Хочу женщину в Ницце - Владимир Абрамов

– Тогда получается, что если Орлов имел возможность тешить свою плоть с Таракановой, значит, он жил в её особняке как будущий законный муж? Но в этом случае Орлов подвергал свою жизнь верной смертельной опасности, поскольку, если бы до Таракановой дошла малейшая утечка информации о двойной игре Орлова, Алехана бы просто убили. В интересах самого Орлова было играть в любовную страсть с Таракановой, держась от неё на безопасном расстоянии. Это было бы вернее и естественнее. Я так понимаю, что красивых женщин у Орлова было тогда предостаточно?

– Более того, желающих было в избытке. Все красавицы Европы мечтали, чтобы он уделил им внимание, поскольку имел славу, деньги, власть и колоссальные связи. К тому же он был холостым и крепким мужчиной.

– Да, – вздохнула Клер, – что-то действительно не стыкуется. А интересно было бы знать, что случилось с теми людьми, которые были захвачены на корабле вместе с Таракановой?

– Да ничего особенного. Им повезло – они избежали страшной участи. Кстати, их тоже не пытали. После смерти «побродяжки» личным повелением императрицы, так не любившей Польшу, двух шляхтичей освободили и даже дали на дорогу по 100 рублей и предупредили, чтобы хранили молчание – иначе найдут и отрежут языки. А если вернутся в Россию, то повесят. Слуг Таракановой прогнали, всучив по 50 рублей. Горничная же Таракановой оказалась вдруг дворянкой, так ее осчастливили аж 150 рублями. Да, вот ещё что, спасибо тебе, что спросила насчет свиты. Один из шляхтичей признался на допросе, что увязался за самозванкой из любви к путешествиям. А вот второй, Доманский, заявил, что его связывали с Таракановой любовные отношения, а политика его вовсе не интересовала.

– Выходит, документально установлено, что Тараканова долго жила с мужчиной, который её любил?

– Получается так. Допускаю, что это шляхтичи, унося спешно ноги из России, и распустили слух о беременности Таракановой.

– Так, подожди, я уже запуталась! Кто же все-таки родил сына Алехану – императрица или княжна Тараканова?

После ее слов я рассмеялся, глядя на лицо озадаченной француженки.

– Что касается сына героя Чесмы – всех, по-видимому, ввела в заблуждение фамилия его незаконнорожденного сына. Согласно последним работам российских историков, у Алехана действительно был сын Александр, носивший не фамилию отца, а фамилию Чесменский. Алехан и не делал из этого секрета. Он даже, уезжая под нажимом Павла I в Европу, сумел выхлопотать для сына разрешение покинуть Россию вместе с ним. Александр был действительно тогда в звании бригадира, но, когда Павла I не стало, царь Александр I произвел Чесменского в генерал-майоры. Следовательно, умер сын Орлова именно в этом звании.

– Так почему же столько спекуляций на эту тему? – округлила в очередной раз свои, и без того большие, глаза Клер.

– Для этого, к сожалению, есть причина. Дело в том, что до сих пор доподлинно неизвестно ни кто был матерью Чесменского, ни дата, ни место его рождения. Тем не менее, для любого серьёзного историка нет сомнений, что он не сын Екатерины II, и уж тем более не сын «княжны Таракановой»! Согласно Русскому Биографическому словарю, Александр Алексеевич появился на свет в 1763 году. По сведениям же из челобитной самого Чесменского, он родился в 1762 году. Неизвестно и то, какую фамилию носил сам Александр до 1775 года, когда граф Орлов получил почетный титул-приставку к своей фамилии. Разумеется, получить такую фамилию Александр, без особого на то разрешения императрицы, не мог. Свою же родовую фамилию Алехан передать своему сыну не сумел в отличие от брата Федора. Почему? Ученые-историки полагают, что всё это произошло оттого, что настоящей матерью ребенка была, скорее всего, простая женщина не дворянского происхождения. Тем не менее, Александр Чесменский стал дворянином, но каким образом, историкам неизвестно. Екатерина II точно знала, от кого у графа сын, но это осталось тайной. Кстати, это тоже пример того, как Алексей Орлов умел хранить секреты. Нашим историкам до сих пор не удалось обнаружить какие-либо факты о других незаконнорожденных детях Алехана или, как их тогда называли, «воспитанниках».

– А кроме этого сына у Алехана были дети?

– Конечно, у него была дочь, рожденная в законном браке, заключенном в 1872 году с Лопухиной. Она родила Алехану дочь, а затем и сына Ивана. Сразу после родов сына Лопухина умерла, а спустя два года умер и Иван. Алехан очень любил своих детей, всегда о них заботился. Впрочем, все братья Орловы были очень внимательны к воспитанию своих детей, неважно, законных или нет. Алехан после смерти оставил всё свое многомиллионное состояние дочери Анне. Анна, кстати, никогда не была замужем и слыла очень набожной. Её сводный брат Александр тоже был не беден и был всегда рядом с сестрой, занимаясь делами её большого хозяйства.

– И куда же подевались её миллионы, по-сегодняшнему, наверное, миллиарды?

– Правильнее сказать, сотни миллиардов евро. Слушай, ну хватит! Я устал, да и ты, надеюсь, тоже.

– Ну, пожалуйста, в двух словах! – умоляла Клер, поглаживая бронзовый бюст Алехана.

– Хорошо, – простонал я, вынужденный продолжать свою лекцию. – Богаче её в России никого не было. Состояние Анны оценивалось в сорок миллионов рублей, которое приносило ей миллион рублей ежегодной ренты, плюс двадцать миллионов рублей в золоте и бриллиантах. Для примера скажу, что знаменитый тогда Мраморный дворец в Санкт-Петербурге оценивался в 250 тысяч рублей.

– С ума сойти! Бюджет целого государства! А личная жизнь-то у Анны была? – спросила Клер, как женщина, пытаясь примерить на себя ее судьбу.

– Личная жизнь ее не сложилась, хотя желающих её руки было хоть отбавляй, к примеру, князь Куракин, которому было пятьдесят три года. Потом к ней посватался молодой блестящий генерал и граф по фамилии Каменский. Двадцатилетняя Анна была влюблена в Каменского, но, поскольку считала себя «необыкновенно дурной собой», посчитала, что этот тридцатипятилетний красавец-генерал, математик и поэт хочет жениться на ней исключительно из корыстных побуждений, и отказала Каменскому. Необыкновенно порядочный и честный генерал был оскорблен до глубины души и вскоре отбыл в Молдавию командовать российской армией, а на вечере у французского консула в Бухаресте был отравлен.

Клер присела на лавочку и смотрела на меня совершенно обалдевшими глазами. Я подошел к ней поближе и продолжил:

– Анна была неглупой и далеко не транжирой. Наоборот, она сразу проявила большую самостоятельность и благоразумие. Подарками не бросалась, пожалуй, только генералу Милорадовичу за его смелые действия по задержке французского авангарда генерала Мюрата при битве за Москву в 1812 году она подарила отцовскую шпагу, осыпанную бриллиантами – подарок Екатерины II. Анна стала очень влиятельной персоной при дворе Александра I. Когда в 1816 году он впервые после выдворения французов приехал в Москву, Анна устроила у себя в особняке на Большой Калужской такой фейерверк, что привела императора в полный восторг. Сама она блистала весь праздник. Вскоре после этого Анна была пожалована в камер-фрейлины, но вместе с тем она стала и фанатичной поклонницей и «духовной дочерью» архимандрита Фотия. Под влиянием Фотия она жертвовала огромные деньги на монастыри и церкви, всячески способствовала выдвижению самого Фотия и росту его влияния при дворе. В общем, к концу своей жизни Анна почти полностью растратила на него своё состояние. Правда, осталось после смерти Анны Алексеевны всё равно очень много. По её завещанию крупные пожертвования были принесены 340 православным монастырям. Это произвело на русское общество сильное впечатление. Только московского Донского монастыря в реестре пожертвований не было, сейчас не помню, почему.