Выход А - Евгения Батурина

Вымыла посуду, навела порядок на кухне, а заодно – в двух комнатах, куда раньше даже не заходила. Нашла стопку старых рок-пластинок («Слова: П. Маккартни» – было написано на одной из них), сунула Илюхе под дверь.

Сбегала за Кузей, поздоровалась с Дорой Иосифовной, бабушкой-колобком, которая пришла за Таней. Она угостила меня треугольными пирожками с рисом и яйцом и почему-то погрозила пальцем. Я осмелела и спросила Таню, не хочет ли она, чтобы я заплела ей косичку – ее прекрасные темные волосы сильно лезли в глаза. Таня нахмурилась, отказалась, а потом вдруг передумала и даже села ко мне на колени. Я от радости заплела целых три косички – ни у кого из девочек «Бурато» столько не было.

Дора Иосифовна предложила всем вместе выпить кофе в кафе, оплетенном гирляндами, за углом. Заказала лавандовый раф мне и себе, чтобы я не выпендривалась и попробовала. Вкусно, черт побери.

С трудом расцепив детей, которые играли в дурацкие слова (это как в города, только вместо городов смешные слова вроде «тюфяк» – «костоправ» – «вотчина»), мы разошлись по домам. Таня радостно скакала – так, чтобы подпрыгивали все три косички одновременно.

Илюха, гордый обладатель новых старых пластинок, открыл нам с Кузей дверь и предложил посмотреть «Свинку Пеппу» на английском. Исаич весьма натурально хрюкнул и присоединился. Когда я начала влюбляться в папу Свина, пришло дымящееся восторгом сообщение от Миланы: она выбрала название для своего материнского блога. Я застыла в ожидании, как перед уколом. Из всего списка вариантов Милане приглянулось то, что я отправила последним, для количества – «Чудо в кармашке» (@chudo_v_karmashke на языке инстаграма).

На улице пошел снег сплошной мерцающей стеной.

Это был лучший рабочий день в моей жизни.

Одну неделю, одну планерочку и сто снегопадов спустя я сидела с ноутбуком на кухне и расшифровывала интервью, которое Милана дала самой себе по поводу запуска «Чуда в кармашке». Она прислала мне аудиофайл и попросила срочно сделать из него текст для приветственной страницы.

«Вопрос (Милана так и произносила вслух: “Вопрос”!): Как появилась идея проекта? Ответ Миланы: Однажды я почувствовала, что во мне что-то шевелится. Это была новая жизнь, озарившая мою жизнь особым удивительным светом…»

На планерочке в ресторане присутствовали, помимо меня, фотограф, продюсер съемок, визажист, стилист с чемоданом одежды, подруга Миланы – начинающий ювелир с сэмплами своих изделий, и двое детей с уставшей няней. За четыре часа мы сильно продвинулись. Во-первых, Милана выбрала браслетики и одну шляпу. Во-вторых, ее старший сын Елисей укусил официанта за ногу. В-третьих, было решено, что Милане как руководителю необходим личный ассистент. В-четвертых, после долгих прений определили дату запуска – 2 марта. По этому поводу младший сын Миланы Гордей устроил салют из салата – закидал всех свежими помидорами.

– А теперь работать! – захохотала мадам Кармашкина. – Собирать материальчик. У нас всего два месяца, а в новогодние праздники я уезжаю кататься на лыжках. Тонечка, ты как мой биограф должна придумать, как это обыграть в проекте!

Значит, я биограф. Надо вставить это в резюме. Биограф и обыгрыватель лыжек – редкая специализация.

И вот сидела я, расшифровывала фантазии Миланы на тему «Чужого», предвкушала, как буду все это редактировать незаметно для нее – чтобы не ранить чувства работодателя, и старалась не унывать. Да, теперь Милана атакует мой ватсап в любое время дня и ночи и требует то прослушать интервью, то придумать хештег к ее фотографии с хорьками, то просто выбрать один кадр из фотосессии в браслетиках. Да, говорит она плохо, а пишет еще хуже. Да, она в жизни не работала, поэтому сейчас неумело играет в бизнес-леди – например, периодически спохватывается и напускает на себя начальственную строгость.

Но все это ерунда, если сравнить ее с той же Пеленгас. Милана не злая, не жадная (в ресторане, который явно был по кармашку только ей, она за всех в итоге и заплатила), не заставляет меня ходить в офис и не пересчитывает мои пятницы. Почти фея. А сравнивать эту работу с нормальной – с Буком, например – я себе запретила. Хватит уже. Так всю жизнь протоскуешь по эскимо за 11 копеек и умрешь от голода, не желая признавать перемен. Поезд ушел, так радуйся, что успела в нем немножко прокатиться.

«Закончилась для тебя журналистика! Распродали!» – сказала я сама себе, взяв пример с Миланы. И улыбнулась кривенько в ответ.

В эту секунду зазвонил телефон:

– Антонина, добрый день. Вам удобно говорить? Меня зовут Наталья, я представляю издательский дом…

Настоящий издательский дом представляла Наталья. Такой же большой, как тот, что выпускал Бук, и располагался там же, в Марьиной Роще – через дорогу от Бука и справа от «ЖП».

Меня пригласили на собеседование в женский журнал. Известный и довольно хороший, прямой конкурент того, в котором я когда-то начинала глянцевую карьеру, уж простите мне это смешное высокопарное выражение. Они искали главного редактора. По телефону сообщили, что их издатель – мой личный фанат и хохочет над моими постами в фейсбуке. Также похвалили Бук и сказали, что это был самый качественный журнал в своем сегменте. Потом назначили встречу с тем самым фанатеющим издателем – прямо на завтра, на удобное мне время. Я выбрала 15.00, чтобы потом успеть за Кузей.

Вот так бывает в жизни, даже в моей. Минута – и ты уже не биограф лыжницы Миланы, а уважаемый журналист в своем сегменте.

Я на автопилоте закончила расшифровку интервью, отредактировала его так, что самой понравилось – похвала всегда придавала мне скорости, – и отправила мадам Кармашкиной. Судя по количеству ответных поцелуйчиков в ватсапе, Милану моя работа тоже устроила. Ну либо она просто не успела прочитать файл.

Я решила никому не рассказывать о завтрашнем собеседовании. Отчасти потому, что слабо верила в реальность происходящего – отвыкла от хороших новостей. Отчасти потому, что устала уже всех разочаровывать. Возьмут меня на работу – отлично, сочтем это предновогодним чудом и отпразднуем. Не возьмут – я переживу, а близким не придется в сотый раз сочинять утешения.

Главное, не надеяться. Не на-де-ять-ся. Надежда вредна, она заманивает за угол, обещает показать кое-что интересное и оставляет тебя голой и уязвимой.

Лучше пойти и заняться простыми безопасными делами. Разгрузить стиральную машинку, например. Зарядить подсевший от Миланиных сентенций ноутбук. Смолоть кофе к приходу Илюхи. Отвлечь злую судьбу и не дать ей втюхать себе еще одну, даже слабенькую надежду.

Сегодня утром в «Бурато» я вытирала потекшую под снегом тушь и заметила в зеркале, что Танин папа Гоша на меня смотрит. Дольше, чем обычно смотрят на человека, к которому вы абсолютно равнодушны. Он не знал, что я его вижу, и задержал на мне взгляд. И что же? Я не сделала никаких выводов. Ни одного! Потому что это моя новая стратегия – не надеяться, не надумывать и не заигрывать с реальностью. Только факты и конкретные предложения могут заинтересовать обновленную Антонину Козлюк.