Под другим небом - Эва Гринерс

О Наташе, наверное, придётся забыть. Она ушла от него, заподозрив его в измене. И что он сможет доказать ей теперь? Когда он стал мужем и почти отцом.

Он нашел кухню, которую осмотрел с некоторым страхом. Такого он еще не видел. Всё из стекла и какого-то серого металла.

Впрочем, к чертям Кэтрин и Олдина с их домами и чудесами. Сделали из него ручное животное, лишили надежды на счастье.

Но по-настоящему он почему-то разозлиться не мог. В этой её страсти к нему было что-то жалкое и обезоруживающее.

Джастин не выдержал и выругался, как мог выругаться только в загульный период молодости.

Затем увидел колокольчик и позвонил в него.

Через пару секунд появился мужчина средних лет, который молча поклонился и стал ждать указаний.

— Приготовьте, пожалуйста, завтрак посытнее. Прямо сейчас. И кофе.

Мужчина еще раз поклонился, а Джастин вышел.

Подумав, он развернулся и пошел в сторону от дома. Нужно было действительно подумать, как жить дальше. А потом идти к своей жене и спасать ей жизнь ради их ребенка, которого он даже не помнил, как зачал.

Какой-то чудовищный невыносимый бред. Может быть было бы лучше и дальше оставаться с выключенным наглухо сознанием, чем гореть в этом аду, который устроила ему Кэтрин.

Он вспомнил лицо Наташи и тут же абстрагировался от всех мыслей о ней. Какой смысл, если он потерял её.

Через несколько дней они с Кэтрин покинули остров и вскоре были по дороге к дому Олдина.

Джастин был с женой внешне вежлив и ровен. Почти такой же, как лишенный собственной воли, как отмечала про себя Кэтрин.

Чувствовала она себя с каждым днём всё хуже, хотя физически ей стало немного легче после того, как она отпустила сознание Джастина.

Может и правда отец сможет ей помочь. Она сунула свою ладонь в руку Джастина, и тот дежурно сжал её.

Их экипаж подкатил к изящным воротам поместья лорда Ангуса. Наконец-то, они были дома.‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Мы с Лисой шли знакомым мне путём к дому Феломены. В первый раз я брела здесь по холодной грязи, в темноте, едва помня себя.

Сейчас же было лето, не жаркий ясный день. Поле было затянуто молодой зелёной травкой и бело-желтыми россыпями одуванчиков. Лиса бежала чуть впереди меня, путаясь в их длинных стеблях.

Дочь торопилась, кудряшки прыгали и развевались от лёгкого ветерка, ну а мне хотелось чуть-чуть притормозить и вздохнуть поглубже. От бешеного волнения я никак не могла наполнить лёгкие целиком.

Было так странно переместиться безболезненно и просто, без страхов и провалов в памяти. У Лисы, наверное был огромный дар, а ведь она еще совсем малышка.

— Мамочка, давай быстрее! — потребовала дочь, остановившись и глядя на меня в нетерпении. А у меня так болезненно и сладко замирало в груди, что ответить я смогла только улыбкой.

Какое-то незнакомое чувство овладевало мной, это было похоже на прилив сил, но не совсем. Что-то мне подсказывало, что я вроде как перешла на новый уровень своего скромного дара. Однако, в чём его усиление я пока не могла понять. Но это точно было так. Ладно, здесь я точно разберусь. И я чуть прибавила шаг, уже подгоняемая нетерпением.

Вот и знакомая дверь. Она была распахнута. Я взяла Лису за руку и остановилась на секунду, прежде чем войти. Всё вокруг цвело пышным цветом. Дорожки были обрамлены цветами. Я всем сердцем чувствовала, что я дома.

Лиса нетерпеливо подпрыгивала, дергая меня за руку, и только я сделала шаг вперёд — на пороге дома появилась Феломена.

Замерев на мгновение, она кинулась ко мне, одновременно крича кому-то:

— Сюда! Сюда!

Она уже прижимала мою голову к себе, а я всё еще не могла поверить, что это не сон.

— Фанни-ма… — выдохнула я и обхватила старушку так крепко, что наверное, могла сломать.

Тут же я услышала радостный визг Лисы и поняла, что из дома показалась Дилли, которая тоже испустила возглас, похожий на клич команча, и кинулась к нам.

Дальше понять что-либо было трудно, мы все говорили одновременно, двигаясь к дому. А в дверях показался мистер Доусон, и снова объятия, и радость, и слёзы.

Но их всех я ожидала увидеть, а сюрприз ждал меня впереди. Едва мы вошли в дом, из бокового коридорчика первого этажа показалась…коляска Абрахама и следом за ним шла Мэг!

Господи, как они здесь очутились, за тридевять земель! У меня шла кругом голова.

— Абрахам! Мэг! Наташа вернулась! Моя Наташа вернулась с Лисой! — Дилли-Дил радостно звенела, хотя они и сами всё уже видели.

Я порывисто обняла их по очереди. А затем всех оттеснила Дилли, повиснув у меня на шее. Лиса хлопала в ладоши и бегала от одного к другому, а все пытались хоть на секунду её удержать, чтобы рассмотреть и обнять.

Наконец, первая радость встречи улеглась. Мы все расселись на любимой знакомой до мелочей кухне, мне задавали вопросы — как мне удалось вернуться, я рассказывала всё по порядку, обходя острые углы с Марком.

Когда я дошла до того момента, как мне удалось найти письмо Джастина, я почувствовала, что все как-то неловко затихли. Я тоже замолчала. Предчувствия овладевали мной какие-то нехорошие…Почему до сих пор никто не заговорил о Джастине? Почему Доусон не едет за ним?..

— Джастин… — произнесла я, — он здесь?

В ответ мне была тишина, они только переглядывались.

— Что с ним? — выкрикнула я, уже по-настоящему испугавшись.

Ко мне подъехал Абрахам на коляске, взял за руку.

— Наташа, мы с Мэг приехали сюда, чтобы всем вместе выяснить это. Джастин был в отчаянии, когда ты исчезла и всеми силами пытался тебя найти. Когда он понял, что не справится сам, он приехал ко мне, чтобы найти ответ в книгах, которые остались у меня. Но ответа там не было.

Я в страхе ждала, что он скажет мне дальше.

— У него оставался только один выход — ему пообещала Кэтрин, что в крайнем случае он может обратиться к её отцу, и Джастин уехал к ним. Больше мы его не видели, и не знаем, что с ним. Скорее всего, что-то случилось.