Так близко к горизонту - Джессика Кох

– Что? – спросил он, пережевывая.

– Что случилось? – повторила я свой вопрос.

Он покорно вздохнул:

– Пара типов поджидала меня в лесу. Видимо, они не больно-то любят меня.

– Кто это был, чёрт возьми?

– Странным образом они не назвали своих полных имён.

Я начинала злиться:

– Ты не мог бы немного побыть серьёзным?

– Я и так серьёзен.

– Сколько их было?

– Пятеро. Может быть, шестеро. Без понятия, не удосужился их сосчитать.

Он намазал масло на вторую половину булочки.

– Пятеро или шестеро? – спросила я и скривила лицо. – И ты выглядишь так? Где остальные? В скорой помощи или на кладбище? Или они были боксёрами в большом весе? Серьёзно, ты как-то сказал, что с пятью соперниками ты разделаешься…

Он в первый раз прервал завтрак и пристально посмотрел на меня:

– Тебе надо лучше слушать. Я говорил, что мог бы. Не то, что стал бы.

Ко мне в голову прокралась недобрая мысль.

– Что это значит?

Я отодвинула от себя тарелку. Голод прошёл.

– Ещё в Библии сказано: если тебя бьют по правой щеке, подставь левую. Тебе надо поесть, Даки.

– Ты надо мной прикалываешься, да?

– Немного.

Оставаясь совершенно спокойным, он взял свою булочку.

– Дэнни! – закричала я и нервно выхватила булочку у него из рук. – Что ты наделал?

Он снова отобрал свой завтрак:

– Притворился мёртвым. В мире животных это работает. Звери теряют интерес и ищут новую жертву.

– Ты даже не защищался, – это был не вопрос, а констатация факта. – Почему?

Не говоря ни слова, он пожал плечами и никак не ответил мне. Внезапно я поняла, почему он не защищался и, вероятно, никогда не будет защищаться: сила привычки. С детства он привык принимать неприятные вещи без сопротивления. Чем меньше сопротивляешься, тем благополучнее всё закончится. Защита себя точно не была в его репертуаре.

– Почему они это сделали? Что послужило причиной?

В этот момент тщательно поддерживаемая маска спокойствия слетела с него. Почти злым движением он бросил булочку обратно на тарелку и скрестил руки на груди.

– Они всё знали, Джессика! – сказал он, покусывая кровоточащую губу. – Они знали обо всём. Они сказали, что я принесу в деревню чуму голубых. Они не хотели, чтобы их родина была заражена. Они называли меня наркоманом и гомиком и сказали, что я должен убраться отсюда.

В ужасе я села абсолютно прямо:

– Откуда? Я никому ничего не говорила. Совсем не говорила.

Я положила правую руку туда, где как мне казалось, было сердце и подняла три пальца левой руки:

– Я клянусь!

– Я знаю.

– Но никто другой не знает…

– Тара, – сказал он. – Тара Мюллер. Помощница врача. Я раньше знал её. Мы когда-то… гм… в общем, она не была одной из девушек, про которых я рассказывал… но… скажем так, я её бросил. Видимо, она всё ещё злится на меня.

Я схватилась за голову:

– Почему ты ничего не рассказал, когда мы были у врача? Мы бы сдали анализ в другом месте!

«Спокойно, Джессика, спокойно!»

Дэнни снова полностью расслабился. Иногда он сводил меня с ума своим бесконечным спокойствием. Он снова пожал плечами:

– Тогда в любом случае было уже слишком поздно.

– Великолепно! – пробурчала я. – А теперь? Что мы будем делать теперь?

– Завтракать? – предложил он.

– С этими типами! – мне пришлось напрячься, чтобы не закричать на него. – Мы должны узнать, кто они. Подать заявление в полицию. Или убить их!

– Мы ничего не будем делать. Это точно не повторится.

– Почему ты так уверен в этом?

Дэнни потянулся за сахаром и размешал два кусочка в кофе.

– Я не уверен. Но я не знаю, кто это был. Мы ничего не сможем сделать.

Он провёл по волосам своим привычным жестом. Взбешённо я заметила, что на его левой руке ссадина идёт от запястья почти до плеча.

– Боже. Что они сделали с тобой? Протащили по асфальту?

– Что-то вроде этого, да. Можем мы теперь закрыть тему?

– В будущем на пробежку ты всегда будешь брать мою собаку, – решила я. – Она будет следить за тобой. Она и ко мне никого не подпускает.

Я машинально ударила себя по лбу при мысли о том, как моя средних размеров собака следит за мужчиной ростом 1,83 метров, который три года назад выиграл чемпионат мира по кикбоксингу. Это всё не по-настоящему. Я снова потрясла головой и втайне решила нанести хорошей Таре визит в клинике.

Была первая пятница марта. Кристина, Дэнни и я сидели на террасе и держали военный совет.

– Так не может продолжаться, Дэнни, – говорила я. – Это был уже третий раз!

– Правда, Дэнни, – соглашалась со мной Кристина. – В следующий раз они забьют тебя до смерти.

Дэнни скрестил руки на груди и недовольно смотрел в пустоту. Синяк под левым глазом был слегка зеленоватым, других следов побоев на нём не имелось, но ему почти сломали запястье. Оно было сильно растянуто и болело при каждом движении.

В дни, когда он брал с собой Лайку, ничего не случалось. Но в будни я вместе с собакой жила дома, и Дэнни бегал один. И тогда они его снова поджидали. В другой раз они подкараулили его поздно вечером, когда он шёл домой, и практически вытащили из машины в заросли кустарника. Они достаточно долго издевались над ним, связали ему руки за спиной и психически давили на него. Он был болен и заразен и должен был уехать отсюда, иначе они превратят его жизнь в кошмар.

– И что же, по вашему мнению, я должен делать? – нервно спросил он.

– Полиция, – ответила я.

Дэнни фыркнул и закатил глаза.

Кристина придвинулась к нему, взяла его за неповреждённую руку и умоляюще посмотрела на него.

– Пожалуйста, Дэнни, – вкрадчиво попросила она. – Я боюсь их. Что, если они как-нибудь вечером подкараулят и нас? Мы с Джессикой так часто возвращаемся из фитнес-клуба поздно. Пожалуйста, иди в полицию. Ради меня!

– Хорошо, – обречённо вздохнул Дэнни. – В понедельник я пойду в полицию.

– Спасибо!

Она бросилась ему на шею и поцеловала в лоб. Затем поверх его головы она торжествующе посмотрела на меня. Я тайком кивнула ей с уважением. Она знала, как подступиться к Дэнни, чтобы избавиться от его упрямства.

– Я нашла учебное место! – вдруг выдала она. – Летом начнётся учёба!