Все из-за меня (но это не так). Правда о перфекционизме, несовершенстве и силе уязвимости - Брене Браун

Многие женщины говорили в интервью, что используют гнев и обвинение, чтобы справиться со всепоглощающим чувством стыда. В их словах чувствовалось глубокое сожаление и печаль о таком злоупотреблении гневом. Обращение к ярости и злобе как к решению проблемы стыда только усиливает наше чувство собственной неполноценности, мы начинаем думать, что недостойны находиться в людском окружении.

Тэнгни и Диаринг: «Надо ли говорить, что гнев, основанный на стыде, может создавать серьезные проблемы для межличностных отношений. Те, на кого он направлен, склонны рассматривать его как возникающий “на пустом месте”. Чувствуя, что разумного смысла тут немного, злополучная жертва задается вопросом: “С чего бы это?” Хотя такой защитный гнев может ненадолго умерить боль стыда, в итоге он, скорее всего, будет разрушать взаимоотношения между людьми – как в конкретном случае, так и в долгосрочном смысле. Защитное обвинение, под которым кроется стыд, и гнев могут постепенно привести или к уходу из отношений одного или обоих, или к усилению враждебности и взаимных обвинений. В любом случае в конце концов отношения, весьма вероятно, дадут трещину».

Гнев – не «плохая» эмоция. Чувство гнева и его адекватное выражение жизненно необходимы для построения отношений. Но срываться на других, когда чувствуешь стыд, – не означает «чувствовать гнев». Когда мы это делаем, мы чувствуем стыд и маскируем его злостью. Более того, злость и обвинение, в основе которых заложен стыд, редко бывают выражены конструктивно. Стыд переполняет нас эмоциями и болью, и инстинкт стыда/обвинения/гнева выливается на кого-то другого. Если гнев и обвинение – одна из главных наших завес стыда, нам обязательно нужно понять и признать, что такова наша стратегия совладания со стыдом. После этого мы должны найти способ успокоиться и оставаться разумными. В таком случае мы непременно распознаем, что чувствуем стыд.

Многие женщины сообщали, что им помогает глубокое дыхание. Мне оно тоже помогает. При чувстве стыда спокойные, глубокие вдохи и выдохи дают мне возможность обрести почву под ногами. Некоторые женщины говорили, что они просто извлекают себя из этой ситуации и буквально уходят. Каждый может найти свой способ взять тайм-аут, чтобы выбраться из стыда и принять сознательные решения относительно своих реакций и ответов. Из своего исследования и личной жизни я знаю, что это требует долгой практики, а также храбрости, умения учиться на ошибках и извиняться, если гнев и стремление обвинять все-таки взяли над нами верх.

Использование стыда и обвинения для защиты от стыда имеет смысл, если в отношении к вам приемлемо определение «стыдно, когда видно». Для многих из нас стыд – это выставление напоказ, обнаружение или страх обнаружения. Поэтому мы так стараемся спрятать наши слабые места, то, что могут высмеять или осудить. Мы боимся, что нас осадят, и не высказываемся. Мы стремимся выглядеть безупречно и сидим дома, спрятавшись под одеялом.

Но, стыдясь того, что мы видим в себе или что другие видят в нас, мы можем стыдиться и того, чего не видим. Эту другую сторону стыда иногда труднее выявить и назвать: это стыд невидимости.

Я несколько лет преподавала на последнем курсе обучения социальных работников, проводя со студентами семинары о проблемах женщин. Каждый семестр я устраивала на одном из занятий «день журналов». Студентки приносили свои любимые модные журналы и раскладывали их по полу – получалось как минимум 150 разных изданий. Я выдавала девушкам ножницы, клей и картон. Первое задание: за час нужно было просмотреть журналы, вырезать картинки и сделать из них коллаж своей идеальной внешности: одежда, украшения, волосы, макияж, руки, ноги, ступни, обувь и т. д. – на картинке должно быть отражено все, что их вдохновляет. К концу первого часа у каждой получался готовый коллаж, иногда весьма подробный. Одним из самых важных осознаний этого упражнения было то, как быстро мы разрезаем изображения женщин, чтобы составить из них наши идеальные картинки. Мы хотим использовать ее глаза, нос, губы, волосы, но другого цвета. Руки у нее слишком тощие, а вот бедра мне нравятся. Мы, по сути дела, расчленяем женщин, чтобы вырезать отдельные части и сложить из них совершенство.

Следующее задание было такое: я предложила найти и вырезать из журналов картинки, похожие на них. Изображения должны соответствовать реальному облику участников: внешний вид, размеры и формы тела (руки, ноги, ягодицы…), одежду, которую они надели сегодня, волосы и т. д. Примерно через четверть часа многие студентки терялись и бросали работу. Кому-нибудь удавалось найти похожую прическу или туфли, и на этом все заканчивалось. После этого упражнения я задавала группе один простой вопрос: «Где здесь вы? Вы платите за этот журнал. Вам он нравится. Но где в нем вы?»

Ответ простой, но может вызвать стыд. Нас там нет, потому что мы в этой культуре ничего не значим. И чем дальше вы от идеала (молодая, красивая, белая, приятные черты, сексуальная, стройная; выглядите как дитя, богато, соблазнительно, беззащитно, смущенно, испуганно) – тем меньше вы значите.

Последний шаг в упражнении с журналами – ответить на вопрос: «Как вы чувствуете себя, будучи невидимкой?» Подавляющее большинство женщин отвечали, что они немедленно начинают винить себя: я невидима, потому что недостаточно хороша, или я невидима, потому что незначительна. Только когда мы начали говорить о критической осознанности, женщины начали понимать, что винить себя – разрушительное занятие, которое приводит к стыду.

Невидимость означает разобщенность и бессилие. Когда мы не видим, как нас отражает наша культура, мы чувствуем, что нас уменьшили до таких ничтожных размеров, что мы вот-вот будем стерты, удалены из мира важных вещей. Как процесс стирания, так и его итог, невидимость, могут быть невероятно стыдными.

В тех интервью, где речь шла о старении, травмах и стереотипах, четко прослеживалась тема невидимости; равно как и там, где дело касалось личных характеристик вроде расы или сексуальной ориентации. Делясь со мной своими открытиями и переживаниями, участники исследования помогли мне нащупать основной механизм, который используется, чтобы сократить и стереть нас: стереотипы.

Хотя все мы каждый день пользуемся стереотипами, думаю, полезно будет начать с определения. Вот самое четкое из найденных мной: «Стереотип – это чрезмерно обобщенная, жесткая характеристика, приписываемая людям, принадлежащим к определенной группе» [37]. Иногда мы со спокойной душой применяем стереотипы в разговоре, потому что используем их не из предрассудков и не желая кого-то очернить; мы просто хотим быстро и емко охарактеризовать человека.

• Она этого не сделает. Она же «зеленая».

• Ой, не знаю, что она об этом подумает. Она такой консерватор.

• Не спрашивай у нее. Она полнейшая клуша.

Я чаще всего ловлю себя на том, что фиксирую внимание на обуви: она носит сабо, эта – шлепанцы, а эта – мокасины.

Такие фразы кажутся вполне безобидными. Но от безобидного до позорного – один шаг. Взгляните на такие утверждения из интервью.