Слуга Империи - Раймонд Фейст

— А кто возьмется снарядить эту роту, госпожа Мара?

Мара немного успокоилась. Хвала небесам, ее просьба не была расценена как дерзость.

— Все расходы будут возложены на мою казну, о благородная королева, если только ты не откажешь в моей нижайшей просьбе.

Королева вздернула массивную голову и заработала челюстями:

— Я выполню твою просьбу, но только за соответствующее вознаграждение.

К немалому облегчению Мары, беседа перешла в заурядный торг. Королева заломила огромную цену, однако властительница Акомы не зря брала уроки у своего хадонры. Способная ученица, она хорошо усвоила, что почем, — где нужно безоговорочно принимать любые условия, а где можно без труда сбить цену. В результате они сошлись на том, что вознаграждение будет включать как денежную, так и товарную часть; общая его стоимость примерно на треть превышала оплату сотни обычных наемников. Впрочем, это было справедливо: чо-джайны будут безраздельно преданы Маре, к ним никогда не сможет затесаться шпион, их не переманят враги и не испугают неудачи.

Когда переговоры закончились, Мара утерла пот со лба крошечной расшитой салфеткой и незаметно вздохнула. Однако это не укрылось от зоркого взгляда королевы чо-джайнов.

— Госпожа Акома, — прогудела она, — сдается мне, ты испытываешь волнение, а то и неудобство. Видно, мы тебе чем-то не угодили?

Мара даже вздрогнула:

— Нет-нет, великая королева. Уверяю тебя, гостеприимство улья всегда согревает мне душу. — Она заколебалась, но решила, что темнить не стоит. — Должна признаться, я не имела понятия, как полагается приглашать на службу воинов из улья.

— Приглашать на службу? — удивленно переспросила королева. — Мы с тобою приятельствуем с давних пор, это правда; случись тебе попросить меня об одолжении, я бы не спешила отказывать. Правда и то, что твои частые посещения приятно разнообразят мою жизнь. Но когда возникает спрос на работников или воинов, они превращаются в обычный товар. Их можно приобрести, но не пригласить на службу.

На этот раз настал черед Мары подивиться услышанному.

— Значит, твоим соплеменникам армия нужна не для защиты?

Королева чо-джайнов ответила не сразу.

— Нас связывают различные отношения внутри Империи, поэтому мы не чужды имперской политике, иначе говоря — Большой Игре Совета. Но тысячелетия назад, когда людей не было и в помине, мы уже производили на свет воинов для того, чтобы отделять новые ульи, защищаться от хищников, добывать дичь. Посмотри, кто сейчас затевает войны: это люди, которые купили себе союзников. А чо-джайны никогда не враждуют между собой; если они и выходят на поле боя, то лишь сражаясь в стане людей.

Для Мары это прозвучало откровением. Теперь она даже не пыталась сохранять невозмутимый вид. Давно поддерживая отношения с чо-джайнами, она, оказывается, не знала о них главного. Если чо-джайны не связаны с правителями людей клятвой верности, если они остаются простыми наемниками, это открывает совершенно непредвиденные возможности… Однако в преддверии похода в Дустари нельзя было тратить время на размышления.

Мара церемонно произнесла слова прощания и с достоинством удалилась. До выступления оставалось всего два месяца!

Кевин с Джайкеном поджидали ее у дома. Выйдя из паланкина, Мара передала управляющему грифельные доски. Он тайком пробежал глазами записи и с зубовным скрежетом отправился по хозяйственным делам. Отсюда властительница сделала вывод, что торг она провела неплохо, но тем не менее казна Акомы понесла значительный урон. Больше всего ей хотелось сейчас же принять ванну, однако ее насторожило непривычное молчание Кевина.

— В чем дело, великан? Видно, случилось что-то из ряда вон выходящее, если ты забыл меня поцеловать.

— Как можно об этом забыть? — возразил Кевин и тут же исправил положение. Но поцелуй был коротким, и, похоже, варвар думал о другом. — Кейок просит разрешения с тобой поговорить.

— Так я и думала. — На ходу сбросив дорожный плащ, Мара передала его слуге. — А где Люджан?

Кевину стоило немалых усилий подстроиться к ее походке.

— Он в гарнизоне: по указанию Кейока муштрует солдат.

Услышав эту весть, Мара сразу поняла: старик готов принять назначение на пост военного советника, иначе он бы передал свой отказ через Люджана.

Щадя чувства раненого воина, Мара отпустила Кевина и одна вошла в затемненную комнату.

Глаза полководца блестели горячечным блеском.

— Госпожа… — прошептал он, как только Мара появилась в дверях.

Ей пришлось придержать его за плечо, чтобы он не вздумал подниматься и встречать ее поклоном.

— Не вставай. Тебе больно, дядюшка Кейок, давай на время забудем о церемониях. Эти раны — неоспоримое свидетельство твоей верности. — Вопреки всем правилам приличий, она опустилась на колени и крепко сжала старческую руку. — Я хочу, чтобы ты знал, как ты мне дорог.

Губы Кейока тронула тень улыбки. Он был счастлив, но сохранял сдержанность, приличествующую цуранскому офицеру.

— Госпожа, — хрипло выговорил он, — Тасайо готовит тебе смерть в пустыне Дустари.

Значит, Люджан сказал ему все как есть. У Мары подступили слезы: вот, оказывается, почему старик выбрал жизнь.

Несмотря на тяжелейшие раны, Кейок словно прочел ее мысли:

— Нет, госпожа, меня не пришлось долго упрашивать. Заверяю тебя: служить Акоме на посту военного советника — для меня большая честь. — Он помолчал, подбирая слова. — Я хотел принять смерть в бою, потому что не видел иной судьбы для старого полководца.

Но Мара хотела уяснить все до конца:

— Как же ты будешь без ноги?

— Буду брать пример с Папевайо. Ходил же он с черной повязкой, а я буду ходить с костылем. — Помедлив, он добавил:

— Кевин научит оружейников, как изготовить особую опору вместо моей ноги

— с потайными ножнами для меча.

— Вижу, его планы пришлись тебе по душе. — Теперь и Мара не сдержала улыбку. — Дядюшка Кейок, я сама схожу к оружейникам и велю подобрать для тебя самый лучший клинок. Ты передашь свою науку Люджану, и мы общими усилиями одолеем приспешников Тасайо.

Глаза Кейока наполнились горечью.

— Дочь моего сердца, нет такой науки, которая сулила бы нам спасение в безлесной пустыне. Победу может обеспечить только численность войска, но тут я бессилен чем-либо помочь.

— Пусть тебя не тревожит война в пустыне — мы с Люджаном возьмем это на себя, — тихо сказала Мара. — Твоя забота — защищать Айяки и беречь священный натами. Если мы потерпим поражение и Минванаби сметут наши границы, ты со своим отрядом возьмешь ребенка и спрячешь его у королевы чо-джайнов. Так мы сохраним род Акома.