Миссис Кеннеди и я - Клинт Хилл

Вскоре я узнал, что Фиппс был фермером, владевшим примерно тысячей акров, и хотел продать семье Кеннеди примерно сорок. Когда мы добрались, я не поверил, что мы приехали правильно, потому что никакой горы видно не было. Выяснилось, что Ратлснейк-Маунтин была не более чем необработанным куском земли, всего лишь слегка возвышающимся над остальной местностью.

Пока мы тащились через кусты и траву, я внимательно осматривался на предмет гремучих змей, на всякий случай держа руку на револьвере. Участок был достаточно далеко от дороги и практически окружен деревьями, что создавало укромную уединенную атмосферу, которую миссис Кеннеди и хотела. Самым большим преимуществом был вид на горы Блю-Ридж, которые так нравились миссис Кеннеди.

Примерно через неделю с осмотром территории приехали президент и Ли – сестра миссис Кеннеди. Миссис Кеннеди уже занималась планировкой дома, решая, где лучше его построить, где провести искусственное озеро с рыбой. «Что ж, мистер президент, – думал я, – нравится вам это или нет, но скоро в вашей собственности будет участок на Змеиной горе».

И действительно: вскоре недвижимость была приобретена, разработаны архитекторские планы, основанные на набросках миссис Кеннеди, и началось строительство. Дом никак не могли достроить до весны 1963 года, но, к счастью, в поездках на Ратлснейк-Маунтин мы ни разу не встретили ни одной змеи.

День благодарения, 22 ноября 1962 года, как обычно, прошел в Гианнис-Порт, и к середине декабря мы вернулись в Палм-Бич. Это было мое третье Рождество в Палм-Бич, и к тому времени я уже привык к семейным традициям и быту семьи Кеннеди. Президентская чета вновь арендовала резиденцию Пола, и в этом году Ли и Стась со своими двумя детьми приехали провести с ними каникулы, в то время как остальная часть большой семьи Кеннеди собралась в резиденции посла. Прови приехала со своим сыном Густаво, и он играл с Джоном и Кэролайн, как играл бы двоюродный брат. Над камином в гостиной висели чулки, и дети с нетерпением ожидали прихода Санта-Клауса.

Миссис Кеннеди хотела отвести куда-нибудь детей посмотреть на Санту, так что агент Лэндис расположил Санта-Клауса в универмаге Бурдинес в Вест-Палм-Бич, и мы отправились туда с визитом. Кэролайн и Джон вдвоем уселись на колени к Санте, рассказывая ему, какие они хотят подарки.

– Я хочу говорящую куклу, – заявила Кэролайн.

– А я – игрушечный вертолет, – пропищал Джон. Это была замечательная сцена, но миссис Кеннеди настояла на полном запрете фотографий, и универмаг выполнил наши требования.

Следующая неделя прошла так же, как и любая другая в Палм-Бич. Дети отправились с агентами и мисс Шоу на прогулку на озеро Трейл, в то время как миссис Кеннеди плавала в бассейне с соленой водой в особняке посла или оставалась в резиденции Пола, читая, рисуя или делая заметки о будущих проектах.

В это время президент был в Нью-Йорке и Нассау, на четырехдневной конференции с премьер-министром Великобритании Макмилланом, чтобы обсудить результаты холодной войны. Он смог присоединиться к своей семье в Палм-Бич не ранее 21 декабря, и миссис Кеннеди решила устроить ему сюрприз.

Президентский самолет приземлился, и, пока группа местных политиков приветствовала президента, мы с миссис Кеннеди, Джоном и Кэролайн ждали с другой стороны зоны прилета, скрытые от их глаз. Дети думали, что это очень весело, и с трудом сдерживали себя.

Как только президент собирался сесть в ожидающую его официальную машину, миссис Кеннеди сказала:

– Ну что, Джон и Кэролайн, идите и удивите папочку!

Дети побежали поприветствовать отца поцелуями и объятиями. После трагических событий Кубинского кризиса и долгой разлуки наблюдать за воссоединением семьи было настоящим удовольствием.

Несмотря на то что по радио играли рождественские песни, а по всему городу были развешаны украшения и гирлянды, в Палм-Бич я никогда по-настоящему не чувствовал Рождества. Для Кеннеди это была традиция, и они наслаждались обществом друг друга на этих огромных семейных сборах. Порой было тяжело находиться в стороне, наблюдая за этой прекрасной счастливой семьей, их развлечениями и буйным весельем. Я все еще помню счастье на лице президента Кеннеди, играющего с Кэролайн и Джоном в их новые игрушки в день Рождества в 1962 году.

Это было последнее Рождество, которое Кэролайн и Джон провели с отцом. Последнее Рождество, которое миссис Кеннеди провела с мужем. Мне было тридцать лет. И для меня Рождество уже никогда не было прежним.

Важной частью Кубинского кризиса была тихая договоренность освободить узников залива Свиней. Президент Кеннеди торжественно пообещал, что он не будет вторгаться на Кубу, и взамен Фидель Кастро согласился выпустить 1113 человек, содержащихся в плену на Кубе с момента провалившегося вторжения двадцать месяцев назад, за выкуп в количестве 53 миллионов долларов на еду и медицинское оборудование.

27 декабря 1962 года президент Кеннеди пригласил пятерых лидеров кубинской бригады, которые только приземлились на территорию США, на частную беседу в резиденции Пола в Палм-Бич.

Проговорив с ними около часа, он попросил меня привести миссис Кеннеди и детей в патио поздороваться. Было заметно, что миссис Кеннеди рассказала детям, кто эти люди, потому что, когда отец представлял их, они пожимали их руки с расширенными от любопытства глазами. Миссис Кеннеди говорила с лидерами кубинской бригады по-испански, и, хотя я не понимал ни слова, гордость и признательность в глазах мужчин были очевидны.

– Такие храбрые люди! – сказала она мне. – Я хотела, чтобы Джон и Кэролайн с ними познакомились, чтобы, став взрослыми, они вспомнили этих людей и жертвы, которые они принесли.

В момент отъезда президент Кеннеди вновь поблагодарил их за их героизм и добавил:

– Я надеюсь однажды приехать на свободную Кубу.

Через два дня мы отправились в Майами на президентском вертолете на стадион «Оранж Боул», чтобы президент и миссис Кеннеди принесли публичные почести всем 1113 выжившим узникам залива Свиней, которые только что вышли на свободу. Я был удивлен, когда миссис Кеннеди сказала мне, что присоединится к президенту на этом общественном мероприятии, появившись перед огромной аудиторией, и это было очевидным показателем того, насколько они сблизились во время и после Кубинского кризиса. К тому же она знала, что ее умение говорить с толпой по-испански поможет ее мужу преодолеть самую большую ошибку за все время его правления.

Около сорока тысяч человек собрались на стадионе «Оранж Боул», чтобы поприветствовать храбрых борцов за свободу. Все они были одеты в свою форму цвета хаки, у многих не хватало рук или ног. Церемония прошла очень эмоционально: президенту Кеннеди показали потрепанный флаг бригады, который три дня развевался во время битвы в заливе Свиней и был заботливо сохранен как «их самое ценное сокровище».

С благодарностью приняв флаг, президент Кеннеди подошел к микрофону и смело заявил:

– Я могу вас заверить, что флаг будет возвращен этой бригаде в свободной Гаване.