Медицинский ликбез. База - Илья Александрович Квашенов

о пенициллине на заседании Медицинского исследовательского клуба при Лондонском университете. Однако даже после опубликования статьи в научных журналах медики не особенно поверили в пенициллин. Дело в том, что он очень неустойчив и разрушается даже при кратковременном хранении. И только в 1938 году двум ученым из Оксфордского университета — Говарду Флори и Эрнсту Чейну — удалось выделить пенициллин в чистом виде.

И уже после этого люди получили возможность создавать пенициллин в промышленных масштабах, что позволило спасти жизни многих раненых во время Второй мировой войны. Александр Флеминг был британским ученым, соответственно, технология создания пенициллина впервые оказалась в руках у Великобритании. Советский Союз пытался договориться с британцами о том, чтобы те на каких-нибудь условиях поделились этой технологией, но процесс очень сильно затянулся. И в итоге наши ученые были вынуждены параллельно начать собственную разработку антибактериального препарата. В 1942 году это удалось сделать Зинаиде Ермольевой, ставшей впоследствии одной из родоначальниц отечественной микробиологии. Просто чтобы вы понимали важность пенициллина в военное время: раненные на поле боя солдаты очень часто погибали не только от кровотечения, но и от заражения раны. Сами понимаете — когда вокруг гремят взрывы, стреляют танки и вдобавок прилетают снаряды миномета, в любую рану очень легко попадает грязь. Допустим, кровотечение ты остановишь, а что делать с инфекцией, которая вскоре присоединится? Это не легкая ссадинка — сама не пройдет. Если у тебя ранена конечность, можешь радоваться: ее еще можно будет ампутировать, чтобы спасти остальной организм. Но тогда ты вряд ли сможешь вернуться на войну: от инвалида там мало толку. А благодаря пенициллину такие инфекции больше не представляли опасности. Это позволило значительно сократить потери, что, безусловно, сыграло немалую роль в победе.

Итак, после разработки пенициллина наступила новая эра — эра антимикробных препаратов. Заболевания, которые совсем недавно звучали как смертный приговор, уже не были так страшны. Больные пневмонией и туберкулезом шли на поправку как по волшебству. Смертность после хирургических операций резко пошла на убыль. Разрабатывались всё новые и новые антибиотики: более мощные, с широким и узким спектром действия, с меньшим количеством побочных эффектов. И это позволило случиться страшному: человечество своими руками стало создавать супербактерии, способные убивать, но при этом имеющие абсолютную защиту от антибиотиков. Нет, не напрямую и не намеренно. Дело в способности микроорганизмов крайне эффективно приспосабливаться к изменяющимся условиям окружающей среды.

Прямо сейчас на вашем теле и внутри него находятся миллиарды бактерий, которые не наносят вам никакого вреда, а некоторые даже несут пользу. Если же внутри нас оказывается бактерия, вызывающая заболевание, то иммунитет тут же начинает войну с ней, а мы можем помочь ему, начав принимать антибиотики, а также заранее сделав прививку. Если с вакцинами всё более или менее понятно — они передают иммунитету инструкции по поимке и уничтожению патогенов, — то про механизм работы антибактериальных средств надо поговорить отдельно.

Для упрощения сравним микроб с маленьким заводом по воспроизведению себе подобных. Для нормального функционирования нужно само здание завода, а также необходимо полностью исправное оборудование и рабочие станки внутри него. Если сломать оборудование или разрушить стены этого микрозавода, то он перестанет функционировать. В данном случае оборудование и станки — это внутренние механизмы синтеза белка, всяких нуклеиновых кислот и клеточной стенки. Если их остановить, то бактерии не смогут размножаться, а из-за регулярных зачисток, проводимых иммунной системой, они постепенно все умрут. Стенки же завода — это аналогия с клеточной стенкой бактерии. Некоторые виды антибиотиков могут напрямую ее разрушать, тем самым убивая.

Но микробы тоже могут мутировать и тоже подвержены естественному отбору. Благодаря этому, если какая-то часть бактерий будет иметь механизм по защите от антибактериального препарата, в итоге все эти бактерии останутся в живых. Если их будет не очень много, то это не страшно: в конце концов, иммунная система не сидит без дела. Но если позволить им выжить, то вылечить такую инфекцию будет уже не так просто.

Ситуацию усложняет тот факт, что бактериям не обязательно мутировать и размножаться, чтобы распространить информацию по построению защитного механизма от антибиотика. Передавать такую информацию они могут, обмениваясь генетическим материалом со своими сородичами. Грубо говоря, передавая друг другу чертежи по созданию новых станков. Некоторым бактериям даже не нужно, чтобы их товарищи были живыми: достаточно кусочков их мертвых тел, чтобы получить эту важную информацию. Поэтому в условиях, когда антибактериальные препараты регулярно назначают людям с ослабленной иммунной системой, возникают супербактерии, устойчивые к воздействию многих антибиотиков. В первую очередь я говорю о… больницах.

Внутрибольничные инфекции — огромная проблема, с которой сталкиваются медработники. Каких-то сто лет назад мы даже представить себе не могли, с какой легкостью будем успешно лечить людей от инфекций. Сейчас же из-за безответственного применения чудесного спасительного лекарства мы можем снова его потерять из-за устойчивости микроорганизмов к антибактериальным препаратам — антибиотикорезистентности. Она развивается в случае, если антимикробные препараты применялись неправильным образом. И, к сожалению, это не какие-то домыслы и не пессимистичный вариант ближайшего будущего. Это суровая реальность.

В 2001 году Всемирная организация здравоохранения опубликовала Глобальную стратегию по сдерживанию резистентности к противомикробным препаратам. Люди поняли, что необходимо срочно принимать меры, пока бактерии не стали полностью невосприимчивыми к антибиотикам. В 2010 году был обнаружен рост появления резистентных штаммов энтерококков ко многим антибиотикам. Позднее было отмечено повышение резистентности к цефалоспоринам III–IV поколений — поколений препаратов, которые пришли на смену первым двум, во многом потерявшим свою эффективность. В 2014 году проблема устойчивости к противомикробным препаратам рассматривалась не как прогноз на будущее, а как действительность, уже проявляющаяся в каждом регионе мира, которая может сказаться абсолютно на каждом, независимо от возраста и страны проживания.

Большой вклад в развитие резистентности вносят сами пациенты, когда начинают бесконтрольный прием антимикробных препаратов без назначения их врачом, либо нарушают курс их приема, либо вообще начинают принимать антибиотики, когда они и не нужны вовсе — например при ОРВИ. В 2011 году, согласно официальному опросу Всероссийского центра изучения общественного мнения, половина россиян считала, что антибиотики убивают вирусы так же хорошо, как и бактерии. В 2014 году помощник генерального директора ВОЗ по безопасности здравоохранения доктор Кейджи Фукуда заявлял: «В связи с отсутствием оперативных и согласованных действий многих заинтересованных сторон наш мир вступает в эпоху, когда антибиотики теряют эффективность, и обычные инфекции и небольшие травмы, которые можно было излечивать в течение многих десятилетий, сейчас могут снова убивать. Эффективные антибиотики были одним из важнейших элементов, которые позволяли нам жить дольше, быть более здоровыми и