Сеятель Ветра - Майя Лидия Коссаковская

Даймон почесал подбородок и поднял взгляд. Тонкие зеленые радужки фосфоресцировали, как у кота.

– Это был по-настоящему прекрасно исполненный пожиратель. Совсем немного, и он бы меня достал. Ты помнишь, о чем предупреждал меня у Хийи? Ты понимаешь, зачем Пистис это сделала?

Губы Габриэля едва шевелились.

– Да. Пророчество.

Даймон глубоко вздохнул.

– Она вынуждена была рисковать. Она точно знала, что Сеятель скоро придет. Она сражается со временем. Она хотела меня убить или превратить в безвольную куклу, чтобы я не смог его остановить.

Ангел Откровений потряс головой.

– Господи, почему, Даймон?

Фрэй схватился руками за голову. Все, казалось, угнетало его и подавляло. «Я был обычным солдатом, – подумал он горько. – Зачем сейчас я должен играть роль единственной надежды Царства?» Он пытался разумом охватить количество населяющих мир существ. Миллиарды на Земле, в Царстве, Преисподней, Лимбо, на территориях Вне-времени… Сеятель заберет их всех. «Я убил тысячи, а сейчас должен спасти миллионы, – подумал он без иронии. – Как-то это непоследовательно». Уродливая гримаса искривила его губы.

– Джибрил, София – воплощенная мудрость. Она не знает сострадания, сомнений и не прощает. На заре времен Господь предсказал конец света, который призвал жизнь. Пистис только старается помочь в реализации этого плана.

Габриэль перестал метаться по комнате. Он тяжело упал в кресло.

– Прекрасные новости ты принес, Абаддон, – буркнул он. – Черт, проклятье. Стервятники.

Даймон пожал плечами.

– Ты тут из-за хороших новостей, Габи.

Регент Царства даже не улыбнулся.

– Думаешь, Бог действительно уничтожит то, что любит? – спросил он.

Ладонь Фрэя непроизвольно поднялась, чтобы дотронуться до шрама на груди, куда ударил меч ангельского палача Рагуэля и пробил сердце.

– Не знаю, – тихо сказал он. – Он такой непредсказуемый.

* * *

Небо Преисподней укрылось обрывками пурпура и фиолета, словно аппликацией на боевых штандартах. Теплый золотистый свет лежал на кронах деревьев, добавляя в цвет темной зелени. Из Озера Огня вырвалась маленькая стайка гарпий, кружа над поверхностью. Хриплые крики звенели невообразимой тоской.

Асмодей отложил кисть, вытер руки о пропитанную скипидаром тряпку.

– Почему ты молчишь, Разиэль? – спросил он.

Архангел прикрыл глаза.

– Я восхищаюсь величием деяний Божьих, – сказал он. – Даже Преисподнюю Он создал безупречной.

Асмодей поднял брови.

– А я в своем тщеславии надеялся, что ты похвалишь мои деяния.

Разиэль посмотрел на картину. Действительно, он вынужден был признать, что она красива. Асмодей рисовал не с натуры. На холсте были изображены танцующие драконы, сплетающиеся в фантастические фигуры, полные экспрессии и глубокого эротизма. Картина источала тоску, сильнее, чем крики гарпий, тоску по какой-то непроизвольной, утраченной красоте и добру. Разиэль никогда не подозревал, что Гнилой Мальчик может быть способным на такие глубокие чувства. Он смотрел на полотно, ощущая в горле странное давление. Асмодей, собственник сети казино и борделей в Лимбо, наблюдал за ним, прищурив фиалковые глаза.

– Ты великий художник, Асмодей, – искренне произнес маг. – Ты разбазариваешь свой талант. Ты должен серьезно заняться живописью.

– Я серьезно занимаюсь сутенерством, – любезно напомнил демон.

Узкие губы Разиэля искривила усмешка.

– После размышлений признаю, это больше тебе подходит. Потому ты меня позвал? Я пригодился бы тебе как ценитель искусства.

– Ты не являешься им, Князь Тайн? – Брови Асмодея снова поднялись.

– Я предпочитаю литературу.

Гнилой Мальчик повернул голову, задумчиво глядя на Озеро Огня, меняющееся в блеске низкого солнца Преисподней.

– Ты сильно рискуешь, появляясь тут, – сказал он.

Разиэль пожал плечами.

– Немного опасности может окупиться.

На губах Асмодея появилась улыбка.

– Чего ты ожидаешь от этой встречи?

– Не знаю, – произнес архангел Тайн. – Однако я не думаю, что ты пригласил меня для разговоров об искусстве.

Темный кивнул, словно Разиэль дал правильный ответ на тест.

– Хочешь фрукты или что-то выпить? – спросил он через минуту, указывая на стоящий в тени стол, уставленный холодным мясом, напитками и экзотическими фруктами. Вокруг стояли готовые к услужению джинны с темными лицами и гибкими фигурами. Разиэль никогда не видел таких прекрасных джиннов. Он был просто околдован их красотой.

– Красивые, правда? – бросил Асмодей. – Старательно отобранные. Все знают, что я люблю окружать себя прекрасными предметами. Не волнуйся. Они никому не расскажут, о чем мы тут говорим. Они немые и глухие. Я научил их реагировать на жесты.

Разиэль вздрогнул. Юношеское лицо темного не выражало никаких чувств. Через мгновение у архангела было выражение, что он смотрит на прекрасно выполненную маску, но он не желал видеть то, что за ней скрывалось.

– Ситуация в Преисподней выглядит очень плохо, правда? – спросил он прямо.

Асмодей поднес к глазам ухоженные руки, безразличным взглядом глядя на перемазанные краской перстни. Он стянул их с пальцев и небрежно кинул в сторону стола. Они покатились, а красивые слуги, издавая странные горловые визги, начали бороться за украшения.

– Да, – искренне признался он. – Люцифер вскоре может утратить почву под ногами. Ты справишься с последствиями?

Разиэль горько усмехнулся.

– Но ни Преисподняя, ни Царство ничего от этого не получат.

Асмодей повернулся посмотреть на Озеро Огня.

– Когда наша коалиция распадется, когда узнают, что Бог нас оставил, все рухнет и без пророчества о Сеятеле.

– Как понимаю, у тебя есть что предложить? – осторожно спросил архангел, пытаясь понять, какие мотивы у демона.

Фиалковые радужки Асмодея встретились с холодной голубизной глаз Разиэля.

– Есть только одна особа, способная вернуть порядок, – медленно произнес темный.

Князь Тайн, не желая совершать ошибку, ограничился только вопросительным поднятием бровей.

– Мы оба знаем кто. – Губы Асмодея дрогнули. Разиэль замер в напряжении. – Габриэль.

Князь Тайн позволил себе глубокий вздох.

– Это точно, – согласился он.

– Вы в состоянии вернуть его на трон регента? – В голосе Асмодея тщетно было искать эмоции.

Разиэль вздохнул.

– Думаю, что да, но не без участия армии.