Правда понимания не требует - Саша Фишер

Крамм все еще был хорошим парнем, никоим образом не причастным к мрачным осколкам мозаики событий, которые никак не желали складываться в единую картину. — Я, кажется, нашел Роппа.

Шпатц открыл блокнот, чтобы не запутаться в последовательности, и начал излагать все, что произошло с того момента, когда Крамм покинул Билегебен. Про вечеринку Лангермана, про оккультные знаки на люфтшиффбау, про Бруно Мюффлинга и подмену Роппа, про скользкого Руди Рикерта и загадочного Дедрика штамм Фогельзанга, про брата и сестру Эйхендорфов, про убийство на Тульпенштрассе и Тедерика Вологолака. Когда Шпатц рассказывал про последний визит Фуггера, Крамм хотел что-то сказать, но передумал. Выражение его лица стало мрачным.

— Кажется, это все, герр Крамм, — Шпатц взял со стола кружку и отхлебнул большой глоток остывшего чая. Поморщился от горечи. Все-таки Крамм кладет слишком много заварки на его вкус. — Что думаете?

— Пока сложно сказать, герр Шпатц, — Крамм встал со стула и заходил по комнате. — Надо признаться, ты очень многое успел за эти дни... В каком-то смысле, я обескуражен.

— Я очень рад, что вы непричастны ко всем этим событиям, герр Крамм, — на мгновение Шпатц почувствовал сомнение в своих словах, но сразу же отогнал их. Нет. Если Крамму по какой-то причине захочется причинить Шпатцу какой-то вред, то у него есть масса куда более простых возможностей, чем устраивать интригу с вовлечением вервантов и авторитетных персон криминального мира. — Но я в растерянности. Иногда мне кажется, что эти все события как-то связаны и я имею к ним самое непосредственное отношение, но когда я пытаюсь сложить из фактов связную картину, все рассыпается, как карточный домик.

— Думаю, нам просто не хватает сведений, герр Шпатц, — Крамм задумчиво покрутил в руках кружку, следя за чаинками на ее дне. — Мы с тобой не оккультисты, чтобы извлекать из эфира недостающие знания, вызывая духов...

— Вы считаете, что нам следует...

— Нет, — Крамм поставил чашку на стол, открыл свой саквояж и извлек бутылку шнапса.

— Герр Шпатц? Ты что, заснул? — Шпатц встрепенулся. Крамм задал ему вопрос, который он, задумавшись, пропустил мимо ушей.

— Извините, герр Крамм, я отвлекся. Не могли бы вы повторить вопрос?

— Ты сможешь доехать до Кухвайде на мобиле?

— Думаю, да, герр Крамм, — Шпатц посмотрел на Бруно. Тот крутил в руках стакан, на дне которого снова плескался шнапс. — Возможно, в конце все равно придется прогуляться пешком, там не очень хорошая дорога.

— Тогда поезжай осмотри место событий прямо сейчас. Будь осторожен, не суйся, если там кто-то бродит.

— Да, герр Крамм, — Шпатц взял с вешалки плащ и шляпу и направился к выходу.

— Может нам всем вместе надо поехать? — Бруно встрепенулся и привстал с дивана.

— Нет необходимости, герр Бруно. — Крамм схватил здоровяка за рукав и усадил обратно. — Скорее всего, герр Шпатц там ничего и никого не найдет. Но если мы примемся рыскать там все вместе, то привлечем лишнее внимание. Герр Шпатц, осмотритесь и сразу назад!

Шпатц повернул ключ в замке зажигания. Можно было попытаться проехать через Альтштадт, субъективно так было короче. Но старый город непредсказуем, любую из условно широких улиц в любой момент могло перекрыть обвалившееся здание или не в меру развеселившаяся публика. Шпатц вывернул руль и направил мобиль в объезд.

Когда-то Ротебан был главной кольцевой дорогой, сейчас та его часть, которой решил воспользоваться Шпатц, была в крайне плачевном состоянии. Выщербленная брусчатка, а кое-где каменного покрытия и вовсе не осталось. Приходилось ехать медленно и осторожно. В конце концов путь преградила огромная лужа, которую Шпатц предпочел не форсировать и остановился. Вышел из мобиля, огляделся по сторонам. Справа от дороги были развалины альтштадской окраины, в этой части практически незаселенные. Слева — густые кусты. Пешком до Кухвайде — минут десять. Шпатц снова сел в мобиль, развернулся и съехал с дороги под прикрытие кустов. Развалины, конечно, выглядели необитаемыми, но на всякий случай лучше не привлекать излишнего внимания возможных обитателей.

В Билегебен-цайтунг писали, что, возможно, через год-два это место зачистят от руин и возведут новые жилые кварталы. Но пока дальше планов дело не пошло. И, судя по вступвшей в активную фазу подготовке к войне, в ближайший год здесь ничего не изменится. Когда из-за поворота показалась ржавая стела с проржавевшей жестяной коровой, Шпатц остановился и прислушался. Ничего. Вроде никаких голосов и посторонних звуков не слыхать. На всякий случай Шпатц свернул с дороги и, стараясь не шуметь, обошел кирпичный периметр по кустам. Хрустнув очередной веткой, мысленно выругался. Ну да, пытающийся маскироваться городской житель. Подумал, что всегда можно оправдаться тем, что пошел в кусты отлить. Что, впрочем, звучало бы не особо правдоподобно, местность же совершенно безлюдная, зачем так прятаться?

Шпатц заглянул в пролом в стене. Судя по описанию, тот самый, у которого был наблюдательный пост Бруно. Никого и ничего. Пыль, строительный мусор, груды кирпичных обломков, куски кровли. Шпатц выбрался из кустов, обобрал с брюк налипшие колючки, и зашел в бывший цех через центральный вход. Никаких следов недавнего побоища. Ну, то есть, в пыли есть множество следов, но понять, кому они принадлежали и когда были оставлены, Шпатцу не хватало опыта.

Шпатц обошел помещение, внимательно оглядываясь. А может быть, Бруно просто приснилось, что его братьев убили? Например, тот же дурман шаманов вполне способен в неподготовленном разуме спутать реальность с фантазиями и страхами.

Присел на корточки у самого выхода. Крамм подозревал, что скорее всего здесь ничего не окажется. Ему тоже пришло в голову, что Бруно сходит с ума, или?...

А вот следы колес были настоящими. И свежими. Шпатц коснулся глубокой борозды в земле. Брусчатка в этом месте дороги не сохранилась, так что, разворачиваясь, тяжелый ваген оставил глубокие борозды. Бурое пятно на земле. Кровь?

Что это? Шпатц достал из-под листа лопуха смятый и запыленный предмет. Кепка. Засаленная и грязная, по которой невозможно определить, какого цвета этот головной убор был изначально.

— ...чей-то сыночка пожаловал, — Шпатц почти услышал голос хозяина кепки. Вздрогнул. Встал и еще раз осмотрелся по сторонам. Не то, чтобы он питал нежные чувства к Троготу, но версия, что Мюффлинги живы, просто кто-то зло подшутил над Бруно, ему нравилась больше. Тоже так себе история, но лучше, чем шестеро знакомых парней, расстрелянных в упор. Чьи