Корректор реальности - Олег Языков

– Кого пьем? Почто печень губим?

– Да вот… Решили тебе компанию составить. А то больно уж ты часто днем зубы скалишь. А это ведет к одному – тоске, сжатым кулакам и мокрым глазам по вечерам. Так-то… По себе знаем. Не ты первый в этой шкуре. Наливай!

Ух, хорошо пошла! Да под килечку, да под сальце, мясцо и витамин «Це». В чесноке, разумеется. Местные авторитеты тоже не мух ловили. Под запрокинутыми подбородками дернулись кадыки, винокуренным заводом пронесся выдох, захрустел чеснок с черным хлебом.

– Давай, Каптенармус, еще по одной. Не жрать пришли – душевно посидеть хочется.

– Мужики, мне на три пальца, я за вами не угонюсь! Знаю, пробовал уже.

– Салаге половинку… Ну, за землю русскую, за побратимов, кто в нее лег, землю нашу защищая… давай!

Водка теплым, мягким кулаком ударила по вискам… Боли не было – боль прошла. Напряжение и тоска стали меня отпускать. И память тоже… Я все еще пытался разложить по полочкам свой последний бой. Вспоминал, куда попали пули и осколки. Представлял, как там Виктор, мечется на постели небось, весь в бинтах, скрипит зубами… Как ребята? Василий? Что, интересно, он видел? Как и откуда меня забрали? То есть – тьфу, что я несу? Куда меня могли забрать. Лежит Виктор в госпитале и пытается свести в своей голове мутные картинки из своей жизни. Ничего, Виктор! У тебя получится. Встанешь ты. На свои ноги встанешь! Я тебе их сберег… И это последнее, что я смог для тебя сделать.

– Наливай! За друзей! За победу! За победу, добытую в бою! Пьем стоя…

У меня появились новые инструкторы. Трое. Старший – лет сорока – сорока пяти, сухощавый, сдержанный мужик. Что называется – «военная косточка». Одет в камуфляж тусклого, зелено-коричневого цвета. На голове подобие берета. Я знаю – это камуфляж-хамелеон. Он способен в несколько секунд мимикрировать и сливаться с обстановкой. Сейчас эта функция не задействована. А берет тоже особый. Внешне это вроде бы берет. Но, если его натянуть поглубже, получается такая шапочка-маска, как носят у нас в спецподразделениях. И уж если ее опустить совсем, то ее нижний край соединяется с воротником-стойкой камуфляжа, превращая его в непромокаемый и непроницаемый комбинезон. Ну, как «непроницаемый» – для насекомых, скажем, для снега и дождя. От пыли и грязи тоже защищает хорошо.

С этим воякой и вышел этот не очень-то приятный разговор.

– Курсант Салага! Как мне доложил ваш инструктор, модификант вами освоен. В общем и целом. Дальнейшее развитие произойдет со временем. Вы переходите к следующему этапу в освоении переданных вам знаний. Теперь время ваших занятий будет отведено следующим направлениям. Я буду вести занятия по космической навигации, космическим кораблям – пилотаж и обслуживание. Инструктор Циркуль – тактика, планирование и проведение боевых операций. Инструктор Шкворень – вождение и использование всего, что движется и стреляет. Вопросы?

– Как к вам обращаться, господин э-э… инструктор?

– Не делайте умное лицо, курсант! Вы же офицер Красной Армии? Вот и обращайтесь в соответствии с требованиями Устава – «товарищ майор». Майор – значит «старший». Ясно?

– Так точно, товарищ главстаршина!

– Достаточно просто «товарищ майор». Мы не на флоте, салага! Уяснил?

– Так точно, товарищ майор! – Ну, что тут поделаешь? Сила солому ломит. Да и зачем я буду с ним бодаться по пустякам? А там посмотрим…

– Итак, каждый инструктор будет с вами работать один день. Полностью. Еще один день с вами продолжит заниматься инструктор Дед. Каптенармус обучит вас работе со средствами связи и закрытой связи. Обучит основам минно-взрывного дела. А также он даст вам простейшие навыки тылового обеспечения. Это никогда не помешает… Знаете, сколько проваливается вроде бы тщательно спланированных операций из-за забытого или не предусмотренного пустяка в обеспечении? И не надо вам знать! Слушайте его внимательно – он очень опытный специалист. Весь этот курс рассчитан на две недели. В случае, если будете не успевать по каким-то предметам, срок обучения будет увеличен. Что, в принципе, нежелательно… Потом – контрольные тесты. Выброска на полигоны, рейды, пилотирование и управление боевой техникой. В завершение – небольшой пробег на космическом корабле.

– Товарищ майор, а когда же…

– Отставить, курсант! Вы в учебном, но боевом подразделении 11-й полевой группы! Все вопросы личного характера – после овладения материалом и сдачи зачетов. И вопросы эти не ко мне. Придет время – зададите их кому положено. Вам все ясно? Вот и хорошо. Найдете Каптенармуса и приступайте к занятиям. Бе-е-гом – марш!

Побежали…

* * *

Я бежал, а ноги-то, как пудовыми гирями скованы… Ух, чую – даст мне сейчас Каптенармус прикурить… За ту шуточку отыграется.

– Курсант Салага прибыл в ваше распоряжение, товарищ инструктор!

Каптенармус с нехорошим таким прищуром посмотрел на меня.

– Ну, прибыл, вот и хорошо… Начнем, помолясь!

Да-а, хорошенькое начало! Помолясь! Что-то мне уже и учиться не хочется…

– Каптенармус, дорогой мой человек! Я когда бежал сюда, многое обдумал, многое понял… Я был не прав, Каптенармус! Та шутка была…

– Зря виляешь хвостом, Салага! Я шутки люблю. И сам не прочь пошутить.

– Вот и я о том же… Ты, если решишь пошутить, хоть сам-то спрячься. А то разорвет обоих…

Каптенармус довольно заржал.

– Не боись, Салага! Уж я-то спрячусь! С минами-гранатами дело имел?

Я тяжело вздохнул.

– Бог миловал…

– А я не буду. Миловать, понятное дело. Ну, давай учиться.

– Давай… Ты только поподробнее, с примерами… Ты первый делаешь, а я повторяю.

Каптенармус заржал опять. Аж слезы у него выступили.

– Не боись, говорю. Если я захочу пошутить, то ты это и понять не сумеешь.

– Ага! Нам на офицерских сборах один такой шутник рассказывал, как они в Афгане в шаровары духам засовывали взведенную гранату и толкали их с обрыва…

Каптенармус пристально посмотрел на меня.

– А ты из какого года будешь, Салага?

– Этот разговор был году в 87-м, что ли. В 1987 году, если точнее… А меня прибрали позднее… Лет через двадцать. С лишним… А ты, Каптенармус, тоже был в Афгане? Что-то ты как-то взвился… Знакомое услышал?

– Был. – Каптенармус посмурнел. – Не то слово – был… Я и сейчас там… Где-то в пещерке косточками белею… Там-то я и пошутил в последний раз. Гранаты еще были, ну я и рванул кольцо, да и поднял подсумок над головой. В полутьме – полное впечатление, что «шурави» сдается. Духам, наверное, понравилось… Или – совсем не понравилось. Трудно сказать, как у них с чувством юмора было…

– А зачем так-то? Уйти не мог?

– Не мог. Ранен я был. Остался прикрывать отход наших… Мы нарвались на духов случайно, но цена этой случайности – чья-то жизнь. Оказалось – моя. Духов я не считал, сразу положили четырех, да и потом… Они сели нам на хвост, стали отжимать под пулеметы. Но загнанная крыса – она больно кусает, туннели узкие, куча рикошетов, почти после каждой нашей очереди кто-то верещал. Тут и я получил по ногам и не смог уйти от гранаты. Порвало меня качественно, не жилец, одним словом, – живот, ноги… А тут духи поднакопились, что-то заорали – атака, значит. Ребят бы задавили числом, а я как раз у духов на пути был. Только и успел крикнуть: «Уходите»! Левая рука была почти целая… Рванул кольцо… В подсумке шесть гранат было…[2]