Место для нас - Хэрриет Эванс

– А я попробую…

Кэт зажмурилась, потянулась к Джо и поцеловала его.

Ее щеки уколола щетина. Джо прижал ее к стене дома, а она отчаянно прильнула к нему, ощущая его вес, его вкус, слыша его тяжелое дыхание…

И вдруг он резко отступил и покачал головой.

– Прости меня… Нет.

Кэт рассмеялась. Ее губы еще хранили вкус его губ. Она чувствовала себя пьяной и смелой.

– Что?

– Нет. – Джо снова покачал головой. – Не надо.

Он смотрел на нее так, словно она была призраком.

– Отлично, – процедила Кэт сквозь зубы. – В чем проблема?

– Я… я не должен был этого делать. Вот и все.

Кэт начала очень быстро трезветь.

– У тебя кто-то есть?

– Нет, – ответил Джо. – То есть да. Я не знаю…

– Что это значит, черт побери?

Джо прижал кончики пальцев к губам, часто дыша.

– Это значит, что я не должен был целовать тебя.

– Это я тебя поцеловала. Потому что хотела.

– И я хотел. Но нельзя.

Кэт прижала руку к стене дома, чтобы устоять на ногах.

– Карен… – произнесла она, внезапно все осознав. В то же мгновение выпитое шампанское дало о себе знать кислотой в желудке. – Ты спишь с Карен. Люси мне говорила… Когда я вас увидела вдвоем в пабе, я сразу подумала… – Она не договорила. – О боже. О черт. Ну конечно!

Джо потянулся к ее руке.

– Кэт, все очень сложно…

Она отшатнулась от него.

– Ничего себе! Да ты настоящий змей-искуситель! Сегодня вечером ты здесь, подаешь нам шампанское, болтаешь со мной про детские книжки, подлизываешься к моим бабушке с дедушкой. «О, Джо такой чудесный!» А сам… спишь с Карен? – прошипела она. – Дрянь ты такая. Мой дядя… моя кузина… Убирайся отсюда! Пошелпрочь!

– Хотел бы. – Джо покачал головой. – Но не могу. Пока не могу.

– Вряд ли по тебе тут будут скучать.

– Я ищу выход, – тихо проговорил Джо. – Честное слово. Послушай…

– О господи! – Кэт утерла губы рукавом платья. – Какая же я дура. Поверить не могу.

– Конечно, нельзя было. Но ты не представляешь, как сильно мне хотелось поцеловать тебя.

Кэт чувствовала, как горят глаза от невыплаканных слез. Она отвернулась.

– Я пойду в дом. И больше не смей ко мне…

– Тс-с…

Джо схватил ее за руку и повернулся к саду, насторожившись, словно зверь, учуявший запах опасности.

– Нечего тут командовать… – начала было Кэт.

Рука Джо крепче сжала ее руку, а она проследила за его взглядом.

На выложенной плиткой дорожке между клумбой с маргаритками и овощной грядкой появилась фигура женщины, бесшумно и быстро шагающей под дождем. Кэт и Джо инстинктивно попятились к стене. Дождь усилился, разглядеть незнакомку было невозможно до тех пор, пока она не обошла край грядки.

– До завтра, милая Дейзи, – еле слышно произнесла она, повернувшись лицом к темному лесу, и послала воздушный поцелуй в ночь.

Кэт затаила дыхание и помимо воли вновь потянулась к руке Джо – теплой и сильной. Отдернула руку она только тогда, когда Марта устремила взгляд почти прямо на них и ее глаза сверкнули в темноте. А потом Марта повернула к парадному входу в дом и скрылась из глаз.

Август 2008

Не надо было мне возвращаться.

Я и не догадывалась, как будет больно.

Ну не получается из меня такой человек… Какой человек, кстати говоря? А сестричка, которая бросает конфетти и радуется за своего брата. Вот такой человек.

В общем, Билл снова женится; мы стоим вокруг и выглядим счастливыми. Если честно, мне все это кажется дикой ерундой. Я всегда считала, что он либо гей, либо из таких холостяков… ну, знаете, их порой описывают в детективных романах. Вот наш старый викарий был из таких. «Просто я не из тех, кто женится» – так они о себе говорят.

А я, пожалуй, не из тех, кто выходит замуж. И всякий раз, стоило мне глянуть на Билла и на эту крысоподобную девицу, которая вцепилась в него цепкими красными лапками, мне хотелось расхохотаться. Как же это глупо – люди роются в мусоре, чтобы найти себе пропитание, дети тысячами умирают от укусов насекомых, женщин каждый день насилуют и убивают, и никто и глазом не моргнет, а тут на тебе – солнечный день, и все такие чистенькие, в ратуше… Благостные и респектабельные. И дочка моя тут. Каждый улыбается и говорит: «Привет, как поживаете?», словно мы все здесь дальние родственники на семейном сборище.

Она совсем на меня не похожа. И хорошо. Она и на отца не похожа. Тоже хорошо – Джайлс был хлюпиком. Она похожа на маму, вот и славно. Мама стареет. У Левши распухло колено, он едва ходит, и вид у него подавленный. Билл наконец достиг среднего возраста, к чему он, похоже, рьяно стремился с самого детства. Флоренс… О боже, Флоренс в точности та же самая, но при этом хихикает и нарядилась в цветастое платье от Лоры Эшли, и все было бы замечательно, если бы не выглядело так нелепо. Похоже, она таки уговорила какого-то идиота ее трахнуть, потому что скалится от уха до уха.

Господи, ненавижу Бат! Ненавижу быть дома и снова ходить по этим дорожкам. Не такой я человек. В Керале я другая, совсем другая. Я встаю утром и знаю, что делать, и никто не пялится на меня, никто не вынюхивает запах прошедших лет, разочарований и страха – а именно так меня обнюхивают здесь. Постоянно твержу себе, что скоро вернусь в Кералу, надо лишь немного подождать. А потом вдруг вспоминаю, что я натворила и что вернуться туда я не могу.

Какая же я дура, какая треклятая дура! Сколько я всего хотела – намного больше, чем имела. Дом покрасивее, одежду пошикарнее, денег на машину. Ну хоть чуточку радостей для себя! И вокруг говорили, что я всего этого заслуживаю. А если честно – вот совсем-совсем честно? Столько для них сделала – конечно, заслужила! Но я слишком доверчива. Я связалась с плохими людьми, и они меня предали, понимаете? За последние несколько месяцев я потеряла все и теперь ни на что не гожусь.

Кэтрин очень худенькая. У нее синяки под глазами, и она так стеснительно улыбается, словно не знает, позволено ей радоваться чему-то или нет. Недавно она сошлась со своим бойфрендом и работает в парижском журнале мод. Я удивлена – мне она казалась одиночкой. Не могу ее раскусить. И никогда не могла. «По-моему, мода – совершенно не ее дело», – сказала я маме, а она мне ответила: «Ужасная ирония судьбы, Дейзи. Детка, неужели ты не понимаешь, почему она занялась этой работой?»

«Детка». Конечно, не понимаю, потому что не понимаю ничего.

Если бы я только могла получить какую-то помощь, хоть что-нибудь, что успокоило бы меня, чтобы все вновь стало далеким и туманным. Такое впечатление, что находишься в помещении, где полным-полно людей, которые тебя вроде как любят. Мне ненавистна даже мысль о том, что они считают, будто имеют на меня какое-то право. Если честно, то я жутко устала. Просто ужасно устала от всего. Хотя вряд ли кто-то это понимает. Не надо мне было возвращаться.