Так близко к горизонту - Джессика Кох

Шестой, тот, что стоял на шухере, молча убежал.

Анжело наблюдал за действом с безопасного расстояния, крепко держал меня за руку и выставил меня вперёд, чтобы укрыться за мной. Он крикнул Дэнни:

– Если ты сделаешь ещё шаг, я сломаю ей…

Дэнни не слушал его. Время, когда он готов был вести дискуссии, прошло. Не колеблясь, он прыгнул и, едва не задев меня, со всей силы ударил Анжело в бок. Тот отлетел на целый метр назад и криком упал на спину. Дэнни не дал итальянцу возможности подняться, а схватил его за воротник, рывком поднял наверх и два раза ударил его кулаком в лицо. Кровь брызнула из носа Анжело, и он, переводя дух, спросил:

– Ты с ума сошёл?

Дэнни на секунду замер, обхватил глотку Анжело и тихо сказал ему:

– Ещё раз тронешь мою девушку, я тебе обещаю – ты умрёшь!

Он пристально посмотрел на него, а потом опустил голову Анжело на высоту бедра. Затем резко вмазал коленом прямо по рёбрам Анжело. Кости громко захрустели, и Анжело застонал от боли. Дэнни дал ему упасть на землю и осмотрелся по сторонам.

В паре метров от него обладатель кожаной куртки с трудом пытался встать. Пит стоял скрючившись, уперев руки в верхнюю часть бедер и сплёвывал кровь. Других и след простыл.

Я подошла к Дэнни.

– Итак, – сказала я и не смогла сдержать ухмылку. – Можешь же!

– Он притронулся к тебе, – его голос звучал подавленно.

– Ничего страшного! – успокоила я его. – Ничего не произошло. Всё в порядке!

– Что теперь с ним делать? – спросил меня Дэнни и ткнул краем кроссовка лежащего на земле Анжело, который тихо похныкивал. Я пожала плечами, а Дэнни присел рядом с ним.

– Классные у тебя друзья, – сухо заметил он. – Просто убежали.

Анжело простонал, а Дэнни схватил его и приподнял.

– Ты сломал мне рёбра! – тяжело дыша, сказал Анжело.

– Я знаю, – сказал Дэнни. – Переживёшь.

– Ты мудак. Никто не может сломать мне рёбра безнаказанно. Ты поплатишься, чёртов гомик!

Дэнни резко отпустил его, и Анжело снова скрючился на земле.

– С ним всё в порядке, – заключил Дэнни. – Если бы рёбра затронули его лёгкие, он не смог бы так сквернословить.

Тыльной стороной ладони он стёр кровь, которая всё ещё немного капала из его носа. Я вытащила бумажный платок из своей сумочки и протянула ему. Он прочистил нос и кое-как вытер кровь со своих рук. Он посмотрел на них и решил, что они достаточно сухие, чтобы быть неопасными. Вероятно, большая часть крови вообще была не его. Он протянул мне свою руку в пятнах крови, я взяла её, и мы пошли домой.

– Это было неплохо, – похвалила я его. – Они точно больше не придут.

– Не обманывайся. Своим поведением я по-настоящему разозлил их. Только теперь они разогрелись.

– Думаешь? – такого я после выступления Дэнни не могла представить.

– Я абсолютно в этом уверен. Такие типы действуют одинаково.

Он ненадолго задумался, а потом решительно добавил:

– Если они ещё раз подойдут к нам близко, то пожалеют от этом.

– Очень хорошо, Дэнни, – сказала я и ударила его ладонью по груди. – Это правильный настрой.

⁂

– Там кто-то к тебе, Дэнни, – растерянно сказала Кристина.

Он только что вернулся после пробежки, я ещё была в кровати, Кристина готовила завтрак. Она уже спала, когда мы вернулись вчера ночью, так что ещё не знала, что произошло.

Дэнни в мокром от пота спортивном костюме пошёл к двери. Женщина, которая стояла там, сразу закричала на него:

– Вчера ночью вы сломали моему сыну два ребра!

Он смущённо провёл по волосам:

– Я… да… мне очень жаль.

– Я в курсе, – рявкнула она, размахивая руками. – Я всё о вас знаю. Рыльце-то у вас в пушку, вы торгуете наркотиками, а теперь ещё нанесли телесные повреждения. Два сломанных ребра, два выбитых зуба. Я заявлю на вас! Там и другие кости сломаны.

– Мне очень жаль! – снова сказал Дэнни.

Она задышала ещё тяжелее. Возможно, ей казалось, что Дэнни смеётся над ней.

Я резко вышла к двери и оттолкнула Дэнни.

– А мне не жаль, – прошипела я матери Анжело. – Ваш дражайший сын и его приятели уже три раза избили моего друга. Вшестером против одного. Они запугали и облапали меня. Самооборона разрешена, – я собиралась закрыть дверь.

– Я заявлю на вас! – прорычала она истерично в закрывающуюся дверь.

Я снова приоткрыла дверь:

– Да пожалуйста. Сколько угодно. Прекрасного воскресенья!

– Что тут происходит? – спросила Кристина и откусила медовую булочку.

– Ты, вообще, нормальный? – прикрикнула я на Дэнни. – Ты что, извинился перед ней?

Он пожал плечами:

– Я не знаю, – нерешительно сказал он, – возможно, я немного перегнул палку. Было совсем не обязательно ломать ему рёбра.

– Ты всё сделал правильно, – решила я. – Они на тебя заявят. При таком раскладе, который у нас был, ни один суд не решит, что всё начали мы!

– Когда он увидят результат, возможно, решит.

– Эй! – перебила нас жующая Кристина. – Не могли бы вы меня просветить?

– Наш Дэнни наконец поступил разумно… – с гордостью объяснила ей я.

Прежде чем в воскресенье вечером я поехала домой к родителям, мы навестили Майю. Мы гуляли с ней по полям, а на обратном пути часто вместе садились на неё.

В последнее время Дэнни всё чаще позволял мне садиться позади него. Пока я всегда сознательно легко держалась за него, иногда клала руки на его бёдра и следила затем, чтобы не слишком много прикасаться к нему. Сегодня мне хотелось пойти дальше.

– Внимание, – сказала я, чтобы предупредить его, засунула руку под его футболку и погладила его живот.

Так как он не показал недовольство, я провела рукой наверх и продолжила поглаживать его там. Его кожа покрылась мурашками, но он остался расслабленным.

«Цель достигнута», – обрадовалась я.

Я засунула под футболку и вторую руку и обняла его, стараясь не дать ему почувствовать, что держу его. Я положила щёку на его плечо, в руках он держал ненатянутые поводья.

– Дэнни? – произнесла я.

– Гм?

– Ты мне нравишься.

Он тихонько рассмеялся:

– Да, так тоже можно сказать.

– Я тебе что, не нравлюсь? – пристала я.

– Я люблю тебя.

Я что-то довольно пробурчала себе под нос и прибавила: