Друиды Русского Севера - Евгений Лазарев

Дополнительный оттенок значения, присутствующий в этом круговом варианте, заключается в том, что он также символизирует концентрические границы земель, традиционно принадлежащих индейцам хопи, у которых есть тайные обители вдоль этих границ. Во время Вувучим и других церемоний жрецы выстраиваются в четыре цепи вокруг деревни, чтобы на ритуальном уровне вновь заявить права на эти земли, сообразно вселенскому плану.

Структурной параллелью символу Мать и Дитя служит кива (круглое в плане подземное священное помещение у хопи), означающее, собственно, Матерь-Землю. Сипапуни, небольшое отверстие в полу, представляет лоно, место Исхождения из предшествующего мира, а лестница, ведущая сквозь крышу, для другого Исхождения в последующий мир, представляет пуповину. Исхождение ритуально воспроизводится во время церемонии Вувучим, когда инициируемый испытывает духовное перерождение».

Конечно, старейшины хопи употребляли в своих истолкованиях какие-то иные, более простые слова; однако вряд ли можно сомневаться в том, что Уотерс правильно их понял и изложил. Символ лабиринта в таком понимании приобретает поистине удивительную глубину и осмысленность. Мистериальная составляющая тут очевидна; примечательно, что в роли инициируемого, переживающего второе рождение, у хопи оказывается не просто один герой или адепт (как это обычно бывает в инициатических мифах), но целый народ, — похоже, по праву считающий себя наследником древнейшего населения Америки.

Именно инициатическая парадигма второго рождения (в общем-то универсальная и хорошо изученная), накладываясь на миф и сам графический символ лабиринта, структурирует его семантику и раскрывает присущий ему аспект посвятительного пути. Следуя изгибам лабиринта, адепт (или целый народ посвященных) минует хтоническое Царство Тьмы, Подземный Мир; обретает центральный Полюс (в пределах этого низшего яруса бытия) и по Оси Мира восходит в сферы более высокие — рождается или возрождается в них (всего в религии хопи говорится о четырех мирах). Очевидно, что эта парадигма не противоречит и европейским представлениям о лабиринте как образе земных извилистых путей и о его центре, откуда пилигрим у Я. А. Коменского («Лабиринт Мира и Рай Сердца») восходит от дольнего в горняя.

Обратим внимание еще вот на что. Индейский миф предлагает в графическом образе лабиринта, в его наиболее универсальной и архаичной форме — лона Богини-Матери и исходящей из него линии рождения-посвящения — универсальный ключ к пониманию не только всевозможных собственно лабиринтных святилищ и петроглифов. В том же мистериальном ряду оказываются и курумы Центральной Азии — алтайские каменные курганы с отходящей от них аллеей менгиров (обозначающих путь грядущего возрождения или воскрешения усопшего, путь его души); и лабиринтообразные концентрические круги с исходящей из центра прямой линией — в петроглифах мегалитической Британии; да пожалуй, и загадочные, вызывающие споры в научном мире «знаки с отростками» в петроглифах Российского Севера — скального святилища на Онежском озере. Последние представляют собой круги или полумесяцы с двумя лучами-отростками; это действительно похоже на планировку алтайских курумов с их аллеями менгиров, хотя обычно загадочные карельские петроглифы трактуют, и весьма убедительно, как солнечные и лунные знаки. Сопоставима ли эта интерпретация с символикой лабиринтного посвящения? Ведь и индейский миф говорит об исхождении из лона Земли-Матери, а не из светил небесных…

Конечно, наши реконструкции лишь приближают нас к общему смыслу гипотетического мифа палеоарктических мистерий, предположительно ставшего основой сакрального символизма более поздних культур. В деталях этот миф мы себе не представляем. Да и различные варианты его вполне возможны; они могли существовать и очень давно, в ностратическую эпоху. Так что вариант палеоиндейский мог в чем-то отличаться от палеоевропейского. И все же есть тут одна ниточка, — лингвистического порядка, причем весьма древняя, — связующая образ светил небесных с лабиринтом как таковым. Эта ниточка еще недостаточно хорошо видна, да и не дает она ответ на все возникшие вопросы, но интуиция подсказывает, что это верный путь.

Речь идет об одном борейском корне, реконструированном С. А. Старостиным: MVNCV, светоносный. От этой протолексемы произошло ностратическое слово *mVnzV с тем же значением, а также родственные слова других макросемей. В более поздние эпохи на основе этих корней возникла разветвленная матрица словоформ, связанных по смыслу прежде всего с небесными светилами. Означают эти словоформы в основном Солнце или Луну. В солнечной группе оказались праязыки картвельский (*mze-) и эскалеутский (*maca-). В лунной группе — индоевропейский (*mens-), прасинокавказский (*wengco) и, возможно, аустрические языки (*mongs). В прауральском *minV — небо. А вот дравидийские языки дают значение звезда (*min-), — как и языки америндейские (*meca), хотя эта же индейская протолексема в наречиях уто-ацтекской языковой семьи (распространенной как раз в Аризоне) означает Луну.

В афразийских языках, согласно сетевому словарю С. А. Старостина, коннотации этой борейской лексеме не слишком уверенные: чадское *mVsh-, утро, а также вторая часть семитического слова *sVmVsh-, Солнце (Шамаш — бог Солнца). Однако к этому, наверное, можно добавить и одно довольно редкое и по-разному толкуемое слово из Библии: mazouroth (mazaroth, mazzaroth).

В Ветхом Завете всего лишь дважды (в Книге Иова и в Четвертой Книге Царств) встречается это слово, по-видимому, не вполне ясное уже во времена составления Септуагинты, поскольку семьдесят толковников оставили его без перевода, транслитерировав еврейскую словоформу греческими буквами (аналогичным образом иногда поступают и в новоевропейских переводах Библии). Несомненно лишь, что оно имеет отношение к почитанию неба и небесных светил. Возможно, и тогда, и позднее, во времена масоретские и в период подготовки латинского текста Вульгаты, существовало несколько вариантов истолкования этого слова.

Вот как выглядят эти библейские упоминания, в контексте соответствующих книг и в комментариях «Толковой Библии» преемников А. П. Лопухина.

В Книге Иова это речение Бога: «Можешь ли ты связать узел Хима и разрешить узы Кесиль? 32 Можешь ли выводить созвездия /mazouroth/ в свое время и вести Ас с ее детьми? 33 Знаешь ли ты уставы неба, можешь ли установить господство его на земле? «(Иов 38: 31–33). В комментариях к этому речению отмечается идея строгой, неподвластной человеку гармонии в устроении созвездий «Хима» — Плеяд и «Кесиль» — Ориона. «Такая же правильная закономерность наблюдается в движении (…) маззарот. По мнению одних, под маззарот разумеется Венера, Юпитер или Марс, и выражение «выводить в свое время» указывает на их периодические появления. Другие (Делич, Ланге) разумеют под маззарот двенадцать знаков Зодиака. При последнем понимании вышеприведенное выражение получает такой смысл: можешь ли ты для каждого месяца вывести определенный знак Зодиака так, чтобы он был видим пред и после солнечного захода. Чтение LXX «μασουρώθ» — оставленное без перевода еврейское название созвездия. Ас — Большая Медведица; дети ее — три звезды, составляющие хвост созвездия».