Ханкерман. История татарского царства - Юрий Манов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хороша жизнь казанская, а голытьба-то в Касимове, небось, все гроши считает?
Не пришла еще весть Хайруле, что дядька Мустафа умер вскоре после отъезда племянника в Казань. Теперь в роду Беркузле старшим стал Махмуд, последний сын старого Ибрагима.
1520 год. Воспитание улана
В эту ночь не спал казак Назар, приемный сын Махмуда Беркузле, ворочался, даже временами постанывал. Сердобольная Хабиба все порывалась встать, успокоить сына, но Махмуд удержал. Раз не спит – так и должно быть. Ведь сын уже взрослый, воин, в материнской опеке и ласке больше не нуждается. Когда-то очень давно так же не спал и сам Махмуд, переживал перед своим первым смотром. Все за доспехи волновался, да за саадак.
Снова пытается встать и успокоить сына Хабиба, пришлось Махмуду на нее прикрикнуть. Притихла Хабиба, но все равно не спит.
Махмуд редко повышал голос на жену покойного брата Мустафы, родной жене Фариде куда больше от него доставалось. Но Пророк запрещал выделять какую-то из жен и завещал всех любить одинаково.
Завтра – большой войсковой смотр, и впервые рядом с десятником Махмудом встанет в уланский строй юный сын Назар. Пора, весной ему исполнилось четырнадцать лет, отлично держится в седле, ловко колет пикой, метко стреляет из лука. Но это не главное. Это навыки простого казака, но никак не десятника, а тем более уланского. Десятник – уже командир, десятник в бою должен думать, знать войсковые приказы, по малейшему знаку понимать волю своего сотника. Когда обстреливать врага издалека, когда наступать строем, когда рассыпаться в лаву, когда спешно отступать, заманивая врага в ловушку.
Много времени посвятил Махмуд обучению сына воинскому искусству. Сколько раз выезжали они вдвоем в поле и мчались вместе во весь опор, изображая атаку казачьей лавы, и внезапно разворачивали коней по команде «отступление». Учил Махмуд Назара как лучше использовать неровности, как организовать атаку с пригорка или устроить засаду в малой рощице.
Труднее всего получалось с водой. Назар откровенно боялся Оки с ее стремительным течением, и когда Махмуд впервые повел лошадей не к броду, а к стремнине, побелел как снег. Боялся до дрожи, а в воду пошел. Хорошо, что вовремя заметил это Махмуд, остановился. Учил плавать Назара сначала на прудах, затем в мелких речках. И только потом на окских бродах и далее – на глубине. И теперь не боится речной стремнины казак Назар, любую речку запросто переплывет, держась за конскую гриву. Главное – держаться крепко, а лошадь из любой стремнины выплывет.
В одной из утренних поездок в поля, когда кобылы уже устали повторять обманные маневры, которым отец обучал сына, Махмуд преподал Назару урок власти:
– Главное для десятника – уважение бойцов. Сын бека или мурзы, тот по происхождению своему уважаем, за ним вся сила рода. Ослушайся такого, и поразит тебя гнев его отца! И отведаешь плетей его нукеров. И не то беда, что месяц после этого на спине спать не сможешь, просто к поротому никакого уважения. Если ты простого происхождения, то можешь только заслужить, завоевать уважение. Это здесь, в стане простые казаки тебе добрые соседи и братья. С ними и пошутить можно и побраниться. А в походе ты в десятке своем глава, твое слово закон! За доблесть похвали, за провинность наказывай без пощады. На войне цена даже самой малой провинности – жизнь или того хуже – позор!
Тем же вечером передали Махмуду, как Назар двух казаков на дальнем пастбище отхлестал плеткой за то, что они отару пасли, да и задремали в тенечке, чуть было овцы не разбрелись. И ведь казаки те и слова против сына хозяина не сказали. Молча все стерпели.
– Еще помни, кому ты служишь и под чьим знаменем ходишь, – учил сына Махмуд. – Мы, Беркузле, пришли из большой степи, и Касимовское ханство стало нашим домом. Оно проявило к нам великодушие, значит, мы должны хранить ему верность. Доблесть твоя ничто, если она не служит чему-то великому. Помни о славных предках и их победах. Дед твой, мой отец Ибрагим стал служить хану Касиму через год после того, как хан утвердился на этой земле. И воевал отчаянно и притом много лет… А когда-то и о нас с тобой станут вспоминать как о тех, чьими подвигами укреплялось ханство.
Назар потом весь вечер тихо сидел у костра и изредка задавал вопросы: как начиналось царство, каким был дед Ибрагим Беркузле?..
О воинской добыче Махмуд тоже рассказывал – о том, как привез их предок Ибрагим из похода на Сарай великую добычу, с которой их род и поднялся. Подробно объяснил, сколько с походной добычи простому казаку положено, а сколько десятнику, какую долю карача заберет, а какая пойдет в казну салтана. И какую добычу брать лучше.
Однажды позвал с собой Назара в лесную деревню, якобы купить у эрзи пушнины на воротники. Едут по деревне меж землянок к избе старосты, и Махмуд показывает потихоньку на лабазы, что на столбах устроены. Подмигивает, там у эрзи самое ценное. Меха в связках да мед в кадках. И мука в мешках. Муку эрзя пуще мехов берегут, потому как покупная. Так что, если деревню грабить – первым делом надо лезть в лабазы. В самих землянках у эрзи ценного мало. Если и есть у кого серебро, так они, хитрецы, его с собой не носят и в сундуках не хранят, зарывают в землю поблизости. И хоть огнем пытай – не скажут где. Хотя попробовать расспросить стоит!
Запомнил сынок науку. Прошлой осенью как-то не пришел ночью спать в юрту. А поутру явился с мешком просяной муки и двумя связками куниц. Оказалось, устроил с дюжиной таких же парней набег на селище в соседних мокшанских лесах. Отец, конечно, поругал сына за самовольную отлучку, но больше для порядка.
Улыбнулся тогда Махмуд: учится Назар, взрослеет потихоньку. Сам учится и учится учить. Не раз замечал Махмуд, как возится Назар с младшим братом Бахтияром: вроде играет, а попутно наставляет потихоньку, как из лука стрелять, как в седле держаться, как со сверстниками себя вести. Давно уже не делает разницы Махмуд меж Назаром и Бахтияром. Пусть Бахтияр его сын, а Назар сын жены, все они Беркузле.
Вот как бывает у татар: Назар побывал
