Обретая себя - Екатерина Котова

этого факта я еще больше разозлилась. Какого драного морлока вообще я ощущаю эти чувства?! Но, если признаться самой себе то, проклятущая бездна, безразличие ранило, хуже ненависти или злобы. Я бы предпочла, чтобы он бесился. В теории, конечно, мне должно быть все равно. Что за неправильность происходящего!? Я злилась…да… на себя.

— Прекрасно, тогда я пошла. — чересчур резко скрипнула стулом и с прямой спиной направилась на выход. Двери в столовую захлопнулись перед моим носом. Я сжала кулаки и замерла, услышав, как спокойно мужчина отложил приборы и поднялся. Медленно повернулась. Он встал чересчур близко и процедил, наклонившись:

— Даже не представляешь, как я хочу, чтобы ты убралась отсюда.

Изгнав слабость, я сменила выражение лица, расслабив мускулы и необременительным тоном поинтересовалась.

— Рейдар, ты только что хлопнул передо мной дверьми с внутренней стороны. Логика изменяет тебе. — обогнула его и взяла виноград с блюда в форме железного лебедя — оригинально. Сладкий плод в это время года в Дэрнии — расточительство.

Он сощурил глаза, наблюдая за моими действиями:

— Ты не та, кем кажешься, Эверис. — имя в его устах отозвалось вкусом прошлого и ароматом забытого.

— Она мертва, Рей. — с некоторой грустью заметила, но его ответ взвинтил во мне другие эмоции.

— Ну и как же теперь величает себя великая лгунья десятилетия? — с иронией вопросил он, сложив руки в закрытую позу.

— А ты беспощаден. — отметила его нарочитое тыкание в больное место, при чем мое. — И еще меня называешь жестокой? — Оперлась я о стол, а в другую руку взяла стакан с водой.

— Ты не пьешь вино, Рис. Значит, не хочешь проболтаться. Ты разыграла ложь государственного масштаба. Зачем? Нужна была актриса в другом месте? Браво! Честное слово! Поверили все! — Рейдар захлопал в ладоши, а меня на секунду, на долю мгновения охватила картина из далекого прошлого, когда тоже действие совершил его отец перед тем, как сломать абсолютно все надежды глупой наивной девчонки, что верила в счастливый финал некрасивой истории.

Я не успела ответить гневную тираду, потому что дверь отворилась и в столовую зашел знакомый незнакомец. Йен словно страничка из прошлых историй. Он возмужал, отрастил медную щетину и, казалось, раздался еще больше в плечах.

— Инга говорит, ты тут дверьми хлопаешь. — разрядил обстановку приятель Рея. Они обменялись рукопожатиями. Маккелан кинул на меня любопытный взгляд, а затем махнул куда-то в сторону двери другу: — На пару слов.

Они вышли и пока о чем-то договаривались, я успела откушать традиционное дэрнское «изогнутое пирожное» — крумайле, представляющее собой вафлю в форме рожка, сдобренное начинкой с кремом, ягодами и орехами. Какое расточительство! Как они в такие снега вырастили ягоды? Невероятно! Любезная женщина пояснила, что лакомство нужно полить горячим кленовым сиропом, а в тончайший фарфор налила душистый чай с чабрецом и малиновым листом.

Маккелан вернулся один. А я, раздобрев, и даже слегка расслабившись, вытерла руки о салфетку и тоже кинула любопытный взгляд на фигуру из прошлого.

— Спасибо. — не ожидала, что начну первая, но все-таки решилась.

Йен качнул головой, в знак того, что принимает благодарность, а я по-хозяйски указала на стул рядом с собой, на что кучерявый усмехнулся.

— Ты поражаешь воображение, Эверис.

— Меня теперь зовут не так. — решила я, ч то в стане врага уж точно настоящим именем зваться не буду.

— А как?

— Тоже будешь язвить? — спросила я, разливая чай.

— Зачем же? Ты не разбивала мне сердце. — очень прямо посмотрел на меня Маккелан своими зелеными, как листва, глазами. Раньше я не замечала этого. Стыдно сказать, в то время, мне кажется, кроме льдистых глаз я больше ничего не замечала, и в том числе, куда катиться моя жизнь. Слова его отозвались старой тупой болью, но я запихала ее поглубже.

— Таяна Тесс. По крайней мере, так написано в документах. — назвала я имя, которым пять лет назад наградил меня Далл. Не зачем им было знать об Айрис Вайос.

Маккелан пригубил горячий напиток и о чем-то задумался.

— Где Фрейгъерд? — ввинтила в паузу вопрос, возникший за подозрительной тишиной в доме.

— Уехал.

Как уехал? Куда? Вопросы пронеслись стайкой пичуг, а затем я покрутила головой, словно скидывая легкий морок. Зачем тебе это знать, Эв? Ты не нужна ему. Он же сказал тебе, что желает избавиться, да поскорее.

Затем, отпив чаю, Йен спросил ожидаемый вопрос:

— Лив знает?

Я лишь согласно опустила ресницы. Он улыбнулся, качая головой, а затем и рассмеялся, видимо мысль не укладывалась у него в голове.

— Женщины. С ума с вами сойти можно.

— Так, когда я могу уйти? — спросила, раз к слову пришлось или… нет, но вопрос был важным.

— Эверис… — оговорился Йен, и я тут же на него строго посмотрела, — Тая, могу я тебя так называть? — я согласно кивнула. — Боюсь, сейчас отпустить тебя одну означает — вновь вернуть тебя за решетку, либо… — намекнул он на не самый благополучный исход.

— Почему? — вопрос был наивен, но мне хотелось услышать о ситуации в стране, как ее видят военные верхи такого уровня.

— Ты разве не знаешь? Идет война с Россарией. Внутри Дэрнии тоже не все спокойно, не всем нравится действующая власть, введённые ограничения. — Йен наклонился ко мне, будто нас могли подслушать. Он мне говорил то, что я знала изнутри, потому что я понимала, о ком идет речь, но тут он сказал то, чего боялась в действительности услышать: — Магия, Рис, она утекает. При чем быстрее, чем мы думали. Опять же оппозиция внутри страны. Границы накалены. Плюс эти прорывы. Нестабильность слоев. Мир перестраивается. Как ты вообще здесь оказалась? И куда ты собралась в такое время? К тому же, думаю, заглянув в твои документы более тщательным образом, обнаружится подделка. Сама знаешь, в Дэрнии введена магическая метка.

Я молча слушала его, но раскрыть карты было бы очень рисково. Конечно, я знала о политической обстановке в странах. И даже была вхожа в разные круги местной знати, в зависимости от того, в какой стране находилась. Но, сейчас, время поджимало. И услышанное мной придало сил и уверенности в намеченном плане.

— Не скажешь? — не удовлетворился он тишиной.

— А смысл? — достаточно безразлично спросила, а саму подмывало сломя голову рвануть на станцию дирижаблей.

— Я хочу помочь тебе.

— Зачем тебе это? — кинула на него взгляд из-под ресниц, пытаясь понять его мотив. За последние пять лет я разуверилась в людях и уверилась в масках. Убедилась в том, что очень немногие достойны доверия, потому что за частую каждый радеет лишь за свое благополучие. Таков мир.

— Лив