Пропавший - Мэри Торджуссен

– Трех месяцев еще не прошло, – возразила я, хотя до такого срока не хватало всего нескольких дней, и мы обе знали это.

Дверь распахнулась. Джеймс вернулся за своим бокалом вина. Он наполнил его до краев, а Кэти сказала:

– Ладно тебе, Джеймс. Забудь на сегодняшний вечер о работе.

– Не могу, – ответил он, отхлебнув немного вина.

Кэти сделала сердитое лицо и отвернулась от него.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила она. – Каково это – быть беременной?

Я покачала головой, по-прежнему не имея ни малейшего желания говорить об этом.

– У меня не было много времени, чтобы вникать в свое физическое состояние. Слишком сложно все на работе…

Я замолчала, сообразив, насколько глупо звучало подобное заявление после того, как меня отстранили именно за то, что я почти ничего не делала.

– Тебя тошнит?

– В буквальном смысле тошнило всего несколько раз, но мутит постоянно. Жуткое ощущение.

– Ты всеми силами стремишься не думать об этом, верно? – произнес Джеймс. – Но проблема никуда не денется сама собой.

Пока он произносил эту фразу, я вдруг поняла, что могу воспользоваться специальной программой, чтобы взглянуть на здание, где располагалась фирма Мэтта, прежде чем отправиться туда. И мне не терпелось снова оказаться дома наедине с компьютером и своими записями.

Я встала и сказала:

– Знаю. Ты прав, но сейчас мне лучше вернуться к себе.

– Кстати, ты принесла с собой письмо? – спросила Кэти. – Ты хотел изучить его, Джеймс?

– Да. У меня есть мощное увеличительное стекло, и я подумал, что нужно присмотреться к марке.

После небольшого замешательства я напомнила:

– На конверте никакой марки не было.

– Точно, ты упоминала об этом, – кивнула Кэти, – однако конверт все равно пришел по почте, не так ли? Он у тебя с собой?

– Нет, – ответила я. – Его у меня кто-то украл.

– Что? – воскликнула она.

– Кто-то унес его из моего дома.

Я заметила взгляд, который Кэти бросила на Джеймса.

– Ты уверена, что не потеряла его сама? – спросил он.

– Разумеется, уверена! Я прикрепила письмо к холодильнику, но позавчера, когда вернулась домой, оно пропало.

Я снова перехватила взгляд Кэти. Не оставалось сомнений: она считала, что историю с письмом я выдумала.

– В любом случае, – добавила я, – мне пора. – И взяла свою сумочку.

– Не уходи, – попросила Кэти. – Мы вовсе не хотели расстраивать тебя. Побудь у нас немного. Может, захочешь с нами поужинать? Мама привезла нам прекрасное жаркое. Почему бы тебе тоже не подкрепиться?

– Нет, спасибо, мне нужно вернуться домой. Мне вообще не следовало уезжать. Чувствую себя отвратительно.

– Но чувствуешь ли ты себя дома в безопасности? – вдруг произнес Джеймс. – Ведь с тобой происходят странные вещи.

– Джеймс! – осадила его Кэти. – Прекрати даже упоминать об этом. Ты только напугаешь ее еще сильнее.

Я их почти не слышала. Размышляла о том, что как только снова увижусь с Мэттом, получу шанс поговорить с ним, непременно спрошу, зачем он проникал в дом и посылал мне сообщения. Почему не позвонил и не сказал прямо, что хотел бы вернуться?

На секунду я закрыла глаза. Я почти достигла цели. Уже завтра я встречусь с ним.

Больше я ни о чем думать не могла.

Я проснулась в шесть часов утра. Как только перевернулась на другой бок и увидела пустое пространство в постели рядом с собой, сразу вспомнила, что наступал день, когда я увижусь с Мэттом. И села на кровати так резко, что закружилась голова. До меня только сейчас дошло: за весь вчерашний день я вообще ничего не съела.

В кухне, дожидаясь, пока в тостере поджарится ломтик хлеба, я решила составить план действий на бумаге, а не использовать для этого мебель, и выбежала из дома, чтобы забрать из машины блокнот. Нельзя было рисковать, чтобы кто-нибудь прочитал мои записи.

Манчестер находился в часе езды от меня, но я знала, что следует добавить дополнительные полчаса на поиски здания фирмы в городе. Я совсем не знала этого города и не хотела прибыть туда уже после ухода Мэтта с работы. А потому наметила приехать к 15.00, чтобы иметь достаточный запас времени. Мэтт никак не мог уйти раньше. Он ведь и прежде часто задерживался у себя в конторе.

А потом я призадумалась. Действительно ли он так часто работал по вечерам? Может, встречался со своей новой подружкой? Вспомнила, как порой долго ждала его возвращения. В такие вечера ужин не удавался, настроение портилось, а я много пила просто от нечего делать. Мэтт был амбициозен – это я знала и потому воспринимала как должное его желание работать в любое время суток. Это и меня заставляло работать упорнее, должна признаться, но чаще я лишь ощущала себя брошенной в одиночестве. И теперь приходилось гадать, не проводил ли Мэтт время с другой. С женщиной, настолько важной для него, что он решился на столь странный уход из моей жизни.

Иногда у меня все же зарождалась надежда, пусть и хрупкая, что никакой другой женщины не существовало, но в таком случае все становилось совершенно необъяснимым, не имело смысла. И к тому же мне нужно было на кого-то возложить вину. А на кого еще, если не на красотку, которая увела у меня Мэтта? Бессонными ночами меня сжигала ревность к той, с кем он сошелся, но уже утром я считала, что стоит мне найти его, просто поговорить, и Мэтт поймет – на самом деле он любит только меня. И непременно вернется.

Я приняла душ и помыла голову, но когда начала сушить и укладывать волосы, мне никак не удавалось заставить их выглядеть так же эффектно, как прежде. Волосы были тусклыми и неопрятными. Я видела свое отражение в зеркале и впадала в отчаяние. Нельзя было встречаться с Мэттом в таком виде.

Как только открылся салон красоты по соседству, я сразу записалась на стрижку, укладку, маникюр и педикюр. Мне необходимо было предстать перед Мэттом красивой. Из груди вырвался тяжелый вздох. Да, порой ради сохранения отношений с любимым мужчиной приходилось прикладывать максимум усилий.

В последний раз я посетила салон в выходные дни перед поездкой в Оксфорд. К несчастью, стилист Зара обладала превосходной памятью и принялась расспрашивать, как у меня тогда все прошло и какие события были в моей жизни с тех пор. Про Мэтта она спросила тоже, поинтересовавшись, как у него дела. Разумеется, я не могла сообщить ей, что Мэтт бросил меня, и выдумывала истории о том, чем он занимался в последние недели. И вдруг поняла, что тогда он постепенно стал реже рассказывать мне о своих проектах, а значит, заранее знал о том, что уйдет с работы. А Зара задавала вопрос за вопросом. Когда я вышла из салона, нервы были на пределе. У меня разболелась голова, и я твердо решила никогда больше не обращаться в ту же парикмахерскую.