Меч Шаннары - Терри Брукс

Вход в Зал Королей.

Величественный и грозный, он вызывал своим видом благоговейный трепет. По обе стороны черного прямоугольного проема стояли две чудовищные каменные статуи, высеченные прямо из темной скалы и возвышающиеся над тропой на добрые сто футов. Каменные стражи имели вид закованных в доспехи воинов, бдительно возвышающихся в глубокой тени скал, сжимающих рукояти громадных мечей, которые стояли перед ними на земле. Ветры и время покрыли их суровые бородатые лица бессчетными шрамами; глаза их, до сих пор кажущиеся почти живыми, внимательно разглядывали восьмерых смертных, стоящих на пороге охраняемого ими древнего зала. Над громадным порталом в камне были высечены три слова мертвого и давно забытого языка, очевидно, предостерегающие входящих о том, что перед ними лежит гробница мертвых. За просторным проходом ожидала безмолвная тьма.

Алланон собрал всех спутников вокруг себя.

— Многие годы назад, еще до Первой Войны Рас, люди, чьи истоки потеряны во времени, служили здесь священниками богов смерти. В этих пещерах они хоронили королей всех Четырех земель, вместе с их семьями, слугами, любимыми вещами и драгоценностями. Родилась легенда, гласящая, что в этих склепах могут обитать лишь мертвые, и лишь священникам дозволено наблюдать за погребением покойных правителей. Все остальные, кто входил в эти усыпальницы, исчезали без следа. Со временем культ распался, но зло, накопившееся в Зале Королей, продолжало свое существование, слепо служа священникам, чьи кости превратились в прах многие века назад. Мало кому удалось пройти‡ Он спохватился и оборвал фразу, заметив немой вопрос в глазах своих слушателей.

— Я проходил через Зал Королей — в нашу эпоху это удавалось только мне, а теперь удастся и вам. Я друид, последний из живущих на земле. Как и Брона, как и Бремен после него, я изучал черные искусства и стал магом. У меня нет силы Властелина Тьмы — но все же я смогу провести вас через эти пещеры, тянущиеся сквозь толщу Зубов Дракона.

— А потом? — донесся из тумана тихий вопрос Балинора.

— С гор нас выведет узкая тропа, которую называют Драконьей Морщиной. Оттуда нам уже будет виден Паранор.

Наступило долгое напряженное молчание. Алланон знал, о чем они думают; не обращая на это внимания, он продолжал.

— За этими воротами нам откроется множество коридоров и покоев, где заблудится всякий, кто не знает точного пути. Часть ходов опасна, часть — нет. Вскоре мы подойдем к туннелю сфинксов, огромных статуй, подобных этим стражам, но имеющих тела полулюдей— полузверей. Тот, кто взглянет им в глаза, тут же превратится в камень. Поэтому все вы должны завязать себе глаза. Кроме того, вы свяжетесь веревкой. Вы должны сосредоточиться на мне, думать только обо мне, ибо их воля, сила их мыслей настолько велика, что может заставить вас сорвать повязки и посмотреть им в глаза.

Семеро людей в нерешительности взглянули друг на друга. Предстоящее испытание начинало казаться им верным самоубийством.

— Миновав сфинксов, мы пройдем по пустым проходам, ведущим в Коридор Ветров, туннель, где обитают невидимые существа, в честь астральных духов из древних легенд называемые баньши. Это просто бесплотные голоса, но эти голоса лишают смертных рассудка. Я дам вам кусочки материи, которыми следует заткнуть уши, но главное для вас опять — сосредоточиться на мне, дать мне заслонить ваш разум своим, чтобы оградить вас от всей безумной силы голосов. Вы должны быть спокойны; не сопротивляйтесь мне. Вы запомнили?

Он насчитал семь еле уловимых кивков.

— Пройдя через Коридор Ветров, мы окажемся в Гробнице Королей. Нам останется миновать последнее препятствие.

Он оборвал свою речь, с опаской взглянув на вход в пещеру. Какой-то миг все ждали, что сейчас он закончит начатую фразу, но вместо этого он жестом приказал им идти за ним к темному провалу. Они в смятении прошли между каменных великанов, полускрытых в сероватом тумане, клубящемся перед высокими склонами утеса; черное зияющее отверстие впереди походило на разинутую пасть громадного хищного зверя. Алланон извлек из недр своего плаща несколько широких черных повязок и раздал их каждому. С помощью длинного мотка скалолазной веревки члены маленького отряда связались друг с другом; первым оказался уверенно стоящий на ногах Дарин, последним вновь встал принц Каллахорна. Они проверили, надежно ли держатся повязки, и взялись за руки, образовав живую цепь. В следующий миг цепочка людей осторожно двинулась ко входу в Зал Королей.

В пещерах стояла мертвая давящая тишина, усиленная еще и тем, что вокруг внезапно стих шум ветра и стук их сапог по скалистой тропе. Пол туннеля оказался неожиданно ровным и гладким, но холод, долгие столетия скрывавший древний камень, уже начинал закрадываться в их напряженные тела, вызывая непроизвольную дрожь. Все они молчали, стараясь побороть это напряжение; Алланон с осторожностью вел их по длинным, почти прямым коридорам. Шеа, идущий в середине движущейся на ощупь цепочки, чувствовал, как пальцы Флика в окружающем мраке все сильнее стискивают его руку. Со дня своего бегства из Дола они старались держаться поближе друг к другу, связанные общими переживаниями теснее, чем кровью. Шеа чувствовал, что эта связь не порвется, что бы с ними теперь ни случилось. И он не забудет, на что пошел ради него Менион. Подумав о принце Лиха, он невольно улыбнулся. Горец так сильно изменился за последние дни, что стал почти что другим человеком. Прежний Менион еще напоминал о себе, но теперь в нем росло нечто новое, чему Шеа затруднялся дать название. Но ведь все они, и Менион, и Флик, и он сам, немного изменились, хотя эти изменения можно было заметить, только если очень долго и пристально рассматривать человеческий характер. Он задумался, заметил ли перемены, произошедшие с ними, Алланон — Алланон, всегда обращавшийся с ним не как с мужчиной, а скорее как с мальчиком.

Они неуверенно остановились, и в наступившей гнетущей тишине в мыслях каждого из них беззвучно зашептал властный голос друида: помните мое предостережение, думайте только обо мне, сосредоточьтесь на мне. Затем живая цепь двинулась вперед, оглашая пещеру гулким эхом стука сапог по камню. В тот же миг, несмотря на завязанные глаза, они ощутили впереди ожидающую их опасность, безмолвную и терпеливую. Шли секунды, отряд медленно продвигался вглубь пещеры. Люди ощущали присутствие неподвижных каменных исполинов, возвышающихся вдоль стен — статуй с человеческими лицами и уродливыми телами фантастических зверей. Сфинксы. Мысленным взором люди видели их глаза, пылающие вокруг слабой тени Алланона; они начинали ощущать силу, препятствующую им думать о друиде. Настойчивая воля каменных чудовищ проникала в их сознание, по капле сочась в их спутавшиеся мысли, настойчиво требуя от людей посмотреть в их мертвые глаза. Каждый из них ощущал быстро растущее стремление сорвать защитную повязку, оберегающую их зрение, вырваться из тьмы и свободно разглядеть удивительные статуи, в безмолвии смотрящие на них.

Но когда всем им уже казалось, что в следующий миг настойчивый шепот сфинксов должен наконец сломить тающее упорство слабеющих путников и окончательно отвлечь их мысли от бледнеющего образа Алланона, паутину мрака беззвучно рассекла его железная мысль. Думайте только обо мне. Они машинально подчинились приказу, стряхивая с себя всепоглощающее стремление поднять взгляд к безмолвным каменным лицам. Единоборство мыслей не прерывалась ни на минуту, цепочка вспотевших и хрипло дышащих людей на ощупь брела по запутанному лабиринту невидимых фигур, связанная воедино веревкой на поясе и властным голосом Алланона. Никто не разжимал рук. Друид уверенно вел их между двух рядов сфинксов, не отрывая глаз от камня под ногами; его несгибаемая воля боролась за власть над умами его слепых подопечных. Затем лица каменных созданий наконец начали тускнеть, удаляться, оставляя смертных в безмолвии, одиночестве и мраке.