Теперь?

– Теперь не знаю. Мафия, наверное…

Мафия…

В распаде Югославии – и в наших проблемах в восьмидесятые – мафия сыграла очень большую роль. Здесь в свое время Тито, понимая, сколь глубоко засели в народе традиции бандитизма, заключил негласное соглашение с преступным миром – в Европе делайте что хотите, но здесь – вести себя тихо. Это было хуже преступления – это было ошибкой. В шестидесятые и семидесятые, и даже в восьмидесятые годы югославская организованная преступность делила Европу с сицилийской. С югославской мафией был связан Ален Делон, югославская мафия грабила банки, хозяйничала в Гамбурге, практически все видные полевые командиры времен Распада происходили из этой мафии. Но тут были сделаны две ошибки. Первая – мафия в Европе получила возможность контактировать с европейскими спецслужбами, в том числе с немецкими. Второе – мафия, в частности, хорваты получили возможность контактировать с заграничной оппозицией, со всеми этими усташами, которые разбежались по всему свету, ломанули в Испанию, в Канаду, опасаясь справедливого возмездия. Потом в конце семидесятых в каждой республике создали территориальные вооруженные силы – так называемые домобранские полки, с правом самостоятельно закупать оружие за границей. Зная историю Югославии, было бы странно, если бы при первых проблемах эти домобранские полки не напали на силы федерального центра. Так оно и произошло…

Мы прошли Сараево. Красивый город в горах, здесь есть даже небоскребы, такие, каких нет в Белграде. На стенах – следы от пуль и снарядов, не заделанные. Время намаза – одни прямо на тротуаре расстилают коврик и бьют лбом об асфальт, рядом идут девицы в мини-юбках. Мусульманки, что характерно. Вот такой вот тут ислам.

– Проблем тут у вас нет? – спросил я Милоша.

– Каких?

– Ну Аль-Каида…

– Были тут какие-то… – лениво ответил он, – чо-то там говорили про чистоту ислама. Их на пинках отсюда вынесли.

– Почему?

– Ну… как тебе сказать… ты и сам видишь. Я в этом городе рос. Могу тебе сказать на своем опыте – самые доступные девчонки были мусульманки. В христианстве секс – это грех. У нас, православцев, еще ничего, а вот у католиков с этим – мрак. Католички даже на танцы редко ходили. А у мусульман – никакого греха нет, все нормально… да что ты делаешь, скотина!

«Лендровер» резко тормознул, Милош высунулся из окна и начал поносить кого-то матом на своем языке.

Город. Странная смесь старинного и современного жилья, отметины от снарядов на стенах. Бойкая торговля – дуканы, совсем как в Афганистане, с коврами и кальянами. Шпили минаретов на фоне поросших лесом гор. Азан – клич муэдзина, на который большинству плевать, в том числе и мусульманам. Поток машин, тут же – мотоциклеты трехосные, ослы. Только хазарейцев с телегами, как в Кабуле, не видать…

– Кто тут сейчас миротворит?

– Датчане… – Милош добавил что-то нецензурное.

– А чего так?

– Трусы. Только по борделям ходят и кальян курят. С гашишем…

Машины мы бросили задолго до объекта. Выстроились афганским построением, с головным дозором, дальше тройками, с удалением на предел видимости. Тройка обусловлена чем – если нападение, то один может тащить в укрытие другого под прикрытием огня третьего. И сама по себе тройка имеет достаточную огневую мощь, чтобы обороняться минуту-две, пока не развернутся основные силы отряда.

– Один пулемет в голову, – командовал я, – второй в первую тройку. Третий ко мне. Снайперы в хвост. Мины тут есть?

– А то… – оптимистично сказал Милош, облачаясь из багажника своей «Ланды» – наверное, есть…

– Твою мать. Балу.

– Я.

– Пойдешь в голове.

– Есть….

– Смотреть по сторонам. Темп движения обычный. При обнаружении целей – доклад и работа. ПБСы[17] примкнуть.

С предохранителей снять, патроны дослать – об этом я и не заикался. Тот, кто побывал в Афгане – по-иному не ходит.

Впереди – бывший кооператив, ныне превращенный в центр подготовки Аль-Каиды. По крайней мере, Юсеф так сказал, когда хотел, чтобы мы его забрали. Спутник подтвердил, что, скорее всего, так оно и есть….

Горы в Боснии и Герцеговине красивее даже Кавказских гор. Это я могу сказать точно.