Американский хищник - Морин Каллахан

Еще он рассказал им о вечере, когда на велосипеде приехал в меньший по размерам парк, известное место уединения влюбленных, расположенное в самом конце неосвещенного участка побережья. Место было пустынное и тихое, плоское и открытое. Единственную возможность укрыться давала отдельно стоявшая общественная уборная, за которой Киз и расположился. При нем были оптический прицел и глушитель.

– Было примерно десять или одиннадцать часов, – сказал Киз более тихим голосом; а слова он стал произносить медленнее. – В машине сидела молодая парочка. А я искал «приключений».

Киз выжидал на расстоянии около пятидесяти ярдов от них, укрытый темнотой. Воду и небо тоже скрывала непроглядная тьма.

Киз услышал, как другая машина скатывается вниз по узкой дороге прямо к берегу. Это был патрульный автомобиль, но он не создавал препятствия. Только еще больше возбуждал.

– Я раздумывал о том, чтобы застрелить копа, – сказал Киз. – Еще с тех времен, когда я был ребенком. Наверное, это… моя прежняя вера в превосходство белой расы или что-то еще, но я хотел устроить засаду на полицейского. А в тот вечер я просидел на одном месте достаточно долго, мне это наскучило, и я был на взводе в достаточной степени, что почти сделал это.

Но первый полицейский неожиданно вызвал подкрепление, чтобы оштрафовать пару, заехавшую в чужие владения. В течение нескольких минут приехал еще один патрульный автомобиль.

– Я действительно чуть не вляпался в серьезные неприятности, – сказал Киз. – На сей раз опасность была слишком велика, потому что у меня… То есть я никак не ожидал, что он вызовет подкрепление только из-за пары подростков, расположившихся на берегу. Я чуть не спустил курок, хотя полиция уже была на месте… Я хочу сказать, что никто бы ничего не понял.

Киз заметно возбудился, раскачиваясь на стуле и позвякивая цепями.

– Даже если бы я их застрелил, никто бы ничего не услышал. Одну минуту они простояли бы, а в следующую все уже валялись бы на земле. И никто не понял бы, что случилось. Но, к счастью для всех, когда появился второй полицейский, я решил отложить дело на пару недель или даже больше.

Киз оседлал свой велосипед и укатил в ночь. Четыре ни о чем не подозревавших человека остались живы только потому, что он предпочел сдержаться.

Он решил приобрести полицейский сканер и никогда больше не выходить на охоту в Анкоридже.

Но были исключения. Он закопал тайник рядом с пересечением двух туристических троп у Норт-Форк-Игл-ривер. Пару раз он выходил туда, чтобы проверить, не представится ли случая. Но никто не попался ему на глаза, он готов был поклясться в этом.

– Я решил вернуться в свои прежние охотничьи угодья на востоке, – сказал он.

Еще одна подсказка. Не убил ли Киз больше людей на Восточном побережье, чем на Западном? Они заметили, что он собирался рассказать следователям то, о чем они никогда не слышали, и даже не знали, чего им следует бояться. Трудно было сказать, насколько он все преувеличивал, но, поскольку до сих пор все сказанное им выдерживало проверку, они были склонны верить ему.

– У меня сотни планов, – сказал Киз, – и один грандиозный.

Фелдис спросил, в чем заключался этот план, но Киз сказал, что не даст им больше никакой информации. По крайней мере, до обнаружения тел Карриеров и до того, как он увидит фотографии. Фелдис его не понял.

– Фотографии чего? – спросил он.

– Фото с места преступления, – ответил Киз.

– Для чего?

– Хочу знать, где они обнаружат трупы.

До Фелдиса все еще не доходил смысл слов Киза.

– Объясните так, чтобы я понял, о чем вы говорите.

– Я хочу видеть фо-то-гра-фии.

– Снимки тел? – Фелдис был в шоке.

– Да.

Фелдис надолго умолк. В этот момент он все же почувствовал себя приниженным. Карриеры были мертвы уже почти год.

– Почему вы хотите увидеть их?

Киз рассмеялся:

– Мне нужно подтверждение, что вы нашли их.

Фелдис теперь понял, что это не была реальная причина. Киз хотел насладиться видом того, что он натворил. Фелдис сейчас даже не просто испугался. Он окаменел от страха, и Киз читал все, написанное на его лице.

Потребовалось немного времени, чтобы Стив Пэйн узнал о секретном допросе, устроенном Фелдисом, а когда он обо всем узнал, наконец последовала реальная конфронтация. Друг Геден первым услышал о допросе в здании суда, а когда он поделился информацией с Геден, она поначалу не могла поверить. Так дела не делаются, особенно со столь ценными подозреваемыми. Геден пришлось несколько раз позвонить, чтобы убедиться: да, это правда. Прокурор, который ведет твое дело, полностью потерял контроль над собой.

Потенциальный вред от этого не поддавался никакому измерению. Команда Пэйна так усердно трудилась, так обдуманно и постепенно, чтобы установить с Кизом добрые отношения. Джефф Белл каждый день навещал его в тюрьме, чтобы проверить, не захочет ли Киз поговорить. Именно Белл тщательно обыскивал его перед каждой встречей и присутствовал в комнате при каждом допросе. Белл нравился Кизу больше остальных свободной и разумной манерой держаться. Они все знали об этом.

Кроме того, они успешно справились с удалением из своей команды Долл. Как только дело приобрело федеральное значение, Пэйн и его начальство стали сами определять, кого оставить в следственной группе. Белла озаботило отсутствие Долл, поскольку Киз особо спрашивал о ней, а она при признании во втором убийстве помогла выяснить некоторые важные детали. Киз был помешан на контроле, и, если бы он продолжал настаивать на присутствии Долл, им пришлось бы уступить.

Но когда Долл сняли с участия в деле, Киз поинтересовался о ней пару раз, а потом уже никогда не упоминал. Его теперь гораздо больше заботило увольнение адвоката и дата казни.

Пэйн особенно стремился к стабильности. Он постоянно присутствовал при допросах, и его роль состояла в том, чтобы отвечать на любые вопросы, возникавшие у Киза по поводу статуса расследования и протокола, принятого в ФБР. Пэйн и Белл первыми на раннем этапе расследования поняли, что, если член группы не знал чего-то, ему следовало признаться в этом, поскольку Киз, несомненно, видел их насквозь.

Накопленный Геден опыт был неоценим, и, как единственная женщина в комнате, она стала их секретным оружием. Властные женщины, не привлекавшие Киза, заставляли его чувствовать себя неуютно. В этом смысле Геден давала им определенное преимущество. Временами они хотели, чтобы именно она с напором задала специфический вопрос, дабы смутить его и заставить проговориться. А у Геден было остро развито чутье, когда следует надавить, а когда сдержаться. Она никогда не повышала голоса.

В придачу к уже устоявшейся рутине, команда Пэйна приносила Кизу одни и те же сладости и сигары, давая ему даже в мелочах понять, что агенты были людьми, на которых он мог положиться, которые в точности знали, к каким целям стремились.