Связанные страстью - Элейн Барбьери

— Сегодня утром я тебя не ждал. На северном пастбище у меня срочная работа, но поскольку тебе не терпится, мы можем недолго поговорить, только недолго.

Когда же Саманта соскочила с лошади, Мэтт осведомился:

— Итак, что ты хотела сказать?

Саманта никак не ожидала, что их разговор состоится на пороге ранчо при ярком свете утра и что Мэтт будет куда-то торопиться.

— Я вижу ты очень занят. Если я не вовремя, мы можем поговорить позже.

— Это время ничем не хуже другого.

Нет, хуже, подумала Саманта, но решила тем не менее продолжать.

— Я должна кое о чем рассказать тебе.

После этого она сделала паузу, ожидая, как он отреагирует на ее слова. Но поскольку с его стороны никакой реакции не последовало, Саманта продолжила:

— В городе появился новый человек. Его зовут Шон Макгилл. Полагаю, ты слышал о нем.

Мэтт несколько секунд хранил молчание. Потом сказал:

— Уж не тот ли это любознательный парень, который имеет привычку задавать множество вопросов?

Саманта внутренне напряглась.

— Это я его вызвала. Он был другом моего отца.

— Твоего отца… агента Пинкертона?

— Шон тоже агент Пинкертона.

Мэтт промолчал.

— Шон изображает моего старого приятеля, когда заходит в салун, где я устроилась для вида работать. Но на самом деле я называю его дядя Шон, и он мне не приятель, а скорее родственник, и я призвала его на помощь, когда находилась в состоянии фрустрации из-за того, что никак не могла разобраться с делом, ради которого сюда приехала. Это произошло еще до того, как мы сблизились. Шон тоже занимался этим делом, но недолго, поскольку агентство дало ему другое задание. Я знала, что он приедет, если я попрошу, но отправив телеграмму, я сразу пожалела об этом.

— Но почему ты говоришь мне об этом только сейчас?

— Я ничего не сказала Шону. Я даже попросила его уехать, сама хочу закончить то, что начала. Но он отказался. Он догадывается, что я что-то скрываю. Если Честно, мне никогда не удавалось обмануть его, а он — такой въедливый и непреклонный. И обязательно узнает про твоего брата. Шон представляет большую опасность.

— Это все?

— Нет.

— Что еще?

— Тоби Ларсен знает, что у тебя есть брат-близнец.

— Это ты ему рассказала?

— В молодости он был другом твоего отца, — быстро ответила Саманта. — Он знал об отношениях твоего отца и матери, а также о ее беременности. /Похоже, он единственный из местных знает, что у нее родилась двойня.

— Тогда почему ему понадобилось так много времени, чтобы разобраться в сути дела?

Саманта с удивлением посмотрела на Мэтта.

— Мне показалось, или я слышу в твоем голосе нотки недоверия?

Мэтт повторил вопрос:

— Почему ему понадобилось так много времени, чтобы протянуть ниточку от меня к брату?

— Тоби считал, что младший брат-близнец умер. Как и твой отец, между прочим. После бегства матери отец всерьез занялся спасением ранчо и твоим воспитанием. У него оставалось слишком мало времени для встреч с друзьями, и их с Тоби пути разошлись. Тем более последний надолго уехал из этих мест и забыл о том, что произошло.

— А почему он никому ничего не сказал, когда вспомнил о ней?

— Потому что я попросила его держать рот на замке.

— Ты попросила его об этом?

— Мэтт, я…

— И теперь, значит, когда мы… хм… сблизились, ты мне все это говоришь?

Ей не понравился его тон. Глядя на него со стороны, можно было подумать, что он чуть ли не намеренно пытается ее разозлить, продолжая в том же духе:

— Рассказываешь о своих двух приятелях, представляющих угрозу для меня и моего брата и способных в любой момент обнародовать наш секрет, который мы, между прочим, хотели бы сохранить?

— Так уж получилось.

Откуда мне знать, всю ли правду ты мне сказала сейчас?

— Как ты смеешь разговаривать со мной таким тоном после… после вчерашнего?

— Ты прекрасная актриса. Это всем известно.

Саманту поразили неожиданные изменения в его настроении и отношении к ней. Если б она знала, что такое возможно…

— Это я, Саманта, Мэтт… говорю на тот случай, если ты кое-что забыл. Только вчера ты мне признался в любви. Я тебя просто не узнаю! — воскликнула она.

— Как ты верно заметила, это было вчера.

С минуту помолчав, Саманта осведомилась:

— Что-то случилось? Что могло за одну ночь испортить наши отношения?

Мэтт не ответил.

— Мэтт…

Поскольку тот продолжал хранить молчание, Саманта ледяным тоном произнесла:

— Я приехала сюда, чтобы сообщить тебе о дяде Шоне и Тоби. Я исполнила задуманное, так что могу теперь с чистой совестью возвращаться в город.

Саманта забралась на лошадь и, прежде чем пустить ее рысью, посмотрела на Мэтта. Через несколько минут, когда лошадь проскакала по тропе двести или триста ярдов, Саманта оглянулась и бросила взгляд на ранчо: Мэтт даже не пытался ее догнать. И она в очередной раз задалась вопросом, касавшимся ее и Мэтта: когда и по какой причине их отношения дали трещину?

Разговор прошел весьма неудачно, и Мэтт понимал это, но предыдущий день, после того как уехала Саманта, завершился для него не лучшим образом. Поговорив с Такером, он окончательно утвердился в мысли, что за деяния брата ему скорее всего придется лично объясняться с властями, а возможно, и ответить за укрывательство. Именно тогда он понял, что Саманту необходимо держать на расстоянии вытянутой руки, чтобы не впутать в эту историю еще и ее.

Это решение далось Мэтту нелегко. Но Саманта пока не стала агентом Пинкертона и не имела жетона агентства, способного защитить ее от различных неприятностей, могущих возникнуть в связи с этим делом. Такер раскаивался, что вовлек ее в это дело, но это уже ничего не меняло. Положение и так было напряженным, а с неожиданным появлением Шона Макгилла и Тоби Ларсена усложнилось. Короче говоря, Мэтт не мог рисковать.

Некоторое время Мэтт созерцал пустую тропу, по которой Саманта ускакала в город. Он исполнил то, что намеревался: заставил ее резко изменить к нему отношение. Ведь от любви до ненависти — один шаг. Осознав это, Мэтт почувствовал себя несчастным.

Мэтт все еще находился во дворе, когда услышал стук копыт. Он очень удивился, увидев, что к ранчо подъезжают Дженни и Такер, но не сказал ни слова, когда они въехали во двор и Такер помог Дженни слезть с лошади. Дженни что-то прошептала Такеру на ухо и вложила ладошку в его руку.

Первой заговорила Дженни: