Арка Испытания. Книга 1 - Анна Токарева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не успеем уйти! — Крикнул второй.
— Сбрось ее, это их отвлечет! — Громко приказал главарь.
Как только до Нирмалы дошло, что похитители собираются сделать, как тут же накрыла голову руками и попыталась сгруппироваться. Скорость они не сбавляли, так что посадка у девочки будет жесткой. В следующий миг она уже летела в придорожные кусты.
Хотя Бирс и учил ее падать, но в таких обстоятельствах контролировать падение было невозможно. Сбивая телом кусты, ударяясь о все встречные камни, Нирмала на бешеной скорости кувыркалась по земле.
Хорошенько приложившись затылком о камень, девочка кувыркнулась последний раз, врезавшись в большой валун спиной. Последнее что она увидела мутнеющими глазами — это с десяток измененных коней со всадниками скачущих по дороге.
Очнувшись, Нирмала застонала от боли. Все ее тело ужасно болело, казалось оно превратилось в отбивную. Больше всего болели голова и спина. Пошевелив ногами, девочка всхлипнула от хлестнувшей по нервам боли, и замерла. Ноги она чувствовала, значит спина не сломана, а просто сильно ушиблена.
С трудом открыв глаза, Нирмала проморгалась. Сначала что-то рассмотреть было сложно, вокруг было темно, но вскоре она привыкла к темноте, а костер и Ночная Луна помогли осмотреться. Медленно и осторожно поводив головой, девочка поняла, что вокруг нее пятеро Одаренных с полными третьими и вторыми уровнями.
— Очнулась, — рядом с Нирмалой присела женщина лет тридцати с короткой стрижкой темных волос и грубоватыми чертами лица. — Это хорошо. Выпей, это эликсир заживления ран.
Женщина протянула девочке знакомый пузырек. Он уже был откупорен. Женщина приподняла Нирмале голову, и не обращая внимания на слабое сопротивление влила эликсир ей в рот. Судя по вкусу это был такой же эликсир, какой ей давал Алинкар, так что в этом девочку не обманули.
— Как тебе станет получше, поедем назад в Кихар, — женщина оставила девочку в покое и отошла к остальным членам отряда.
Нирмала только сейчас поняла, что повязку с лица ей сняли, ноги и руки тоже развязаны. Хотя в таком состоянии, в каком сейчас пребывает девочка, побега они могут не опасаться. Лежала она на тонком покрывале, вся пыльная и грязная. Двигаться пока что было очень больно, так что ни о какой помывке не было и речи.
Все что Нирмале оставалось, это слушать разговоры ее спасителей, сидящих вокруг костра. Несмотря на позднюю ночь, они не спали в ожидании возвращения остальных членов отряда, отправившихся в погоню за похитителями. А этих ребят послал Алинкар, чтобы спасти ее.
Если бы не мертвый соглядатай, сейчас бы Нирмала уверилась, что все это было подстроено. Но, похоже, они правда спасли девочку. И все это очень плохо.
Постепенно боль в теле слабела, зато голову начали атаковать тяжелые мысли. Хорошо будет, если ее не запрут где-нибудь, уверяя что заботятся о ней. А даже если не упрячут где-нибудь, то наверняка усилят наблюдение за ней. И это уже будет скорее охрана, чем наблюдение.
Неизвестно сколько это будет продолжаться. С такой охраной у Нирмалы не будет совершенно никаких шансов сбежать к Сальво. Удирая на лошадях почти без остановок их догнали через полтора дня. А Нирмала пешком через Соленое Озеро и по землям Дираон точно быстрее лошадей передвигаться не сможет.
Под утро вернулась остальная пятерка. Сообщили главной что догнали похитителей, опросили и больше они проблем не доставят. Оказалось, что это были люди некоего Когтя, известного многим главаря то ли разбойной шайки, то ли наемнического отряда.
В Кихар они возвращались медленно. Нирмала ехала впереди женщины, которая придерживала девочку, чтобы она не упала. Резкой боли уже не было, но тело продолжало ныть, а синяки и царапины от веток кустов болели стоило их только потревожить. Среди отряда спасителей не было лекарей, использовали для лечения эликсиры.
В итоге в город они вернулись только спустя три дня. За это время раны чуть поджили, а вот сама Нирмала впала в депрессию. С большим трудом она сдерживала себя от истерики или потоков слез. Пока она долечивалась в приютском лазарете три дня, ею полностью овладела безнадежность.
Делать ничего не хотелось, аппетита не было. Хотелось просто лежать и жалеть себя. Но в приюте ей нельзя было показывать свою слабость и Нирмала отправилась на свое обычное место. Очередной наблюдатель полного третьего уровня почти не скрывался, так что вряд ли ее опять похитят так легко, как в прошлый раз.
Улегшись между кустов под все еще зеленеющими ветками акации, Нирмала дала волю слезам. Старалась конечно рыдать потише, но скорее всего от наблюдателя с высоким Возвышением ей ничего утаить не удалось. Да и плевать. Зачем ей продолжать притворяться, строить какие-то планы, если все уже предопределено и от судьбы не скрыться?
Последний раз у нее такая депрессия была после развода в прошлом мире.
Лена вышла замуж за Виктора, когда ей было двадцать лет и она училась в пединституте. Он был занят в семейном бизнесе и очень красиво ухаживал за ней. Дарил цветы, водил в рестораны. Для молоденькой бедной студентки это было высшим доказательством его к ней особого отношения.
А вот после свадьбы потихоньку, невзначай стали проявляться его тиранические замашки. Он запрещал ей общаться с друзьями, ходить в походы, даже ездить к родственникам в другой город. И все это без каких-либо объяснений — почему. Просто нельзя и все.
Через пять лет брака Лена обнаружила переписку мужа в соцсетях и все поняла.
С Викторией он был знаком еще со школы. Она была художницей, сумасбродной творческой личностью. Отношения их начались еще в школе в последних классах. Только Виктории с Виктором было слишком скучно, и она бывало ссорилась с ним, когда он ей надоедал. Своей любимой девушке этот тиран тоже пытался все запрещать, чтобы она была только рядом с ним.
Но Виктория постоянно скандалила с ним и выгоняла его. Потом он правда задабривал ее цветами и ресторанами и все возвращалось на круги своя. Когда у них был длительный период мира и спокойствия в отношениях, он решил сделать ей предложение руки и сердца, познакомить с родителями.
Однако родителям его невеста не понравилась. Художница с большущими тараканами в голове их совсем не устроила.