Дариен - Конн Иггульден

Элиас заглянул вперед, изо всех сил стараясь удержаться на месте, используя всю свою силу, чтобы уберечь Артура от бурлящей толпы, как оберегал бы родного сына. Мальчик ни на секунду не сводил с него глаз, и Элиас улыбнулся, пытаясь успокоить. Когда он снова осмотрелся, мир будто бы утих, и он просто стоял, прикованный к месту, разинув рот.

Похоже, генерал Джастан решил хорошо себя показать. Он явно стремился быть на виду, и это выражалось во всем. Сама карета была покрыта пурпурной тканью. Навес держался на золотых столбах – несомненно, для того, чтобы защитить генерала от арбалетчиков на крышах. Лампы горели рядом с ним, сам он восседал на скамье, а у его ног сидели две девочки в белых платьях. Элиас сглотнул, увидев на их крохотных запястьях цепи, концы которых крепко сжимал генерал. Цепи, судя по всему, золотые, но это ничуть не преуменьшало демонстрацию его власти.

Толпа взревела, обуреваемая паникой и яростью, и Элиас почувствовал, как в нем зарождается страх. Очевидно, что генерал Джастан привез Дженни и Алису в Дариен, чтобы обеспечить свою собственную безопасность. Однако этой праздничной ночью город был подобен вязанке сухого хвороста. Дариен мог вспыхнуть – вслед за королевским дворцом, в котором до сих пор лежал труп бывшего правителя. Элиас поежился. Он не отрываясь смотрел на генерала, а тот вытер пот с шеи, похоже, Джастан начал что-то понимать.

Генерал повернулся, пытаясь отыскать в толпе своих людей. Элиас потряс головой. Может, оставить мысли об отмщении? Ну уж нет!

Между тем глаза его дочерей расширились от ужаса: они боялись и толпы, и солдат, и человека, который держал их на цепи у своих ног, словно собачонок.

От ярости Элиас едва не потерял дар речи, но все- таки обратился к Артуру:

– Пора тебе уходить, сынок. Понял? Как я и говорил. Продирайся сквозь толпу прямо к городским воротам. Потом несколько миль на юг, затем – на восток до самого Вайберна: на восходе солнце будет впереди тебя. Тебе придется путешествовать два или три дня. Спроси, где живет Элиас Пост, и назовись племянником, хорошо? Ключ найдешь в железной коробке под ступенькой на крыльце. Тебе никто не помешает, и ты будешь в безопасности. А мне надо забрать моих девочек. Поторопись, ладно?

Охотник легонько подтолкнул Артура и подождал, пока мальчик не затеряется среди сотен толкающихся мужчин и женщин, после чего взмахнул рукой и окликнул генерала:

– Я здесь, генерал. Элиас Пост! Генерал Джастан!

Соколиный взгляд генерала зацепился за него, и на лице у Джастана возникло выражение неподдельного облегчения. Снова почувствовав, как Дидс оказался у него за спиной, Элиас заговорил, не утруждая себя тем, чтобы мельком обернуться:

– А ты, Дидс, похоже, все предусмотрел. Ты предпочел служить твари, которая заковывает в цепи детей. Наверное, тебе следует объяснить мне, чего ты хочешь на самом деле.

Он услышал, как Дидс смущенно откашлялся.

– Не я это придумал, Элиас. Мы лишь хотим уцелеть. Нет смысла в том, чтобы захватывать власть над городом, если в результате умираешь, не так ли?

Элиас оскалился, когда генерал отдал приказ, и первые ряды солдат расступились перед военачальником. Генерал важно шествовал, взирая на своих подчиненных. Элиас, недолго думая, шагнул вперед и, не удержавшись, встретился взглядом с дочерьми. Девочки пристально смотрели на отца. Дженни казалась возмущенной, а Алиса сидела и дрожала, с трудом сдерживая слезы. Элиас мог только вообразить, как ужасно он теперь выглядит. Несмотря на попытку умыться, он был измазан кровью, его одежда порвалась и уже превратилась в обгоревшие лохмотья. Он решил, что смахивает на чудовище из кошмара, воплотившегося в реальность, а не на любящего отца, который собирается спасти своих дочерей. Однако он улыбнулся девочкам и помахал им рукой.

– Уже совсем скоро, Дженни, Алиса! – прокричал он, стараясь, чтобы голос прозвучал радостно и беспечно. – Будьте храбрыми ради меня, девочки!

Он подходил все ближе, проверяя каждое движение, пока не задрожал от напряжения. Генерал возвышался над ним, сидя в карете, и с каждым шагом Элиаса окружало все больше стрелков и мечников, которые держались так близко, что охотник знал: он никогда не смог бы обойти их всех. Он поморщился из-за того, как близко им приходилось держаться, чтобы контролировать его. Он подумал, что можно броситься вперед. Посмотрел, что тогда будет, – и увидел яркие следы от пуль, с разных сторон пронзившие то место, где он стоял. С первой же секунды ему стало ясно, что невозможно увернуться от всех пуль сразу. Похоже, генерал перепугался не на шутку.

Элиас замер, зная, что Дидс вытащил оба револьвера и целится ему в спину. Но он не обращал внимания на угрозу. Все это время он напряженно использовал свой дар и знал, что произойдет.

– Я сделал то, чего вы от меня хотели, генерал, – сказал он, решив не уточнять, какое задание было ему поручено, перед лицом толпы и дочерей.

– Я вижу, хотя поджигать дворец и не входило в мои намерения, – ответил генерал Джастан.

Элиасу казалось оскорбительным, что генерал по- прежнему держит золотые цепи, протянутые сквозь кандалы, сковывающие вытянутые ручки его дочерей. Девочки были одеты в такие чудесные наряды, каких им никогда раньше не доводилось носить, признал Элиас. Но никакие шелка и атласы не могли скрыть их страха: за себя и за своего отца. Похоже, генерал оказался большим чудовищем, чем Элиасу показалось при их первой встрече.

– К чему эти цепи? – спросил Элиас, стараясь говорить спокойно, хотя глаза его налились кровью и внушали ужас.

Генерал добродушно рассмеялся.

– Город мог напугать малюток, вы не находите? Я не хотел, чтобы они испугались и убежали, как только мы окажемся здесь. И, разумеется, мне вовсе не хотелось, чтобы их отец открыл охоту на меня. Я схватил тигра за хвост, минейр. И не мог отпустить его, чтобы он не обернулся и не бросился на меня.

Элиас побледнел, увидев в будущем вспышки выстрелов. Он уже знал, что скажет генерал, заглянув дальше, чем когда-либо прежде в своих мучениях.

– Но и тигра… можно убить… – начал генерал.

Элиас застыл, будущее рассыпалось на части. Генерал глядел поверх толпы, его рот то открывался от удивления, то закрывался. Он так и не отдал приказа, который предвидел Элиас. На самом краю толпы раздалось несколько взрывов подряд – не то вспышки огня, не то разряды молний, и на улице стало светло как днем.

Едва вдохнув свежего воздуха, Теллиус почувствовал, как он стар. Он сделал глубокий вдох, приближаясь к внутренним воротам поместья Саллет, которое находилось за пределами города-муравейника. Поместье было настоящим оазисом спокойствия, тишины и порядка, окруженное стенами. Снаружи царили хаос и опасность. Но даже высокие, увитые плющом стены не могли полностью оградить дом от внешнего мира. В воздухе чувствовался запах дыма, и Теллиус уловил перемены в шуме празднования Кануна жатвы. Что-то сломалось, словно колокол треснул, хоть и продолжал звонить. Несомненно, смерть короля сыграла свою роль. Старик боком приблизился к леди Саллет, пока та разговаривала с советниками и капитанами стражи, отдавая приказы с холодной уверенностью, по мере того как обстановка становилась ей все более ясна. Гонцы с вестями появлялись и тут же исчезали, вились вокруг нее, словно пчелы вокруг улья, помогая ей выстроить полную картину событий, произошедших в Дариене за последние несколько часов.