Изгой - Юрий Никитин

— Скиф, — прошептали ее губы. — Значит, мысумели... сумеем! Он ведет все войско Гелона в страну Миш...

Хакама побледнела, хотя сердце колотилось часто, гнало кровьв голову. Вот она, удача, которой не понимает даже сам Россоха. В свое времяона часто и жадно рассматривала мир с помощью магии и знает прекрасно, чтотакое ущелье есть одно-единственное на свете и находится не за дальними морями,а рядом, близко! Это как раз почти единственный проход из Гелонии в земли Миш.Можно еще, правда, и через горы, но огромное войско через перевал не проведешь,там вовсе войско не проедет...

Значит, Скиф во главе огромного войска? А где же... Гелон?Это же его люди, его страна?

Она спросила тихо, стараясь не вывести провидца избожественного транса:

— А Гелон?.. Где Гелон?

Россоха смотрел невидящими глазами, губы его двигались, аруками он что-то ловил или ощупывал в воздухе. Она поняла, что он видит уженечто другое, а Россоха переспросил ровным нечеловеческим голосом:

— Гелон? Какой Гелон?

Ее осыпало холодом.

— Гелон, — повторил она настойчиво. —Правитель Гедонии, ее тцар. Где Гелон?

— Гелон, — повторил он рассеянно. — Нетникакого Гелона... На его троне — Скиф... Победные прапора, толпа кричит... Пали Нап ведут конное войско... Пал — палаты, паралаты... Горящие стрелы...

Несвязный голос становился четче, обретал живые краски.Хакама поспешно села в кресло наискось, взяла грушу и вонзила в нее зубы.Россоха очнулся, глаза его непонимающе уставились на забрызганную сокомволшебницу. Она сама расхохоталась, влетела крупная оса и старалась сесть ей нагубу, Хакама со смехом отбивалась.

— Я что-то видел? — спросил Россоха.

— Много, — подтвердила Хакама. — Ой, Россоха,как я тебе завидую!.. Ты без всякой магии умеешь заглядывать в будущее, впрошлое, зришь дальние страны. Так и сейчас... Ты был в таком восторге! Виделбы ты сам, как сияли твои глаза, как ты весь помолодел, горел восторгом!..Наверное, ты зрел богов.

Олег и Скиф до самого вечера бродили по городу,осматривались. Олег заговаривал с жителями, расспрашивал о ценах, о налогах, ососедях. Ему отвечали охотно, даже чересчур словоохотливо, Скиф извелся,извертелся, но он первым услышал, как со стены что-то прокричали радостное.Внизу ответили таким же ликующим воплем, страж крикнул еще, уже громче, водворе тут же забегали, засуетились.

Ворота распахнулись, ворвались двое на разгорячённых конях.Желтые клочья пены срывало ветром, всадники старались обогнать друг друга, одинзакричал еще издали:

— Гелон возвращается!.. Быстро обед, греть воду!..Быстрее, быстрее, коровы!

Скиф повернулся к воротам:

— Ну наконец-то!

Олег ухватил его за пояс:

— Погоди. Пусть хотя бы пыль собьет с сапог.

— Да это он может сделать и при нас! Олег напомнил:

— Ты всю дорогу обзывал его трусом. А ты уверен, что онтак уж рад тебя видеть? Или тебе все должны быть рады? И падать от счастья ужетолько при твоем появлении?

Скиф заметно увял. Олег подумал, что ударил чересчур сильно.Скиф еще совсем ребенок, говорит то, что думает, а думает чересчур быстро.

Скиф дал себя утащить обратно в дом. Олег втолкнул его вкомнатку, закрыл дверь и прислонился, чувствуя лопатками твердую поверхностьнастоящего дуба. Зелёные глаза с сочувствием рассматривали раскрасневшееся лицоюного героя.

— Остынь. Остынь! Сядь и остынь. Если надо — ляг.

— Да что ты как в тюрьме, — возмутился Скиф.

— Ага, — сказал Олег злорадно. — Значит,побывал, узнаешь...

— Да не бывал я! Просто слышал.

— От кого?

— Да ладно тебе... Ты тоже, думаю, не с одними тцарамиза столом сидел.

Не отвечая, Олег пошел к ложу, лёг, заложив руки за голову,и бездумно смотрел в потолок. Если вот так бездумно, то мысли приходят сами, араз так, то среди них бывают просто удивительно свежие, словно вынырнувшие изродника. Свежие, ясные и разом дающие ответ на какие-то вопросы, что казалисьнеразрешимыми еще вчера.

В полной тишине Скиф сказал горько:

— Миш передала свое тцарство Агафирсу, тот теперьправит железной рукой!.. У него огромная армия, хорошо обученная, испытанная вбоях. Его народ теперь называет себя агафирсами. У Гелона тоже тцарство, народздесь размножается как муравьи. Всё таскают в его закрома золото по крупинкам,но таскают беспрерывно, и теперь у Гелона золота больше, чем у Агафирса вдесятки раз!.. На эти богатства можно бы снарядить несколько армий, но Гелонрасходует деньги на помощь всяким погорельцам, беженцам, переселенцам...тьфу!.. Но страна есть, народ уже называет себя гордо гелонами, начинаетгордиться, что гелоны — самые богатые, зажиточные, умные, работящие... и вообщелучшие люди на свете. Скоро Гелония потеснит другие страны... что мне дивно,так то, что она потеснит и без особенных усилий! Даже вроде бы не замечая, чтокого-то теснит, кого-то проглатывает по частям или целиком... И только яскитаюсь, бездомный и нищий. К тому же каждая собака норовит облаять илиукусить. Почему так?

Олег смолчал, это не тот вопрос, на который надо отвечать.Есть вопросы, обращенные в пустоту или вроде бы к богам. Даже мудрецу глуповмешиваться.

Скиф поворчал еще малость, потом Олег слышал, как скрипнулопод его сильным телом ложе. Некоторое время лежали в полной тишине. Олег ужеполагал, что Скиф заснул, как вдруг далеко в коридоре послышались шаги. Скифтут же проснулся, сел. В коридоре раздался нетерпеливый голос:

— Где ты их поселил? Почему так далеко?

Другой голос что-то бормотал, Олег уловил за дверью стукприближающихся шагов двух-трёх человек. Скиф встрепенулся, вскочил:

— Это Гелон!

Дверь распахнулась, через порог шагнул высокий молодоймужчина с черными до плеч волосами. С плеч свисает лёгкий красный плащ, широкаягрудь, обтянутая лёгкой кольчугой, блестит в лучах светильника, словноусыпанная мелкими кристалликами льда.

Олег поразился, насколько Скиф и Гелон похожи внешне и непохожи в поведении. Гелон не ворвался в комнату, как сделал бы Скиф, егодвижения чуть замедленные в сравнении с взглядом быстрых глаз, что сразу же увиделивсех в комнате, оценили, многое, похоже, поняли. Вообще в движениях Гелонапочему-то чувствуется мудрая осторожность. Уже только по этому Олег сразуощутил к нему доверие и симпатию.

— Скиф, — сказал Гелон теплым голосом. —Скиф, братец...

Он раскинул руки, Скиф дал себя обнять, а потом, чувствуя,что стоять столбом вроде бы не совсем то, что положено, с неловкостью похлопалбрата по спине.