Дети крови и костей - Томи Адейеми

– Леонэра!

Толпа подхватывает ее возглас. Щеки горят, но на сей раз титул не кажется мне ложью. Робко помахав рукой, я обхожу гуляк и исчезаю в тени.

Возможно, это не ошибка.

Возможно, леонэра еще живет во мне.

Воздух пустыни, сухой и мертвый, дерет мне горло.

Без Каэи трудно даже дышать. Каждый вздох отравлен магией, что унесла ее.

Я никогда не понимал, насколько быстро рядом с ней течет время. Когда путешествуешь один, минуты тянутся как часы. Еда заканчивается. Вода тоже.

Беру фляжку, притороченную к седлу краденого пантэнера, и выжимаю из нее последние капли. Если Ори и правда глядит на меня с небес, ему должно быть смешно.

Сообщение, которое я отправил с солдатами, скоро достигнет дворца.

Знаю, что отец отправит стражей назад, как только его получит, прикажет им вернуться с головой злодея или не возвращаться вовсе. Только он не догадывается, что я – то чудовище, за которым пойдет охота.

Чувство вины съедает меня, как магия, которую я пытаюсь обуздать. Отец никогда не поймет, насколько сильны мои угрызения.

Небо.

Голова гудит, когда я пытаюсь загнать магию вглубь, в самые кости, дальше, чем можно себе представить. Теперь к боли в груди и прерывистому дыханию добавляется постоянная дрожь в руках. Я вспоминаю ненависть в глазах Каэи и яд ее последних слов.

Муха.

Слышу его снова и снова. Это ад, из которого мне не выбраться. Одним словом Каэя указала на мою неспособность править. Оно пятнает все, ради чего я жил. Долг, который стремился исполнить. Теперь я вынужден носить груз вины, который Каэя взвалила на меня.

Проклятье. Закрываю глаза и вспоминаю, какой она была в тот день. Каэя нашла меня после того, как я ранил Амари и забился в угол покоев, сжимая окровавленный меч.

Тогда я отбросил его, но она вложила меч мне в руку.

Ты сильный, Инан. Она улыбнулась. Эта сила не должна пугать тебя. Она будет с тобой всю жизнь и поможет стать королем.

– Сила, – усмехаюсь я. Разве не она сейчас течет по моим венам? Я могу использовать магию, чтобы защитить королевство. Кто-кто, а Каэя могла бы понять.

Ветер, смешанный с песком, хлещет по лицу, когда я миную глиняные стены Ибеджи. Стараюсь не думать о Каэе. Она мертва. Этого не изменить.

В отличие от магии, которая все еще существует.

Убей ее.

Я ожидал, что после полуночи затерянный в песках городок будет спать, но на улочках Ибеджи все еще празднуют. Низшие аристократы и местные жители вовсю распивают вино, один пьянее другого. Время от времени они выкрикивают загадочные имена, прославляя «Леонэру», «Капитана» и «Бессмертную». Никто не обращает внимания на усталого солдата, едущего в толпе, не смотрит на кровь, запекшуюся на его коже. Никто не догадывается, что перед ними – принц.

Я натягиваю поводья пантэнера, останавливаясь перед горожанином, на вид достаточно трезвым, чтобы помнить свое имя. Пытаюсь вытащить смятое объявление.

А затем улавливаю морской запах, отчетливый, как океанский бриз.

Хотя я подавил магическую силу, она вновь дает о себе знать. От запаха, словно от первого глотка воды за многие дни, кружится голова. Внезапно я понимаю.

Она здесь.

Натягиваю поводья и пускаю пантэнера по следу.

Убей ее. Уничтожь магию. Верни мне жизнь.

Я останавливаюсь в переулке среди ахэре из песчаника. Запах моря все сильнее. Она прячется за одной из этих дверей.

Дышать все труднее. Я спешиваюсь и обнажаю меч. На его клинке играет лунный свет.

Пинком открываю первую дверь.

– Что ты делаешь? – кричит женщина. Даже сквозь застилающую разум пелену я понимаю: это не она. Не предсказательница.

Сделав глубокий вдох, иду дальше, позволяя морскому соленому запаху вести меня. Эта дверь. Эта ахэре. Единственная преграда у меня на пути.

Выбив ее, я вбегаю внутрь, не в силах сдержать крик, поднимаю меч…

Пусто.

Смятые простыни и кучки грязной одежды лежат у стен. Они в пятнах крови. Но в хижине никого нет – только комки леонэрьей шерсти на полу и отчетливый запах девчонки.

– Эй! – кричит с улицы мужчина. Я даже не оборачиваюсь.

Она была здесь. В этом городе. В этой хижине. А теперь исчезла.

Чья-то рука опускается мне на плечо.

– Ты не можешь так просто…

Секунду спустя мои пальцы сжимают мужчине горло. Он вскрикивает, когда я прижимаю клинок к его сердцу.

– Где она?

– Не знаю, о ком вы, – лепечет он.

Я провожу лезвием по его груди, и из пореза тут же сочится кровь. Его слезы кажутся серебряными в свете луны.

«Муха, – шепчет девчонка голосом Каэи. – Тебе никогда не стать королем. Ты даже не можешь меня поймать.»

Я сильнее сдавливаю горло.

– Где она?

После шестидневного путешествия по жаркой пустыне роскошные леса в долине реки Гомбе радуют глаз. Холмистая земля полна жизни, деревья вокруг размером с ахэре. Лунный свет пробивается сквозь листву, освещая путь, когда мы петляем среди этих гигантов, следуя за изгибами реки. Тихий шум воды звучит у меня в ушах как песня, нежная, словно шепот океана.

– Тут так спокойно, – шепчет Амари.

– Знаю. Чувствую себя почти как дома.

Закрываю глаза и наслаждаюсь журчанием реки, позволяя ей наполнить меня покоем. Я слышала его по утрам, когда рыбачила с папой. Мы уходили далеко в море, и мне казалось, это – наш собственный мир. Только там я чувствовала себя в безопасности. Даже стражники не могли до нас добраться.

Погружаюсь в воспоминания и расслабляюсь. Целые недели я не могла себе этого позволить. С артефактами и мечом Инана за спиной каждая секунда казалась если не украденной, то взятой взаймы. У нас не хватало предметов для ритуала, и умереть было куда проще, чем раздобыть их. Но сейчас они в наших руках: свиток, солнечный камень и костяной кинжал. Теперь я чувствую не просто облегчение. До векового солнцестояния еще шесть дней, так что, думаю, мы сможем победить.

– Как считаете, о нас сложат легенды? – спрашивает Амари.

– Они просто обязаны, – фыркает Тзайн. – После всего навоза, который мы разгребли, пытаясь вернуть магию, им лучше посвятить нам целый праздник.