Пора убивать - Джон Гришэм

Он уже решился было попросить у Джейка взаймы сто долларов,но тут же подумал, что лучше дождаться того момента, когда Гвен совсем упадетдухом. Тогда это будет проще.

Листая бумаги, Джейк ждал, когда Карл Ли попросит у негоденег. Клиенты по уголовным делам, особенно чернокожие, всегда после уплатыгонорара просили вернуть им часть средств. Джейк сомневался в том, что, кромедевятисот долларов, ему удастся получить от своего подзащитного еще хотьчто-то, и поэтому он не собирался возвращать Хейли ни доллара. К тому же черныепривыкли сами заботиться о себе. Помогут родственники, подключат церковнуюобщину. Ничего, с голоду не умрут.

Он подождал, а затем засунул папку и блокнот в кейс.

– Еще что-нибудь, Карл Ли?

– Да, что я могу сказать завтра?

– А что ты хочешь сказать?

– Я хочу объяснить судье, почему я пристрелил тех парней.Они же надругались над моей дочкой. Их нужно было убить.

– Именно это ты и хочешь сказать завтра судье?

– Да.

– И ты рассчитываешь, что, после того как выслушает тебя, онотпустит тебя на волю?

Карл Ли ничего не ответил.

– Послушай, Карл Ли, ты нанял меня в качестве своегоадвоката. И ты сделал это потому, что верил мне как профессионалу, так? И еслимне понадобится, чтобы ты завтра что-то говорил, я попрошу тебя об этом. Еслиже не попрошу – сиди и молчи. Когда в июле ты придешь в суд, тебе представитсявозможность сказать все, что ты сочтешь нужным. Но до этого времени говоритьбуду я.

– Ты прав.

* * *

Посадив мальчиков и Тони в красный «кадиллак», Лестер и Гвеннаправились к врачу, жившему в доме по соседству с больницей. Несчастьеслучилось с Тони две недели назад. Девочка немного прихрамывала, а ей хотелосьбегать и носиться по ступенькам лестниц вместе с братьями. Но мать строгоследила, чтобы она этого не делала. Боль в ногах и ягодицах почти прошла,повязки с кистей и лодыжек врач снял еще неделю назад, раны быстро заживали.Однако тампоны и марлю с внутренней стороны бедер убирать было еще рано.

В маленькой комнате она разделась и села на низкую кушетку,обитую мягкой тканью. Было прохладно, и Гвен обеими руками обняла дочь. Докторосмотрел ее рот, осторожно ощупал челюсти. Попросил Тони вытянуть впередсначала руки, затем ноги, проверил, как идет заживление. Затем он уложилдевочку, пальцы его легко коснулись низа ее живота. Тони вскрикнула и вцепиласьв склонившуюся над ней мать.

К девочке снова вернулась боль.

В пять часов утра в среду Джейк сидел за столом у себя вофисе, пил кофе и через высокое, от пола до потолка, окно смотрел нацентральную площадь Клэнтона. Сон в эту ночь был беспокойным, и, проворочавшисьнесколько часов, Джейк решил вылезти из-под одеяла. Он махнул рукой наотчаянные попытки восстановить в памяти фамилию обвиняемого из Джорджии,которую, как ему казалось, он навсегда запомнил еще в колледже. Примечательнымв деле было то, что судья разрешил выпустить обвиняемого в умышленном убийствепод залог, приняв во внимание, что человек этот ранее к суду не привлекался,являлся владельцем недвижимости, имел постоянную работу и множествородственников. Вместо его имени в голову лезли подробности совсем недавних, вобщем-то не очень заметных, юридически прозрачных судебных процессов,проходивших в его родном штате, в ходе которых у судей даже мысли не возникалоо том, чтобы позволить обвиняемому – под любой залог – разгуливать до суда насвободе. Таков был закон, и Джейк хорошо его знал, но ему необходимо было найтинечто в противовес доводам Марабу.

Неизбежность обращения к Нузу с требованием освободить Хейлипод залог пугала Джейка. Он так и видел перед собой Бакли – зашедшегося в крике,причитающего, цитирующего выдержки из тех самых дел. А Нуз будет сидеть,улыбаться и слушать, а потом откажется даже обсуждать этот вопрос. Получится,что Джейку нанесут весьма болезненный удар в первой же схватке.

* * *

– Что-то ты рано сегодня, радость моя. – С этими словамиДелл налила своему фавориту чашку кофе.

– Зато я наконец здесь. – После того как Луни ампутировалиногу, Джейк несколько дней не показывался в кафе. Завсегдатаи оченьсимпатизировали Луни, поэтому атмосфера, окружавшая Джейка в этом заведении,стала несколько прохладной. Он чувствовал это, но старался не замечать.

В городе нашлось бы немало людей, которые не стали быскрывать свое недовольство любым адвокатом, решившимся защищать в суде негра,обвиненного в убийстве двух белых.

– У тебя есть минутка? – спросил он Делл.

– Конечно, – ответила она, бросив взгляд по сторонам. Впятнадцать минут шестого утра кафе было еще полупустым. В небольшой кабинке онауселась за стол напротив Джейка, налила кофе и себе.

– О чем здесь говорят?

– Как обычно. Политика, рыбная ловля, фермерские дела.Ничего нового. Уже сколько лет я подаю здесь одни и те же блюда одним и тем желюдям, и всегда они рассуждают об одном и том же.

– И ничего нового?

– Если только о Хейли. О нем действительно много говорят. Норты закрываются, как только входит чужак.

– Почему?

– Если сболтнешь лишнее, за тобой увяжется какой-нибудьписака и засыплет градом вопросов. А кому это нужно?

– Хорошего у вас, словом, мало, да?

– Наоборот, все отлично. Бизнес идет хоть куда.

Джейк улыбнулся. Взяв тост, намазал масла, капнул кетчупа.

– А что ты думаешь о моем клиенте?

Делл задумчиво провела кончиком длинного, покрытого лакомногтя по носу, осторожно подула на кофе.

Резкость ее суждений была известна всем. Джейк и сейчас рассчитывалполучить прямой ответ.

– Хейли виновен. Он убил их, и тут уже ничего не поделаешь.Но основания для этого у него были такие, что других и не придумаешь. Емупоневоле сочувствуешь.

– Допустим, ты в жюри Присяжных. Виновен или невиновен?

Она посмотрела в сторону входной двери, приветственномахнула рукой постоянному клиенту.