Почерк судьбы - Шарлотта Лукас

Но она уж примирилась бы с кошмарами, если бы Симон вообще пошел на этот вечер. Или хотя бы возле кассы появился мужчина, который нашел ежедневник на своем велосипеде. Мужчина должен прийти, чтобы посмотреть, кто же заберет заказ под номером 137.

Еще десять дней – невероятно долгий срок! Нет, Ханна не могла столько ждать и не сойти с ума! Почему она не записала в ежедневник больше мероприятий? Почему тогда она была так беспечна и только теперь, после разговора с Сарасвати, придает этим записям такое значение?

Разумеется, Ханна исходила из того, что они в первые дни нового года наверняка запланируют посещение врачей и клиник, поэтому оставила это время свободным от развлечений. Кроме того, конечно, ей нужно было приглядывать за «Шумной компанией», чем в данный момент она непозволительно пренебрегала – этим занимались другие люди. Такого поворота событий она во время заполнения ежедневника и предположить не могла.

Ханна себя проклинала. Ах, если бы она придумала какое-нибудь занятие на сегодня, с указанием точного времени и до миллиметра просчитанных координат – мероприятие, которое невозможно пропустить! Снова это «если бы».

Если бы, если бы, если бы… Если бы она только знала, как отыскать этого чертового бегуна!

Этого чертового бегуна?

«Он говорил, что обычно каждый день делает пробежку у Альстера, и первого января тоже…» – прозвучали в ее голове слова Сарасвати. ВОТ! Это оно!

Спустя двадцать минут Ханна спешила вниз по лестнице к двери дома, держа в руках канцелярские кнопки и коробку с пятью десятками листов с объявлениями, которые она распечатала на принтере Симона. Она пробежала по Паппенхудерштрассе, потом так быстро повернула на Хартвикусштрассе, что едва не упала, чудом устояла на ногах. В конце улицы уже виднелся Альстер, именно туда она и устремилась со своими объявлениями. Ей хотелось увешать листками каждую лавку, каждое дерево, каждый куст и каждый стебелек травы. В объявлении было изображение ежедневника – фото, которое Ханна нашла в интернете, на сайте поставщика, – и фото Симона. И ярко-красная подпись: «Кто видел этого человека или этот ежедневник?»

Если тип, который явился к Сарасвати, действительно бегает здесь каждый день, Ханна не оставит ему ни малейшего шанса пропустить это объявление.

И если этот мужчина на него не отреагирует, должен же существовать хоть кто-нибудь, кто видел Симона, ну хоть кто-нибудь!

Ведь ее парень был у озера в новогоднее утро!

Тяжело дыша, Ханна остановилась у «Альстерперле». Она хотела начать с этого заведения.

Прикрепив первый листок к дереву, она почувствовала себя лучше. Наконец-то она могла что-то сделать!

Йонатан

4 января, четверг, 11 часов 16 минут

Йонатан Н. Гриф уже надел спортивный костюм и сел на пуфик в коридоре, собираясь зашнуровать кроссовки и отправиться на пробежку вокруг Альстера – пусть и позднюю, – как вдруг застыл.

Правильно ли это? Стоит ли вести себя после вчерашнего вечера как прежде? Неужели он, как промокший пес, хорошенько отряхнется и как ни в чем не бывало поспешит дальше по проторенной дорожке, словно и не мчался несколько секунд назад за соблазнительной костью, которая в итоге оказалась всего лишь дурацкой палочкой?

Именно так ощущал себя Йонатан. Он был разочарован, чувствовал себя обманутым. И вместе с тем он испытывал некую смесь стыда и вины: ему казалось, что он причастен к «срыву» Леопольда. Йонатан очень переживал за сохранность своих ценностей и своей жизни, а ему следовало ограничить Лео свободный доступ к запасам спиртного. Он задавал себе вопрос: не спровоцировало ли бездомного это обилие вин и крепких напитков? Не лучше ли было бы для Леопольда, если бы Йонатан вообще не пустил его в свой дом, оставил бы сидеть в контейнере для макулатуры? Йонатан успокаивал себя тем, что никак не мог предположить, чем закончится их встреча.

Он вздохнул. Он так красиво все себе представлял, так ярко, так живо. Они с Леопольдом в этакой мужской общаге. Нищеброд и издатель – у его отца глаза на лоб полезли бы! Конечно же, это могло случиться лишь в одно из коротких просветлений отца, если бы Йонатан вообще рассказал ему о новом друге.

Ха! «Странная парочка»[38] высшего сорта – вот материал, по которому пишут романы! Правда, такой роман никогда бы в «Грифсон и Букс» не вышел, но это все же роман.

Йонатан вытянул ноги и мечтательно уставился в пространство. Прокручивал еще раз в голове вчерашний вечер и ночь. То, о чем говорили они с Леопольдом, – откровенный разговор двоих мужчин. И две записи, которые Йонатан в опьянении сделал мимоходом, уже лежа в кровати. Да, черт побери, он чувствовал себя виноватым и плохим. Только что же теперь делать? Стоит ли отправиться на поиски Леопольда, чтобы найти его и снова привести домой? И, если понадобится, применить силу?

Но Йонатан по натуре своей не был ни лекарем, ни опекуном беспризорников. Эта задача была ему не по плечу. Кроме того, Гамбург – очень большой город, и вероятность встретить еще раз конкретного бродягу практически равнялась нулю. Значит, ему нужно просто забыть нового «друга», завязать шнурки на «найках» и снова следовать своему обычному распорядку?

Нет, в этом не было ничего правильного.

Йонатан Н. Гриф решительно стянул кроссовки и в одних носках отправился в кабинет. Альстер до завтра никуда не денется. По крайней мере сегодня он последует совету Леопольда и возьмется за ежедневник.

Йонатан удобно уселся в кресле, прочел запись на странице 4 января и расхохотался.

Жизнь слишком коротка, чтобы заниматься делами, которые не приносят тебе удовольствия.

Составь сегодня два списка.

В один занеси все, что тебя радует. А в другой – то, что ты делаешь, хотя это и не доставляет тебе удовольствия.

Во втором списке сразу по очереди вычеркни все – живи по первому списку! Исключительно! Запиши также, что доставило бы тебе радость, и сделай это! И ПРЯМО СЕГОДНЯ! Не важно, насколько безумно это звучит. Сделай одну вещь из первого списка НЕМЕДЛЕННО!

Ну, это был вызов! «Не от мира сего», – так подумал об этом Йонатан. Кто смог бы устроить собственную жизнь по настроению и делать исключительно то, что доставляет удовольствие? Никто бы так не смог, разве что кто-нибудь из привилегированных особ. Или из тех людей, которые доживают свой век: им совершенно все равно, на что они станут транжирить оставшееся время.

Всем остальным придется поддерживать деловые традиции и заниматься какой-либо деятельностью, которая обеспечит их существование. И если это работа на конвейере, где собирают шариковые ручки, то так тому и быть. И безразлично, доставляет это удовольствие или нет.