Арабские сны - Ирина Лакина

На лице подруги появилась скептичная улыбка. Казалось, она вот-вот прыснет от смеха.

— Ладно, я еще согласна, что Первиз подобьет на это дело своих подчиненных и уболтает главного визиря, да и сестренка тебе по гроб жизни обязана. Но как ты собираешься втянуть в свою коалицию «маман»? Она ни за что не согласится распустить гарем.

— С ней придется действовать жестко, — ответила я серьезно.

— Но как?

— Покажем ей портал и голливудский оскал Ахмеда. Если не встанет на мою сторону — отправится к нему «любимой женой». Составит компанию Зейнаб-калфе. Вместе будет веселее.

Лерка ошарашенно выпучила глаза и начала открывать и закрывать рот, точно рыба на суше, не зная, как реагировать на мои слова.

— А если она все расскажет падишаху? — наконец заговорила она.

— Ты думаешь, ей кто-то поверит? — я усмехнулась. — Первиз будет все отрицать. Я тоже. Да и ты, подруга, не подложишь мне такую свинью, не так ли? И даже если предположить, что она решится пожаловаться, — любой человек в здравом уме и трезвой памяти лишь посмеется над ее бреднями. Портал, машина времени, колдун кападжи… Да Джахан первый ее к лекарям отправит, чтобы опыты ставили.

Лерка задумалась, почесывая макушку. Шок и недоверие в ее взгляде сменились уважением и восхищением. Согласна, я сама в восторге от своего ума и коварства.

— Опасный ты человек, Лекси, — шутливо заметила она, подмигнув мне и весело улыбнувшись.

— Живя в лесу — становишься зверем, в океане — рыбой, а в гареме — змеей, — ответила ей я. — С кем поведешься, так тебе и надо. Человек приспосабливается к обстоятельствам, а не они к нему. У меня нет выбора.

Я отвернулась от Лерки и грустным взглядом уставилась вдаль. Мне и самой были противны все эти подковерные игры и интриги. Но не я их затеяла. Я всего лишь защищаю — себя, свою любовь и семью, свое будущее. Любая на моем месте поступила бы так же.

— Уж лучше бы она вышла замуж за этого Ансар-пашу, — подала голос Лерка, — а то теперь совсем может умом тронуться.

— Тем лучше для нее — спокойнее спать будем. И она, и я.

В дверь постучали. Я устало крикнула: «Войдите». Через секунду в дверном проеме показалось виноватое лицо Масуд-аги. Ничего хорошего мне это лицо не предвещало.

— Госпожа, простите мне мое вторжение, — залепетал он, склонив голову, — но серьезные обстоятельства вынудили меня поспешить к вам с докладом.

Я сморщилась и достала из стоящей рядом шкатулки несколько серебряных монет.

— Подойди, Масуд-ага. Возьми, это тебе за верную службу, — я протянула ему деньги, которые он поспешил спрятать за пазухой, — говори, что случилось?

— Валиде приказала нам подготовить покои для одной важной гостьи, которая прибывает во дворец завтра утром.

— Какая еще гостья? — я нахмурила лоб.

— Внучатая племянница валиде. Азербайджанская ханум Алимшах. Дочь шаха Самарканда Фетха-Али.

Я повела плечами, не понимая, что в этом событии такого важного, что сам главный евнух решил мне это срочно доложить.

— И что такого, Масуд-ага? Выполняйте указание валиде и подготовьте для принцессы лучшие покои во дворце.

Масуд-ага скривил рот и замялся, бросая то на Лерку, то на меня странные взгляды.

— Как прикажете, госпожа, но… — он никак не решался что-то мне сказать, и я уже начала терять терпение.

— Ага, или говори, или иди уже! — нервно бросила я ему. Евнух поднял на меня глаза и выпалил:

— Брак принцессы и нашего падишаха — вопрос решенный. Я не знал, как вам сказать. Эту девушку выдадут замуж за нашего повелителя.

Я играла с кистью винограда, отрывая по одной ягоде и призывно отправляя их в рот. Свет от пламени в камине отбрасывал на мое лицо причудливые тени, то скрывая меня, то превращая в яркую вспышку света.

Джахан сидел за столом и что-то сосредоточенно писал. Его лицо было напряженным. Скулы подергивались, на лбу пролегла глубокая складка, губы были плотно сжаты. Скрип пера вызывал движение сотен мурашек по моим рукам и плечам. Я поежилась, стараясь отделаться от этого ощущения.

— Что ты пишешь? — спросила я.

Он на мгновение замер и поднял на меня глаза. В них было столько усталости, какой-то безысходности и грусти, что мое сердце невольно сжалось.

— Пытаюсь подсчитать доходы и расходы, — тихо ответил он, — из-за нападения Мурада мы оказались на грани нищеты. Жалованье воинам не уплачено, рабыням в гареме тоже, а еще нужно вести подготовку к свадьбе Эфсуншах.

Я отложила виноград и приподнялась на локтях.

— Я случайно подслушала разговор Исмаил-паши и Первиз-бея, — начала я издалека. — Главный визирь говорил кападжи, что у него есть какая-то очень хорошая идея, как нам выйти из этого положения, но он опасается вам ее докладывать.

— И чего же он боится? — Джахан встал из-за стола и сложил руки на груди.

— Паша сказал: «Падишах будет в бешенстве».

Повелитель нахмурил лоб и отвернулся к камину. Я не знала, какие мысли терзают его голову, но догадывалась, что он решает — выслушать ли предложение визиря или нет.

Я скрестила пальцы за спиной, умоляя высший разум помочь ему принять верное решение. Ведь именно в эти минуты доверенные люди Первиза везут мою драгоценную валиде к порталу, чтобы завтра утром вернуть ее во дворец — шокированную и покорную. Если Джахан решит, что визирь не может предложить ему ничего дельного, — все зря.

Зря Исмаил-паша получил от меня несколько чистейших бриллиантов, которые дворцовый ювелир по моему тайному указанию снял с моей короны и заменил на обычные фианиты. Зря я битый час втолковывала о пользе от сокращения гарема Эфсуншах. Зря мы выкрали из собственной постели валиде и усадили ее на коня с мешком на голове. Зря сотня воинов завтра на рассвете будет атаковать ворота шахского дворца, требуя уплатить жалованье. Все зря.

Столько людей уже задействовано в моем плане, столько винтиков закрутилось в этом опасном механизме, что отступать было некуда, и я решила немного помочь Джахану с решением.

— Хотя бы выслушай его. Если дела так плохи — нам нужны здравые идеи. Даже если они и не придутся тебе по вкусу, но спасут государство от банкротства, твой долг, как правителя, принять их во внимание.

Он повернулся, бросил на меня недоверчивый взгляд, скривил лицо, а затем сдался.

— Ты права. Выслушаю его предложение завтра после совета дивана.

«Аллилуйя!» — подумала я про себя, едва сдерживая улыбку. К моменту начала совета дивана ты уже будешь рвать на себе волосы, не зная, что делать с разгневанной толпой бессмертных.

— Иди ко мне, — я протянула ему руки.

Повелитель улыбнулся, блеснул глазами и стянул через голову свою рубаху. Его мощный, накачанный торс притягивал взгляд. Я не могла оторваться от той самой груди, в которую угодила стрела. В памяти сразу всплыли картинки безумных ласк. Во рту пересохло.