Шарлотта Маркхэм и Дом-Сумеречье - Майкл Боккачино

Джонатан.

История не должна повториться. Я не допущу этого, никто больше не погибнет. Возможно, Эвертон и сгорит, но только без нас.

Мы добежали до моей комнаты в конце коридора и забаррикадировались изнутри. Дым уже просачивался во все щели. Я лихорадочно искала книги из Сумеречья. Когда мистер Дэрроу меня уволил, я упаковала их вместе с прочими вещами, а после, когда он передумал, снова разложить все по местам у меня уже руки не дошли. Я перерыла весь саквояж, ничего не нашла, открыла чемодан и наконец-то обнаружила нужные тома под увесистым словарем. Книги были перевязаны ленточкой — предосторожности ради, во избежание новых нежелательных визитов странных безглазых детей. Как я ни билась, узел не поддавался.

— Не могу развязать! — Я передала книгу Генри и вновь склонилась над чемоданом, ища ножницы. В этот миг дверь затрещала, сломалась пополам и рухнула на мистера Дэрроу. В проеме стояла тварь, что еще недавно была Роландом. Она зашипела на нас, но не успела переползти порог, как через одну из балок потолка, оголенных огнем, перекинулась синяя цепь, обвилась и туго натянулась. Потолок рухнул, подняв столп искр, тяжелые брусья погребли под собою тварь, придавив к полу. Охваченное пламенем чудище пошло волдырями и словно усохло. Чумазый мальчишка с замочными скважинами вместо глаз появился рядом с Генри и помог ему подняться на ноги.

— Это еще что такое? — Генри жестом указал на странного ребенка.

— По-видимому, друг. — Я подобрала доску потяжелее и развернулась к монстру, заваленному обломками.

— Ты убил их обоих — Роланда и няню Прам, — выдохнула я. Вязкая, липкая кожа чудовища запузырилась и забулькала, разошлась в стороны, открыв небольшой рот с острыми, как иглы, зубами.

— И миссис Норман тоже, — прошипел монстр с тошнотворным злорадством. — Да только Роланда никогда не существовало. Был только я.

— Но зачем?

— Чтобы дать начало игре. — Чудище извивалось и корчилось, пытаясь освободиться, но, убедившись, что все бесполезно, примирилось с неизбежностью. — Няня Прам должна была умереть, чтобы дети полностью перешли на твое попечение. И ты привела их — в точности как он рассчитывал.

Генри обернулся ко мне, словно намереваясь что-то сказать, но передумал и вновь накинулся на злополучный узел.

— Зачем Уотли забрал детей? — продолжала допрашивать я.

— Уотли? — Похоже, вопрос этот монстра изрядно озадачил. А в следующий миг рот его, даже при отсутствии других мимических мышц, растянулся в снисходительной усмешке. — Как плохо ты понимаешь, во что ввязалась! Детей похитил Сэмсон. Все это время Уотли лишь пытался защитить их. — И чудище расхохоталось над нами — звук этот колебался где-то между человеческим и нечеловеческим голосовым регистром.

Я вспомнила о деревяшке в моих руках и с размаху воткнула ее в горло чудовища. Под импровизированным копьем влажно захлюпала плоть, но смех все звучал и звучал не смолкая.

Комната постепенно заполнялась дымом, жар сделался невыносимым. Я жадно хватала ртом воздух. Отобрав у Генри стопку книг, я добыла-таки ножницы со дна чемодана и перерезала ленточку.

— Ты готов? — спросила я.

Генри оглянулся на чудище, что сдавленно хихикало про себя на полу.

— У нас нет выбора, верно?

Я открыла было книгу, но тут вспомнила, что все наши вещи непременно сгорят в огне, даже если сами мы уцелеем. Я метнулась к прикроватной тумбочке и быстро достала свое обручальное кольцо, локон маминых волос и отцовскую трубку, что хранились в особой шкатулке. То была последняя память о моей семье, единственные фрагменты моего прошлого. Разве можно их оставить?

Мальчишка с замочными скважинами вместо глаз обмотал шею Роланда собственной цепью, словно поводком, и протянул мне руку. Я сжала его пальцы, вернулась к Генри — он уже задыхался от дыма, — и мы втроем вместе открыли «Тайны Упокоения» на первой же странице.

У входа в замок книга вдруг раскалилась в моих руках и рассыпалась золой, даже не вспыхнув, — наша связь с Эвертоном сгинула в охваченной пожаром усадьбе. Путь назад был отрезан: нам оставалось только двигаться вперед. Ветер подхватил и унес пепел, Генри проводил его взглядом.

— Наш дом…

Я тронула его за плечо:

— Дома можно отстроить заново, еще лучше, чем прежде.

Он хмуро кивнул, и чумазый мальчишка провел нас внутрь полуразрушенной каменной крепости, таща за собой окровавленные бормочущие останки того, что прежде было смотрителем Рональдом. Госпожа замка, по-прежнему блистая своим ветшающим великолепием, приветствовала нас с середины обвалившейся лестницы. Мальчишка вручил ей конец цепи, она потрепала его по голове и придвинулась лицом к лицу к скованному чудищу.

— Ты знаешь, кто я? — спросила она.

— Да, госпожа. — Монстр не смог выдержать ее жесткого, стального взгляда.

— И ты согласен добровольно служить мне?

— Да, госпожа, — проскулил монстр.

— Да будет так. — Она передала цепи другим детям, и те увели Роланда прочь, в невидимые глубины замка. Мальчишка с грязными ногтями остался рядом с хозяйкой. Женщина жестом пригласила нас следовать за нею в комнату на верху лестницы. Генри, весь дрожа, обнял меня за плечи, хотя бог весть, кого из нас он пытался тем самым поддержать.

Комната была сплошь стекло и окна, вроде солярия, если, конечно, что-то подобное возможно вообразить в Упокоении. Гнетущая луна низко висела в небе, а мы находились в замке на такой высоте, что горизонт терялся в темном море звезд. Женщина воссела на серебряный трон с высокой спинкой и теперь бесстрастно взирала на нас.

— Вы желаете получить доступ в Упокоение, — промолвила она.

Генри разом стряхнул с себя уныние.

— Моих детей удерживают там против их воли.

— Об этом мне ведомо. Заложники. Их постоянное присутствие в нашем мире привело нас на грань войны. С моей стороны было бы безответственно усугубить положение дел, впустив еще двоих смертных, разве нет?

— Напротив, — парировала я. — Если мы заберем детей, это поможет снять напряженность.

Женщина помолчала минуту. Потеребила цепи, обвившие ее запястья.

— Вы полагаете, что доберетесь до Сумеречья беспрепятственно. Даже я такого обещать не могу.

— Мы готовы пойти на риск.

— Но еще стоит вопрос оплаты. — Женщина улыбнулась; зубы ее блестели, как металл оков.

Я шагнула вперед.

— Вы торгуете ответами на незаданные вопросы. Однако ж вы не спросили нас, что мы станем делать, когда попадем в Сумеречье. Если вы согласитесь отослать нас туда, я вам расскажу.

Госпожа замка откинулась к спинке серебряного трона и поманила меня хрупким указательным пальцем. Я шепотом поведала ей свой план. Она долго молчала, а затем в горле ее что-то защелкало; звук нарастал, эхом отражаясь от стеклянных стен солярия. Женщина запрокинула голову и расхохоталась сухим, прерывистым, тысячелетним смехом; едва заслышав его, безглазый замарашка удрал со всех ног в темные коридоры замка. Я озадаченно попятилась.