Портфель капитана Румба - Владислав Крапивин

Ресницы у Пети — в отличие от остальной белобрысой растительности — были рыжеватые. На них горели желтые солнечные точки. А глаза — очень голубые. Ну прямо как матросский воротник.

— Вы на флоте служили, да?

— Служил я как раз наоборот, на самом сухопутье. Крутил

баранку в погранчастях. Как говорится, среди горячих песков и отвесных скал. Зато сейчас, можно сказать, у меня флотская жизнь.

— Ну да, — осторожно согласился Генчик. — Хотя здесь и не совсем море…

— А я здесь тоже «не совсем». Случайно и временно. Так вот распорядилась судьба-злодейка. — Бирюзовый взгляд Пети Кубрикова затуманился. Петя отвел глаза и стал прищуренно смотреть вперед.

Генчик спросил с робким сочувствием:

— А что случилось?

— Да так… Не будем сыпать соль на свежие раны.

Генчик притих. Не хотел он сыпать соль. Потом, чтобы прогнать неловкость, сказал:

— Хороший катер. Это какая марка?

— «Нептун»… Славная посудинка, если только мотор не барахлит. А сегодня он как раз меня замучил. Я там, у вашего пирса, больше часа с ним возился. Даже пообещал судьбе: обязательно сделаю нынче какое-нибудь доброе дело, если эта тарахтелка починится… Она и починилась! А тут как раз ты с бабушкой! Сразу выпал случай исполнить обещание!

— А без обещания… значит, вы меня не повезли бы? — слегка расстроился Генчик.

— Ну почему же! Повез бы! Как не помочь хорошим людям!

Генчик тут же представил себя на месте Кубрикова. Там, у пристани. И словно глянул голубыми Петиными глазами на берег. На высокую старуху в квадратных очках и растрепанного пацаненка с перемазанным бинтом на колене и в синей с белыми горошинами рубашке.

— А разве было видно, что мы хорошие?

— У меня, брат, глаз на людей…

Генчик мигом понял, что надо ловить счастье за хвост.

— Тогда сделайте еще одно доброе дело!

— Не очень трудное?

— Не очень! Дайте мне порулить! Хоть чуть-чуть! Я еще ни разу в жизни…

— Ну, берись… Только вон туда, к рыбачьим лодкам, не ходи, а то придется делать сразу кучу добрых дел — вылавливать утопающих и разматывать с винта снасти…

Генчик и Петя поменялись местами. Генчик радостно вцепился в пластмассовые «рога» полукруглого штурвала.

— Не стискивай, держи одной рукой. А вторую — сюда, на ручку газа. Это чтобы скорость менять… Только не дергай, надо плавно… Не спеши, тогда все получится…

И у Генчика получилось!

Сперва катер «ВС-2» марки «Нептун» подергался, пометался по воде, выписывая загогулины, но скоро Генчик понял, что к чему. И лихо заложил несколько широких стремительных виражей. Не хуже, чем сам Кубиков-Кубриков. И опять повисли в солнечном воздухе радуги.

Жаль только, что все это недолго. Через несколько минут берег оказался рядом. Озеро — не океан…

— Ну а причаливать буду я сам. Это, брат, дело тонкое… — Петя опять перебрался к рулю.

Он мягко подвел суденышко к лодочному пирсу у Тележного спуска.

Потом Петя проводил Генчика вверх, до угла Кузнечной улицы. Опять протянул крепкую ладонь.

— Будь здоров, Генчик. Заходи в гости на станцию номер два. Я вижу, есть в тебе флотская жилка.

— Ага… Обязательно зайду! Ой…

— Что?

— Вон Елена идет! Сестра…

Прекрасная Елена (стук-стук каблучками-шпильками) грациозно двигалась вдоль забора. Видать, направлялась в Дом культуры на репетицию. И, конечно, тут же узрела любимого братца. В компании незнакомца, одетого в рваную тельняшку.

— Это Петя, — поспешно сообщил Генчик. — То есть Петр Кубриков. Он прокатил меня на моторке. Он старший спасатель.

Петя светски наклонил голову в мятой мичманке. Елена, однако, глянула неласково.

— Очень хорошо. Но, судя по всему, Петр… Кубриков не обещал своей маме помочь развешивать белье. А кое-кто обещал. И кое-комубудет дома такая нахлобучка, что не помогут все на свете спасатели. Даже самые старшие…

— Ничего не будет! — Генчик храбро показал сестрице язык, а Пете помахал рукой. И нырнул за угол, в тень тополей. Оставил вдвоем старшего спасателя Кубрикова и Елену Бубенцову — претендентку на почетное звание «Мисс Утятино».

2

Нахлобучки не было. Белье помог развесить пришедший на обед отец (и они с мамой помирились).

Вторую половину дня Генчик мирно провел на краю огорода, за сараем, где мастерил пружинчиков. Он их расселял в своем городе. И вспоминал все хорошее, что случилось сегодня: Зою Ипполитовну, ее корабль; девочку, которая назвала Генчика чайником; Петю Кубрикова с медными искрами на ресницах. Радуги над водой… Правда, вспомнились и враги с отвратительным Шкуриком в проволочной клетке. Но Генчик дернул плечами и прогнал из памяти эту пакость.

Когда Генчик улегся спать, ему опять стала вспоминаться Зоя Ипполитовна. Представилось, будто она в своей комнате с прохладными половицами и запахом ванили (или корицы?), в сумерках, без света, стоит перед моделью. И осторожно трогает уснувшего на палубе пружинчика. Гладит узловатым мизинцем… Кто знает, может быть, так оно и было…

3

Утро было прекрасное. Даже мама с отцом не препирались, не дулись друг на друга. А Елена пела арию «У любви как у пташки крылья…». И примеряла на голову какую-то кружевную фиговину с бисером.

Генчик отпросился гулять до обеда.

— А если чуть-чуть задержусь, не ругайтесь!

— Я вот тебе задержусь, — для порядка сказала ему вслед мама. А он — на двор, на огород и — через изгородь, на Кузнечную.

Жаль, что Зоя Ипполитовна живет так далеко. Сейчас,

значит, бегом на трамвай, потом — еще на один, а дальше — по запутанным переулкам Окуневки.

Не нарваться бы опять на компанию Круглого и Буси с их гадостным Шкуриком…

А может, забежать на водную станцию номер два? Вдруг там окажется Петя Кубриков со своим «Нептуном»? Может, опять перевезет через озеро?

Конечно, это бессовестно — так часто напрашиваться в пассажиры. У старшего спасателя и без того забот хватает. К тому же горючего, наверно, мало. С бензином сейчас везде трудности. И все-таки…

Генчик остановился на взгорке, заскреб затылок. Куда повернуть? И… вот везенье! С высоты он увидел край озера, мостки у Тележного спуска и знакомый катерок у мостков! И самого Петю в тельняшке и мичманке.

Расстояние до берега Генчик преодолел, можно сказать, на бреющем полете.

— Здрасте! — Он лихо затормозил на досках сандалиями.

— О! Привет! Откуда ты взялся?

— Оттуда… Из дома. А вы тут дежурите, да?