Виноградные грёзы. Книга 1 - Джулия Романтик

– Мы приехали.

Я сделала шаг из лифта и едва не упала – каблук зацепился за ковер. Я приготовилась встретиться коленками с полом, но Стив успел поймать меня за локоть.

– Просто… задумалась, – сконфуженно пробормотала я.

Рэтбоун прищурился, сжимая мою руку, а потом сказал:

– Ари, я всё понимаю. Если тебе тяжело, – его пальцы переместились с моего локтя к запястью, – если не хочется, мы можем поехать в ресторан. Или в кино. Или я могу отвезти тебя домой… – Недолгая пауза. – Только скажи.

Я уставилась на него. Ресторан? Кино? Мы идем в твою спальню, Стивен, разве нет? Я иду доставить удовольствие, доставить в постели. Меня этому научили, меня ради этого сломали.

Или… Свидание. Я очнулась. Свидание! Теперь я настолько далека от подобного – на свидании не всегда занимаются сексом! На свидании разговаривают, флиртуют, откровенничают. Делают то, что я делать разучилась. Но могу научиться снова.

– Идем.

– Уверена?

– Идем!

Стивен открыл дверь, и я почувствовала родной запах: корица, яблоки, дорогой мужской парфюм, сигаретный дым. Аромат Стивена Рэтбоуна.17 Словно не было последних трех лет.

Пропустив меня в коридор, Стив зашел следом и включил свет. До сих пор помню высокий порожек (удачно перешагнула), зеркало в приклеенных на скотч визитках, старый чехол для гитары в углу… Я почувствовала взгляд Стивена. Готова поспорить: он не вынимал из замочной скважины ключ, думая, что я сбегу. Но я улыбнулась, повесила куртку на один из крючков и села на пуфик, мечтая избавиться от тесных босоножек.

– Позволь мне.

В недоумении я проследила, как Рэтбоун закатал по локоть рукава рубашки, опустился на одно колено и дотронулся до моей лодыжки. От прикосновений дыхание сбилось, я наблюдала: мужские пальцы переместились выше, по внутренней стороне голени, к выемке под коленом.

– Что ты делаешь? – На выдохе спросила я.

– Принцессам помогают снять обувь, – невозмутимо объяснил Стивен.

Я не успела ответить – его губы дотронулись до моей коленки, оставляя поцелуй. Сдержать бы стон. Рука Стивена у моего бедра. Сквозняк обдувал горящее от влажного поцелуя колено, пальцы мужчины играли с застежкой. Каблук второй босоножки коснулся ноги мужчины, и, открыв глаза, я с восторгом подметила – скулы напряглись, а руки замерли: одна – на моем теле, другая – на застежке. Носом обуви я повела выше, поднимаясь с колена к паху.

– Та-а-ак… – протянул Стивен и опустил руку с моего бедра к щиколотке. – Принцесса должна быть хорошей девочкой.

– Необязательно.

– Ари…

Я, не останавливаясь, терлась босоножкой о его тело, медленно, воспламеняя.

– Ари… – повторил Стивен и расстегнул застежку.

Босоножка с грохотом упала с моей правой ноги. Согнув левую в колене, Стив тронул шпильку, будто оценивая.

– И чего ты ждешь? – Я плохо скрывала за усмешкой интерес.

– Больно, наверное, – задумчиво сказал Рэтбоун, поставив мою ногу к себе чуть выше колена: острая шпилька впилась в ткань его брюк. – Но я потерплю, – обхватил рукой голень, крепко сжимая, оставляя красные полосы на коже.

Я облизала губы, предвкушая волну страсти… Через мгновение почувствовала легкость: моя пятка опустилась на паркет.

– Вот и всё, можно приступать к официальной части свидания!

Когда я открыла глаза и увидела довольного Стивена, захотелось запустить в него одной из только что снятых босоножек.

***

– Закрой глаза, Ари.

Шелк коснулся век. Стивен завязал концы повязки и провел подушечками пальцев по моему лицу – они мозолистые от струн гитары. Скользнул ниже – по шее, к ключице и плечам. А потом взял меня под руку и повел в неизвестном направлении. Мы остановились, и Стив развязал повязку.

Мне понадобилась минута, чтобы прийти в себя. Полумрак из-за свечей, расставленных вокруг постели, простыни, усыпанные лепестками красных роз, низкий журнальный столик тоже в лепестках. На столе бокалы, бутылка вина и две тарелки, накрытые металлическими крышками.

Стивен подвел меня к столику и я опустилась на мягкий ковер. Стив сел рядом, обнял меня за талию. Хорошо, что мы ужинаем на полу, за столом пришлось бы сидеть напортив, а я хочу касаться его.

– Великолепно! – ахнула я.

– Я мечтал, чтобы всё было идеально.

– Действительно идеально! – согласилась я и подняла железную крышку. – Ты готовил?

– Заказал еду в ресторане, – честно признался Стивен.

– Неважно, – махнула я рукой. – Всё и так слишком… слишком.

– Принцесса, прошу. – Стивен открыл вино и протянул мне бокал.

– То «ангел», то «принцесса».

– Но это не так банально, как «зайка» или «солнышко». Да, солнышко?

Я поморщилась.

– Да уж, лучше «ангел».

– Ты мой свет. – Стив поднял бокал, воскликнув: – За новое начало!

– За начало, – согласилась я, ударив по его бокалу своим.

Мы выпили и принялись за ужин. Еда очень вкусная, а объятия Стивена – уютные. Он галантный, внимательный, и раньше был таким, но я действительно ощущала себя племянницей друга, перед которой он иной раз не мог устоять в плане сексуального влечения. Я не чувствовала, что он воспринимает меня всерьез. Теперь чувствую.

– Ари, я вел себя как придурок, хочу извиниться. Удивлен, что ты простила меня, – сказал Стивен. – Я не заслуживаю.

– Пожалуйста, Стив, оставь это. – Мне неуютно разговаривать по душам, непривычно.

– Только ангелы прощают грешников и говорят им: «Оставь это».

– И влюбленные женщины, – тихо добавила я.

– Они и есть ангелы.

Я натянуто улыбнулась, потрепав Рэтбоуна по волосам. Какой же я ангел, если именно он, подобно хранителю, спасает меня в который раз?

Стивен перевел взгляд на мою руку:

– Браслет? Тот самый, что я подарил?

Кивнув, я позволила ему рассмотреть украшение.

– Почему ты не продала его? – удивление в голосе Стивена обижало.

– Не смогла.

Глаза Стива заблестели. Он резко выдохнул и отвернулся.

А я поспешила сменить тему, заговорила о музыке. Стивен рассказал, зачем написал песню «Солнечный свет», и я больше не злилась, что он извлек выгоду из нашего расставания. Для артиста лучшая терапия – написать песню. Ему тоже было больно.

Когда бутылка опустела, Стивен, слегка опьянев, спросил: