Искусство игры в дочки-матери - Элеанор Рэй

усадили ее перед собой и объяснили, что теперь мама будет занята больше обычного, но все равно постарается находить для нее время, а папа постарается чаще приходить с работы пораньше.

Но этого не произошло. Он был все так же поглощен своим бизнесом, и Шарлотте оставалось только наблюдать за тем, как круги под глазами ее матери становились все темнее, а ее настроение, под стать глазам, все мрачнее.

И что бы ни было на этой бумажке, оно только подлило масла в огонь. Шарлотта снова пожалела, что не выбросила ее обратно в мусорное ведро, где ей самое место.

Она подумала, что в сложившихся обстоятельствах имеет полное право снова попросить купить ей щенка – теперь, когда она так часто оставалась одна, это казалось особенно важным, хотя почему-то она сомневалась, что родители разделят ее точку зрения.

Но не совсем одна, напомнила она себе, откладывая книгу, чтобы заглянуть в террариум, стоящий у нее на столе. Оттуда на нее уставился один из двух палочников. Второй проигнорировал ее, беспечно дожевывая подвянувший лист бирючины.

Ссора родителей достигла своей кульминации, и Шарлотта смогла разобрать больше слов.

«Непростительно». Это мама, которая учила ее, что людей всегда нужно прощать, если они искренне извиняются.

Затем целое предложение от папы, истеричное и пронзительное. «Не все считают меня неудачником».

«Это их проблемы». Снова мама.

«Знаешь, чье мнение по-настоящему важно? Тех, кто продолжает ценить тебя, даже когда ты оступаешься».

«И что это должно означать? Что мое мнение неважно, потому что ты мне лгал? И бог знает что еще?»

Шарлотта открыла окно и высунулась наружу. Вечерний воздух был свежим, и она глубоко вдохнула, наслаждаясь ощущением прохлады, разливающейся в легких. До нее долетела трель городского дрозда, принесенная ветром. А потом она услышала, как хлопнула входная дверь. И будто весь дом содрогнулся.

Это было что-то новенькое. Раньше никто из родителей не уходил из дома даже в пылу ссоры. Обычно они ругались, хлопали дверцами шкафов и, наверное, проливали слезы, но никуда не уходили. Воцарилась мертвая тишина, и Шарлотта задумалась, кто из родителей остался дома. Если папа, то она могла бы сбегать на кухню за шоколадным муссом, баночку которого видела в холодильнике. А если мама? Игра не стоила свеч, особенно после отказа Шарлотты есть сосиску.

Она закрыла окно и снова перевела взгляд на своих палочников. Один из них перебирал в воздухе своей тонкой ножкой, словно танцуя. Другой – целеустремленно взбирался по стеклу террариума на самый верх, вероятно, в поисках свежих листьев. Шарлотта обязательно нарвет для них завтра еще бирючины.

Беспокоиться не о чем, решила она, возвращаясь к книге. Ее родители еще помирятся. Всегда ведь мирились.

Глава 3

Амелия сидела за кухонным столом. Дни сменяли друг друга, принося новые откровения и приглушенные споры. Она до сих пор не могла поверить в то, что он мог так поступить с ними. Только не Том. Он всегда казался таким искренним, таким открытым к обсуждению любых тем. Для нее это было глотком свежего воздуха, в котором она отчаянно нуждалась после стольких лет, прожитых с матерью. Вот почему она влюбилась в него тогда, в самом начале. Ну, и еще в его глаза, глубокие и синие, как океан, такие же, как у ее отца.

Ее повышение сказалось и на нем тоже, она это понимала. Но в тот момент он отнесся к ней с такой чуткостью. Она сказала ему, что чувствует вину за то, что эгоистично ставит на первое место карьеру, пока Шарлотта еще учится в школе. А он рассмеялся и ответил, что только она может чувствовать себя виноватой за желание тратить больше времени на сбор средств для борьбы с раком.

– Я не хочу стать похожей на свою мать, – призналась она. – Думать только о карьере и совсем не обращать внимания на дочь. Я не допущу, чтобы Шарлотта чувствовала себя брошенной.

– Ты ничуть не похожа на свою мать, – заверил он ее словами, которые она всегда мечтала услышать. – К тому же у тебя есть я. Мы партнеры.

Их отношения давно перестали быть похожими на партнерство. А его слова оказались не более чем пустым звуком. Он часто отсутствовал допоздна, уверяя, что занят работой. Теперь-то Амелия понимала, что его задержки были связаны с бизнесом, трещащим по швам. И все-таки, неужели он не мог просто довериться ей? Она знала, что временами вела себя резковато, а он – чересчур робел и что, когда они оба уставали – а в последнее время это происходило слишком часто, – они легко могли сорваться друг на друга. Но они были Том и Амелия. Амелия и Том. Они любили друг друга.

По крайней мере, раньше любили.

– Ты действительно этого хочешь? – спросил он.

Вопрос вызвал в ней прилив гнева. Как будто вся эта ситуация была ее виной и ее решением.

– Нет, – произнесла она. – Не хочу. Я ничего этого не хотела. Но кто-то не оставил мне выбора, верно?

Он кивнул.

– Да, – сказал он. – Мне жаль.

Она невольно смягчилась, когда взглянула в его глаза, и на секунду ей захотелось простить его. Но она не могла. И дело было не только в деньгах, которые он снимал с их совместных счетов. И не в долгах, накопившихся на них обоих. И даже не в тайных перезакладах, которые могли стоить им дома. Дело было в обмане. В двуличии. Судя по всему, он проворачивал это годами, скрывая убытки, которые приносил бизнес.

И за все это время он так и не признался ей. Ни разу. Как она могла быть такой наивной и не замечать всего, что происходило у нее под носом? Может, поэтому он так благодушно воспринял ее повышение. Не потому, что радовался ее достижениям, а потому, что нуждался в дополнительном источнике дохода.

От этой мысли ей стало дурно, и она погнала ее прочь, после чего заговорила, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно.

– Нам нужно продать дом. И это не мое решение, это решение банка. – Она сделала паузу. – Доверия тебе больше нет. Этот поезд ушел. Будет лучше, если мы поживем отдельно. По крайней мере, первое время, пока не решим, что делать дальше.

– Да, но я… – Он осекся. Возможно, он собирался сказать, что любит ее, подумалось Амелии. Он давно этого не говорил. – Хорошо, – сказал он вместо этого.

– Хорошо, – повторила Амелия, стараясь скрыть разочарование.

– У Шарлотты были факультативы после уроков, но с минуты на минуту она будет